возможно лишь путем отливки по сохранившимся аналогам. К счастью, эти штуковины, в общем-то, однотипны, а если и прикрутите что-нибудь не то, так не беда, лишь бы копия была сделана с хорошего оригинала. В конце концов, специалистов по самоварной архитектуре вокруг не густо, да мы и готовим предмет вовсе не для тульского музея. Только вот найти фирму, занятую литьем бронзы, непросто, а деньги за свою работу они берут абсолютно неадекватные. Самый популярный в народе путь – снять искомые запчасти с какого-то другого самовара. Это, в первую очередь, относится к краникам. Не будучи прикреплена к родному сосуду ничем, кроме собственного веса, злосчастная запорная арматура умудряется сохраниться лишь в редких случаях, и из десяти старых водогреев обычно только два-три имеют при себе родной кран.
На этом же этапе придется выточить токарным способом деревянные рукоятки и «шишечки», тщательно повторяя материал и форму оригинала. Несомненно, это допустимо только тогда, когда исходные образцы полностью разрушены или утрачены, так как потертые, чуть засаленные прикосновениями предков штуковины обладают своеобразным шармом, абсолютной достоверностью и, соответственно, реальной исторической ценностью. Мне довелось видеть много самоваров с грубо выточенными новехонькими «деревяшками», которым рука невежественного токаря даже не удосужилась придать более или менее правильных очертаний.
Старые рукоятки в большинстве изготовлены из березы или ореха – древес плотных, крепких, в полированном виде похожих на кость. Поэтому использование, скажем, пористого дуба выглядит скверно. Великолепные результаты дают фруктовые породы: абрикос, вишня, груша, яблоня и т. д. Пропорции и размеры следует точно копировать исключительно по реальным образцам, без каких-либо фантазий. Поверхность готовых деталей не покрывается никаким лаком, а прямо на токарном станке тщательно шлифуется мелкой– мелкой наждачной бумагой и затирается парафином или растительным маслом.
6. Сборка. Наибольшую сложность представляет напайка крана и рукояток. Как уже отмечалось, применять паяльник бесперспективно из-за огромной площади теплоотвода, к тому же могучие наплывы оловянного припоя по краям не то, что не украсят предмет – они вовсе недопустимы. Поэтому пайка ведется с помощью горелки, с прогревом всей зоны контакта предварительно залуженных деталей. Вытекший или выдавившийся наружу припой следует тщательно удалить (срезать, счистить и т. п). Если были отделены основание и дымогарная (топочная) камера, то обратная их напайка ведется не оловянно- свинцовым припоем, а чистым «пищевым» оловом, чтобы свинец никоим образом не контачил с водой (коль скоро вы собрались ее кипятить). Вероятно, нет нужды пояснять, отчего следует избегать свинца: этот тяжелый металл, наряду с сурьмой, ртутью и т. д., отравит не хуже гремучей змеи.
7. Лужение. Может, для кого-то это новость, только вся старинная посуда, изготовленная из меди или ее сплавов, в обязательном порядке лудилась изнутри оловом, поскольку контакт воды и пищи (особенно пищи) с медью чреват отравлением окислами (и не только: доказано, что наличие в воде и пище меди как металла однозначно приводит к циррозу печени. Например, в Индии из-за использования медной посуды от цирроза страдают даже дети).
Честно говоря, я не знаю, как лудили самовары и как это можно проделать в современных (тем более домашних) условиях. Когда-то этим занимались бродяги-цыгане, но сегодня навыки утеряны. Один знакомый рассказывал мне о наблюдениях своей юности за подобным специалистом. Тот лудил большие медные кастрюли – в пятидесятые годы XX века они еще попадались и у населения, и в общепитовских столовых. Выглядело это так: он разогревал всю (!) емкость над костерком до нужной температуры, затем пучком льняной пакли стремительным движением проходился по внутренней поверхности соляной кислотой и тотчас повторял сие с мелко нарезанным оловом. Куда как просто! Только за мнимой легкостью кроется великая сноровка и живой опыт, без которых ни у меня, ни у вас, уважаемые, ничего не получится. Увы, увы… Но имейте в виду, что пить чай из нелуженого самовара нельзя. Категорически! Кстати, непонятно, как нагреть корпус для полуды так, чтобы не отпаялись рукоятки и краник? А топочную камеру и вовсе нужно лудить загодя. Может быть, корпус тоже? Вопросы, вопросы…
8. Финальная чистка. Разумеется, после паяния и возни со сборкой наш агрегат отнюдь не сияет боками. Поэтому его следует окончательно искупать в трилоне или аммиаке, а затем чуть- чуть натереть зубным порошком, который, являясь мягким абразивом, придаст поверхности нежный шелковистый блеск. Неправы те, кто при помощи вездесущей пасты ГОИ полирует самовар, как зеркало. Они (самовары) не были такими и в день своего рождения. Как любит говорить один мой знакомый китаец: «Это нехоросо! Это плёхо!».
