— Майк, жалко, что тебе не прострелили голосовые связки.
— На это даже не надейся, — пророкотал в ответ фэбээровец.
Фрост внимательно посмотрел на своего раненого друга. Его лицо вытянулось, глаза запали, у рта залегли глубокие морщины.
— Что ты смотришь?
— Просто интересно, как выглядят после комы… У тебя все в порядке? Выздоравливаешь?
— Да. Врач говорит, что я живо встану на ноги.
— Чушь собачья. Он сказал мне, что ты проваляешься здесь еще три недели, пока заживут все огнестрельные раны, и ты полностью не оправишься от сотрясения мозга.
— Хэнк, да ты просто шпионишь за мной. Всегда суешь нос в мои дела. Ты должен брать пример с меня — благородного защитника родины, героя из ФБР, борца с терроризмом и всего такого прочего…
— Ты остался таким же ненормальным, — засмеялся капитан.
— Я слышал, ты все-таки упустил самую крупную акулу. На твоем месте я бы этого не допустил. Подумать только — красотка Ева смылась!
— Ничего, я ее все равно найду. Зато мы ликвидировали Крейтона Дина, этого урода Пирсена, который работал на него и целую кучу других террористов. И предотвратили перехват управления Шаттлом и его падение на Манхэттен.
— Я бы тоже с этим справился. Фрост кивнул и улыбнулся.
— Знаю, что справился бы, но надо же и мне было хоть что-то совершить, чтобы совсем не упасть в твоих глазах.
— Значит, ты охотишься за этой стервой, Евой Чапман… кстати, какую кличку она получила?
— Ведьма. Если я не найду ее, то она меня точно найдет. Боюсь, что выследит меня через Бесс. Может достать и тебя, она такая.
— Ну что же, желаю удачи! А то, подожди меня три недельки, и займемся этим вместе? Я еще свой отпуск не отгулял до конца. А?
— Нет, не могу ждать. Думаю, что Ведьма уже что-то замышляет. И чем дольше я буду ждать, тем сильнее будет остывать ее след. Нужно действовать. Честно говоря, у меня в кармане билет до Лондона, самолет вылетает через два часа. Я просто решил заглянуть сюда на минутку, чтобы проведать своего старого друга.
— И тебя пропустила медсестра, сучка сторожевая?
— После звонка твоего приятеля Келсо.
— А, Сэм — хороший парень… Значит, летишь к Бесс? — Да, и заодно начну вновь искать Еву.
— Ладно, передавай привет своей девчонке, скажи, что старик О’Хара из ФБР не забывает ее.
— Передам, — кивнул капитан. — Хэнк, ответь мне прямо — ты веришь в то, что поймаешь Ведьму? Похоже, ее бандиты прячутся за каждым углом.
— Найду. А ты как думаешь?
— Когда мне рассказали об этой истории с Шаттлом, о похищении ученого и о настоящей войне, я подумал, что есть люди, которые притягивают к себе всякие неприятные приключения, как тухлое мясо притягивает мух.
— Спасибо за комплимент, — проворчал Фрост.
— Да нет, я не хотел тебя обидеть. Я верю, что в один прекрасный день ты найдешь Ведьму и отомстишь ей. Но после этого я не могу представить тебя сидящим где-нибудь за пишущей машинкой и печатающим мемуары. Я уверен, что ты снова куда-то влезешь, то ли наемником, то ли телохранителем, то ли кем-нибудь еще. Согласен?
— Знаешь, Майк, что в тебе мне больше всего не нравится?
— Что?
— То, что ты всегда прав.
Капитан обнял своего товарища и вышел из палаты.
Глава тридцать девятая
Фрост поцеловал сначала левую грудь Бесс, затем — правую. Девушка открыла глаза.
— Хэнк…
— Завтра я улетаю, у нас остался один день. Может, встанем пораньше, не будем тратить его попусту, на сон?
— Для этого совсем не обязательно вставать, — прошептала Бесс, обнимая его.
Хэнк стал страстно целовать ее полураскрытые губы и вдруг ойкнул от неожиданной боли — она укусила его за язык.
— Ты что?
— Просто хотела убедиться, что ты проснулся.
— Для этого можно было найти и более приятный способ, — шутливо прорычал он, чувствуя под руками податливое женское тело. До его слуха донесся неясный шепот.
— Что ты говоришь?
Глаза Бесс были закрыты, а на губах играла счастливая улыбка.
— Я повторяю самое дорогое мне имя — Хэнк Фрост…
…Они вместе приняли душ, оделись, и Бесс вспомнила, что недалеко от ее квартиры есть один уютный ресторанчик, который она всегда хотела показать Фросту. Там была отличная европейско- американская кухня, разнообразные закуски, шведский стол. Настоящий рай для гурманов, особенно по воскресеньям, а сегодня как раз и было воскресенье.
Капитан уступил ее уговорам, хотя ему лично больше нравились блюда, приготовленные ею. Наверное, на вкус еды влияет и то, кто именно ее готовит.
Они спустились вниз и зашагали по улице, на которой лишь изредка встречались прохожие.
— Фрост, может, Ведьма уже получила урок на всю жизнь и с нее хватит? Может, останешься? Я понимаю, на моем месте так бы говорила каждая…
— Нет, девочка моя, это всего лишь вопрос времени. Она не заставит себя ждать и найдет или меня, или тебя. Это будет не жизнь, а мучение — постоянное ожидание выстрела из-за угла. Ты меня понимаешь.
— Понимаю, — вздохнула девушка, прильнула к нему, поднявшись на цыпочки, и поцеловала.
— Ну хорошо, я уже успел проголодаться. Где тут ресторан?
— Совсем рядом…
Внезапно Фрост услышал визг колес и едва успел оттолкнуть Бесс в сторону, как сзади из-за поворота вынырнул черный ягуар. Он вылетел боком на тротуар, не прекращая движения, и его боковое окно стало быстро открываться. Хэнк схватил девушку за плечо и побежал с ней ко входу в большой магазин, надеясь укрыться в нем.
Они уже были совсем рядом с его витриной, когда сзади раздались очереди и пули ударили в тротуар у их ног. Стекло в витрине с грохотом разлетелось на мелкие кусочки, в него попал срикошетивший свинец и разбитые осколки каменных плит. Фрост прижал Бесс к тротуару и заскрежетал зубами от злости за то, что не взял с собой пистолет.
— Не поднимайся! — крикнул он Бесс. Машина уже поравнялась с ними, и с обеих сторон улицы вниз сыпались осколки разбитых окон и витрин. Фрост прикрыл Бесс своим телом, из ягуара протрещала еще одна очередь, и Хэнк почувствовал, как горячие пули впиваются в правое плечо, руку, в бок и ногу.
— Нет… — простонал он, перекатываясь по тротуару под смертоносным шквалом, не находя в себе сил остановиться. Он прикрыл лицо рукой и ввалился в какую-то витрину сквозь куски дождем падающего стекла…
Капитану удалось пошевелить рукой, та была окровавлена, порезана стеклом, но все-таки двигалась. Ноги тоже как будто слушались.
