— Это Уран, моя дорогая, — изрекла профессор Трелани, пристально поглядев на карту.
— Ура, ура, Ур-р-а-анус! Дай посмотреть, Лаванда! — ни с того ни с сего развеселился Рон.
К великому его сожалению, профессор Трелани услышала эти слова. Возможно, именно поэтому она задала так много на дом.
— Детальный анализ того, как движение планет в следующем месяце повлияет на вашу судьбу, в соответствии с вашей индивидуальной картой, будьте любезны, — резко бросила она, больше чем когда-либо напоминая профессора МакГонаголл, а не вечно отрешённое самоё себя, — к понедельнику, пожалуйста, и никаких оправданий!
— Старая летучая мышь, — горько проворчал Рон, когда они присоединились к толпе, спускающейся по лестнице в Большой зал на обед. — Это же займёт все выходные!
— Что, много задали? — радостно поинтересовалась догнавшая их Гермиона. — А нам профессор Вектор ничего не задал!
— Ну и к чертям его, твоего профессора Вектора, — мрачно заявил Рон.
Они вошли в вестибюль, где выстроилась порядочная очередь на обед. Ребята встали в хвост, и в этот момент сзади громко прозвучало:
— Уэсли! Эй, Уэсли!
Гарри, Рон и Гермиона обернулись. За ними стояли весьма чем-то довольные Малфой, Краббе и Гойл.
— Ну что? — коротко спросил Рон.
— Про твоего папашу написали в газете, Уэсли! — Малфой помахал «Прорицательской». Он намеренно говорил громко, так, чтобы никто в вестибюле ничего не упустил. — Послушай-ка!
ОЧЕРЕДНАЯ ОШИБКА МИНИСТЕРСТВА МАГИИ
Такое впечатление, что беды министерства магии никогда не кончатся, — писала спецкор Рита Вритер. — Недавно попавшее под обстрел прессы за неспособность контролировать события во время финала квидишного кубка и всё ещё не давшее вразумительного объяснения исчезновению одного из своих работников, министерство снова попало в неловкую ситуацию из-за вчерашней выходки Арнольда Уэсли (отдел не правильного использования мугловых предметов быта).
Малфой оторвался от статьи.
— Подумать только, они даже не смогли правильно указаать его имя, Уэсли, такое впечатление, что он там просто ноль без палочки, — Малфой просто каркал от радости.
Теперь уже весь вестибюль внимательно слушал. Малфой с наслаждением разгладил газету и продолжил чтение:
Арнольд Уэсли, два года назад обвинявшийся во владении летающим автомобилем, вчера оказался вовлечён в потасовку с муглами-представителями закона («полицейскими») по поводу неких чересчур агрессивных мусорных баков. Судя по всему, Арнольд Уэсли прибыл на выручку «Шизоглаза» Хмури, в прошлом Аврора, а ныне пенсионера, отправленного министерством в отставку по причине полной неспособности отличить рукопожатие от покушения на убийство. Неудивительно поэтому, что мистер Уэсли, прибыв к дому мистера Хмури, обнаружил, что тревога в очередной раз оказалась ложной. Мистеру Уэсли удалось отделаться от полицейских только тогда, когда он модифицировал нескольким из них память. Мистер Уэсли категорически отказался ответить на вопрос корреспондента «Прорицательской газеты» о том, зачем ему понадобилось впутывать министерство в столь недостойную и потенциально неловкую ситуацию.
— Тут фотография, Уэсли! — Малфой развернул газету и поднял её над головой. — Твои предки перед вашим домом — если, конечно, это можно назвать домом! Твоей мамаше не мешало бы похудеть, а, Уэсли?
Рона трясло от гнева. Все взгляды были прикованы к нему.
— Заткни свой грязный рот, Малфой, — приказал Гарри, — пошли, Рон…
— Ах да, ты же гостил у них летом, не так ли, Поттер? — с презрительной гримасой «вспомнил» Малфой. — Так что, его мамаша и впрямь такая жирная или это на фотографии так вышло?
— А ты знаешь, Малфой, что у твоей мамаши, — ответил Гарри (они с Гермионой удерживали Рона за робу, чтобы он не бросился на Малфоя), — такое выражение, как будто у неё навоз под носом? Это у неё всегда или только тогда, когда ты рядом?
Бледное лицо Малфоя еле заметно порозовело.
— Не смей оскорблять мою мать, Поттер.
— Тогда держи свой мерзкий рот на замке, понял? — Гарри отвернулся.
БАМС!
Раздались крики — Гарри ощутил на щеке что-то обжигающе-горячее — и полез за волшебной палочкой, но, прежде чем успел достать её, услышал второе «бамс», а потом рёв, эхом разнёсшийся по всему вестибюлю:
— НУ УЖ НЕТ, ПАРЕНЁК!
