Дмитрий Янковский
ТЕНЬ ЭТОГО МИРА
ПРОЛОГ
Дымный свет факелов отбрасывал зыбкие тени на древние, закопченные стены из тесанного известняка.
Пахло гарью, застарелой сыростью и смертью. Четверо Спящих молча несли два больших деревянных ящика, согнулись под тяжестью, словно тополи на ветру. Но на их бронзовых обнаженных телах не выступило ни единной капли пота. Нежить! Что с них взять.
Чуть впереди, одетый во все черное, шел ОН. Длинные черные волосы водопадом сливались на широкие плечи, обрамляли обветренное лицо с глубоким шрамом на левой щеке.
Взгляд твердый до жестокости был устремлен вперед. Хмурый, молчаливый, решительный он нес в заплечных ножнах недлинный тяжелый меч, на боку болтался кожаный футляр с мощным кроносовским биноклем.
Впереди и сзади отряда, шли по двое Спящих с короткими копьями наперевес. Они медленно поворачивали головы, прислушиваясь к подозрительным шорохам. Конечно, археоретиксов тут осталось не так уж много, но лучше уж выставить охрану, чем быть застигнутыми врасплох.
На Границе время течет уже иначе, это следовало учитывать при подготовке столь сложного и ответственного дела. И не только время, многие законы Мироздания действуют тут по другому, а некоторые не действуют вовсе.
Добравшись до Пещеры ОН приказал погасить факела. В них не было никакой надобности, только воздух коптили, Пещера и без них была освещена голубоватым светящимся туманом. Правда видимость оставляла желать лучшего, но когда солнце входит в знак Близнецов, тут всегда так – туман яркий и плотный.
ОН знаком приказал поставить ящики у Алтаря посреди Пещеры, носильщики сняли шершавые сосновые крышки и достали первый Предмет….
1. НЕОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ
Солнечный лучик, почти живой от играющих в нем пылинок, прокрался мимо пустой чайной чашки на столе, мимо книги с карандашом вместо закладки, спрыгнул на стул, на диван, медленно прополз по лохматому одеялу и наконец взобрался Андрею на нос. Нос криво сморщился и Андрей недовольно раскрыл глаза. На часы можно было уже не смотреть, на работу проспал однозначно. И хотя виноват в этом, естественно, был слишком тихий будильник, осадок на душе все же остался. Недоразумение, бесспорно досадное, но Андрей еще успевал на работу, главное теперь не тратить времени даром.
Ухватившись зубами за неизменный утренний бутерброд и на ходу одеваясь, он с разбегу запрыгнул в нечищенные туфли и выскочил в подъезд.
В подъезде пришлось потратить пару драгоценных минут на то, чтобы уговорить соседскую собаку, которую все почему-то считали овчаркой, уступить ему дорогу.
Собака имела голодный, выгнанный из квартиры вид и к уговорам прислушивалась вяло. Она проявляла гораздо больший интерес к бутерброду, постепенно исчезавшему в Андреевом рту и при каждой его попытке шагнуть в сторону выхода, издавала неприятный клокочущий рык.
Собак Андрей боялся с детства и бутербродом, в конечном итоге, пришлось делиться. Это не столько удовлетворило собакин аппетит, сколько отвлекло ее внимание. И пока она, отодвинув носом хлеб, заглатывала вожделенную колбасу, Андрей выскользнул из подъезда.
Завершая рывок к троллейбусной остановке, Андрей с сожалением понял – на работе снова придется врать. И мучали его не угрызения совести, просто количество истоий, вероятных и не очень, стало заметно превышать возможность их придумывания. А повторятся Андрей не любил. Хотя некоторые варианты можно было использовать и дважды, и трижды. Например вариант с поломкой троллейбуса. Они ломаются часто, всяк это знает, всяк на своей шкуре это испробовал и всякий знает, что иногда это свойство городского транспорта можно использовать в качестве удобной отмазки. Главное, не подкопаешься, ведь отличительный признак хорошей отмазки – правдоподобность. Андрей решил остановиться именно на этом варианте и заметно успокоился, да и троллейбус подошел почти сразу же.
Правда не тот маршрут. Нужного маршрута пришлось ждать еще минут пятнадцать и Андрей на работу все таки опоздал.
На работе Андрея ценили. Ценили за расторопность, за сообразительность, ведь работа механиком на станции ВАЗ требовала и того и другого. Это, однако, ничуть не помешало бы мастеру устроить Андрею хорошую выволочку за опоздание, а значит был смысл попробывать на мастера не нарваться, тихонечко переодеться и заняться работой, мол мало ли что, может с утра в туалете застрямши.
Вот и не видел меня никто.
Протиснувшись через узкую щель в серых металлических воротах, Андрей окунулся в шумный, прохладный полумрак станции, пахнущий маслом, теплым железом и краской. Свидетелей тайного вторжения вокруг вроде бы не было, Витька визжал пневмодрелью под днищем девятки , электрик Эдик полуторчал задней частью из дверного проема интимно розовой Хонды , а Светка учетчица…
Светки видно не было, да это и к лучшему.
Андрей чуть-ли не на цыпочках проскочил к своему боксу, завернул за картонную ширму, обклеенную журнальными красавицами, и чуть лбом не столкнулся с разгневанным мастером. Это была у же третья удача за сегодняшний день, если считать позднее пробуждение и застрявший черте где троллейбус.
– Опять транспорт подвел? – хмуро спросил мастер. – Или помогал маленькой девочке поймать убежавшую собачку?
– Если честно, то проспал… – Андрей опустил глаза с видом кротким и пристыженным, но стыдливо ковырять носком туфли пол не стал, это было бы уже явным перегибом.
– Ладно, – мастер даже смягчился от неожиданной честности, – иди работай. Но в качестве наказания сделай одно дело для меня лично и в первую очередь…
Андрей был не против, только бы не стоять вот так, с опущенной головой, и не краснеть словно провинившийся школьник. Не любил он этого с детства, сам не понимая, откуда в нем такая переразвитая гордость.
Он забрал в каморке мастера увесистую спортивную сумку с запчастями для чьей-то машины и уже через десять минут бодро вышагивал по улицам весеннего города, направляясь по адресу, коряво написанному на замасленном клочке бумаги. Владельцем машины наверняка был или новоявленный плешивый богатей из тех, что увешаны золотыми цепями в палец толщиной, или офицер ГАИ. Для других клиентов мастер не стал бы так прогибаться, на дому технику ремонтировать. Хотя мастер как раз и не прогибается. Андрей усмехнулся подумав, что очень легко быть хорошим и добрым за чужой счет, но обижаться было не на что, сам ведь виноват – опоздал. Так что штрафные работы нужно принять стоически, к тому же есть возможность по городу пошататься в рабочее время, а это не бог весть какое, но все же удовольствие. Андрей вообще был неприхотлив, умел радоваться малому и находить приятное даже там, где другие просто терялись от уныния. Время теперь не жало и он со спокойной совестью решил заскочить в кафе, заполнить то место, которое должен был по праву занять кусок бутерброда, съеденный ненасытной собакой.
В это время в кафе всегда людно. Не успев позавтракать дома из-за привычной городской спешки, здесь восстанавливали свои жизненные силы самые разные представители, самых разных слоев населения.