К написанному остается добавить лишь то, что для качественного использования предмета по назначению его краник, являющийся по конструкции «пробковым», нужно притереть к стакану, иначе самовар будет течь. Конечно, родной кран в этом обычно не нуждается, но вновь подобранный или изготовленный – обязательно. Делается это при помощи любого мелкого порошкового абразива. Слегка смоченный водой конус крана присыпается оным, опускается в стакан и вертится до тех пор, пока детали не притрутся одна к другой в точности. Чем лучше предварительное соответствие и мельче абразив, тем качественнее будет результат. Кстати, внутреннюю поверхность крана нужно также залудить оловом.
Вот, вкратце то, что следует знать о восстановлении самоваров. Именно вкратце, поскольку узкий специалист, реставрирующий их постоянно, обязательно имеет в арсенале множество иных приемов и готов отстаивать их со всей мощью личного практического опыта. Но книга не посвящена одним только самоварам, а рекомендации являются лишь базовыми, призванными подготовить домашнего реставратора к сугубо персональным удачам и конфузам, неизбежно чередующимся при работе.
После самоваров в числе наиболее массовых «пациентов» обычно числится разнообразное латунное и бронзовое литье: статуэтки, подсвечники, оправы для керамики, рукоятки и подставки, а также мебельная фурнитура – всяческие замочки, ключики, вкладыш, накладки и поворотные петли. Никаких специфических особенностей работа с ними не имеет, но стоит запомнить кое-какие, уже не раз упоминавшиеся общие принципы:
• не нужно начищать просто потемневший, но хорошо сохранившийся предмет. В большинстве случаев достаточно растереть его суконкой или пройтись латунной щеткой. В особенности это касается бронзы с ее свойством образовывать исторически ценную патину. Самым привлекательным в старых вещах как раз является та легкая «замшелость», которую неопытные мастера удаляют с маниакальной нетерпимостью, лишая их обаяния;
• при возможности выбора всегда желателен наименее радикальный, самый щадящий процесс. Если речь идет о цветных металлах, то кислотам и нашатырному спирту следует предпочесть раствор трилона Б, а из чистящих средств – только мягкие абразивы (мел, крокус, венскую известь). Зачастую хватает уже простой щетинной кисти;
• для придания художественной фактуре объема и глубины очень полезно слегка затемнить, тонировать предмет одним из многих известных способов, самый простой из которых – легкий общий нагрев (категорическим условием при этом является тщательное обезжиривание поверхности, так как любой отпечаток пальца проступает, точно бельмо на глазу);
• если предмет тяжел, но при этом отлит из белого металла, то чаще всего в ваших руках цинк. Разумеется, первая же попытка калить его в огне с какой-либо целью обернется расплавлением, так как роковая температура для цинка составляет всего 420 °C. Возможно также, что это олово (температура плавления – 232 °C), но оно заметно мягче цинка. Также вполне реален вариант серебра, нейзильбера или мельхиора. Однако, во-первых, эти материалы тверды, звонки и обладают специфическим оттенком, а, во- вторых, будучи смазаны кислотой, просто светлеют. Цинк же сразу начнет шипеть и пузыриться.
Монеты и медали
Существует изрядная когорта людей, так или иначе коллекционирующих старинные (и не очень) металлические деньги и награды (рис. 46). Даже если интерес чисто эпизодический, время от времени возникает потребность придать нормальный вид невразумительному кругляшу, хотя бы для того, чтобы прочесть выбитые когда-то цифры и надписи. С точки зрения материала, и монеты, и медали изготавливались из золота, серебра, меди и их сплавов в самых разных сочетаниях. Ушедшее столетие добавило сюда никель, так что огромное число экземпляров представляют собой композиции никель-медь или никель-медь-серебро. Имеются также случаи использования других благородных (иридий, платина) и простых (алюминий) металлов. Но, как бы там ни было, подход остается прежним: если предмет достался