Гарри резко обернулся. По мраморной лестнице, хромая, спускался профессор Хмури. Он держал в руке палочку, устремлённую на ослепительно белого хорька. Испуганно дрожа, тот вжимался в ступеньку на том самом месте, где только что находился Малфой.
В вестибюле стояла гробовая тишина. Никто, кроме Хмури, не смел пошевелиться. Хмури повернулся и поглядел на Гарри — по крайней мере, его нормальный глаз поглядел на Гарри; другой смотрел внутрь головы.
— Он тебя задел? — пророкотал Хмури. Голос у него был очень низкий.
— Нет, — ответил Гарри, — промахнулся.
— ОТСТАВИТЬ! — крикнул Хмури.
— Отставить — что? — испуганно удивился Гарри.
— Не ты — он! — Хмури через плечо показал большим пальцем на Краббе, который замер в полупоклоне — он собирался взять белого хорька на руки. Кажется, вращающийся глаз Хмури был волшебным и видел то, что творится у него за спиной.
Хмури захромал к Краббе, Гойлу и хорьку. Последний издал панический писк и, струисто сверкая шкуркой, бросился в направлении подземелья.
— Не выйдет! — взревел Хмури и снова указал на хорька палочкой — тот взлетел футов на десять вверх, потом шмякнулся на пол и снова отскочил от него как мячик.
— Не люблю людей, которые нападают из-за спины, — рычал Хмури, в то время как хорёк, вереща от боли, прыгал, ударяясь об пол и снова взлетая, — это низость, это подлость, это трусость!
Лапки и хвост беспомощно трепыхались в воздухе.
— Никогда — так — больше — не — делай, — приговаривал Хмури при каждом ударе зверька об пол.
— Профессор Хмури! — воскликнул возмущённый голос.
По лестнице со стопкой книг в руках спускалась профессор МакГонаголл.
— Что это… Что вы делаете? — спросила она, водя глазами вслед за подпрыгивающим хорьком.
— Учу, — ответил Хмури.
— Учите?… Хмури, это что, ученик?! — взвизгнула профессор МакГонаголл, выронив книги.
— Угу, — буркнул Хмури.
— Нет! — закричала профессор МакГонаголл, сбегая по лестнице и вытаскивая палочку. Через мгновение хорёк с громким хлопком снова стал Драко Малфоем, беспомощно распластавшимся на полу. Его бело-золотые волосы упали на блестящее пунцовое лицо. Он, кривясь от боли, поднялся на ноги.
— Хмури, мы никогда не используем превращения в качестве наказания! — ослабевшим голосом произнесла профессор МакГонаголл. — Я уверена, профессор Думбльдор уведомил вас об этом?
— Угу, уведомил, — Хмури равнодушно почесал подбородок, — но я решил, что хорошая трёпка и испуг…
— У нас налагают взыскания, Хмури! Или сообщают завучу колледжа!
— Ладно, теперь и я буду, — кивнул Хмури, неприязненно глядя на Малфоя.
Малфой поднял на Хмури глаза, полные слёз боли и пережитого унижения, и злобно пробормотал что-то невнятное. Ясно различимы были только слова «мой отец».
— Отец? — спокойно повторил Хмури, подковыляв поближе. Каждое клацание деревянной ноги по полу эхом отдавалось в вестибюле. — Что ж, я давно знаю твоего отца, парень… ты передай ему, что Хмури пристально следит за его сыночком… передай ему это от меня… Итак… Стало быть, завуч у нас Злей, правильно?
— Да, — обиженно буркнул Малфой.
— Ещё один старый друг, — пророкотал Хмури. — С удовольствием побеседую со стариной Злеем… Ну, пойдём, — он подхватил Малфоя подмышку и поволок его в подземелье.
Профессор МакГонаголл некоторое время встревоженно глядела им вслед, затем махнула палочкой на упавшие книжки, и те мгновенно вспрыгнули ей в руки.
— Не разговаривайте со мной, — тихо попросил Рон Гарри и Гермиону через несколько минут, когда они уже сидели за гриффиндорским столом. Со всех сторон жужжали восторженные голоса, обсуждающие случившееся.
— Почему? — удивилась Гермиона.
— Я хочу запомнить это во всех подробностях, — Рон сидел с закрытыми глазами и счастливым выражением на лице. — Драко Малфой, необыкновенный прыгающий хорёк…
Гарри с Гермионой рассмеялись. Затем Гермиона стала раскладывать по тарелкам мясную запеканку.
— Мне кажется, он действительно сделал Малфою больно, — озабоченно сказала она, — на самом деле, хорошо, что профессор МакГонаголл всё это прекратила…
