— Гарри, пулей, — сказал мистер Уэсли, как только открылись двери лифта, и они помчались по коридору, совершенно не похожему на коридоры верхних этажей — ни дверей, ни окон, одни голые стены и, в самом конце, простая чёрная дверь. Гарри подумал, что им туда, но мистер Уэсли схватил его за руку и потащил налево, вбок, к выходу на лестницу.
— Нам вниз, вниз, — пыхтел мистер Уэсли, прыгая через две ступеньки. — Лифт так глубоко не ходит… что их туда понесло, ума не…
Они добежали до конца лестницы и опять понеслись по освещённому факелами переходу с грубыми каменными стенами, очень сильно напоминавшему другой переход, хогварцевский, ведущий в подземелье Злея. Двери здесь были тяжелые, деревянные, с железными засовами и замочными скважинами.
— Зал заседаний… десять… кажется… мы почти… да.
Мистер Уэсли, чуть споткнувшись, замер перед мрачной тёмной дверью с огромным железным замком и, хватаясь за грудь, бессильно привалился к стене.
— Иди, — еле слышно выговорил он, показывая на дверь большим пальцем. — Иди туда.
— А вы… разве вы не пойдёте…
— Нет-нет, мне нельзя. Ну… ни пуха!
Сердце Гарри, выбивая бешеный ритм, колотилось в горле. Он сглотнул, повернул тяжёлую железную дверную ручку и переступил порог зала судебных заседаний.
Глава 8
ДИСЦИПЛИНАРНОЕ СЛУШАНИЕ
Гарри ахнул; он не мог сдержаться. Огромное подземелье, куда он вошёл, показалось ему до ужаса знакомым. Он не только видел это место раньше, он уже бывал здесь. Именно сюда он попал, заглянув в дубльдум Думбльдора, и именно здесь Лестрангов приговорили к пожизненному заключению в Азкабан.
Тёмные каменные стены тускло освещались факелами. По обе стороны поднимались вверх ряды пустых скамей, а напротив, на самом верху, на балконе, сидело много людей, плохо различимых в полумраке. Они негромко общались между собой, но, стоило тяжёлой двери захлопнуться за Гарри, в зале судебных заседаний воцарилась зловещая тишина.
Затем раздался холодный мужской голос:
— Вы опоздали.
— Простите, — нервно извинился Гарри. — Я… я не знал, что заседание перенесли.
— Мудрейх в этом не виноват, — сказал голос. — Этим утром вам была заблаговременно послана сова. Садитесь.
Взгляд Гарри упал на одинокое кресло в центре зала, подлокотники которого были обвиты цепями. Он уже знал, что эти цепи способны мгновенно ожить и приковать к креслу всякого, кто туда сядет. Гарри направился к креслу; его подошвы гулко стучали по каменному полу. Он опасливо присел на самый краешек, цепи угрожающе лязгнули, но приковывать его не стали. Гарри поднял глаза на сидевших наверху людей.
Всего их было около пятидесяти, все они были одеты в робы цвета спелой сливы с красиво вышитой серебряной буквой «М» на левой стороне груди, и все смотрели на Гарри сверху, одни строго, другие — с искренним любопытством.
В самом центре первого ряда восседал Корнелиус Фудж, министр магии, плотный мужчина, чаще всего носивший котелок цвета липы, с которым, впрочем, он решил на сегодня расстаться, — как расстался и со всепрощающей улыбкой, когда-то непременно появлявшейся на его лице при виде Гарри. Слева от Фуджа сидела объёмистая ведьма с очень короткими седыми волосами и квадратной челюстью; она носила монокль и имела на редкость грозный вид.
— Прекрасно, — проговорил Фудж. — Обвиняемый явился — наконец-то — давайте начинать. Вы готовы? — крикнул он кому- то в конце ряда.
— Да, сэр, — с готовностью отозвался голос, который Гарри узнал. В переднем ряду с краю сидел Перси, брат Рона. Гарри посмотрел на него, ожидая какого-нибудь знака внимания, но такового не последовало. Глаза Перси, скрытые за роговыми очками, не отрываясь смотрели на лежащий перед ним пергамент. Перо, занесённое над пергаментом, замерло в руке.
— Дисциплинарное слушание от двенадцатого августа сего года, — звучно заговорил Фудж, и Перси сразу же начал писать, — по обвинению в нарушении декрета о разумных ограничениях колдовства среди несовершеннолетних и Международного Статута Секретности Гарри Джеймса Поттера, проживающего по адресу: Суррей, Литл Уингинг, Бирючиновая аллея, дом № 4.
— Дознаватели: Корнелиус Освальд Фудж, министр магии; Амелия Сьюзан Боунс, глава департамента магического правопорядка; Долорес Джейн Кхембридж, старший заместитель министра. Судебный писец, Перси Игнациус Уэсли…
— Свидетель защиты, Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Думбльдор, — произнёс тихий голос за спиной у Гарри, и тот обернулся с такой скоростью, что чуть не свернул себе шею.
По залу безмятежно и с абсолютно невозмутимым лицом шагал Думбльдор в длинной тёмно-синей робе. В длинных серебристых волосах и бороде сверкали отблески факельного пламени. Думбльдор поравнялся с Гарри и, сквозь очки со стёклами в форме полумесяца, сидевших ровно посередине невероятно крючковатового носа, воззрился на Фуджа.
Члены Мудрейха заволновались. Теперь все они смотрели на Думбльдора. Некоторые выглядели раздосадованными, другие — немного напуганными, впрочем, две пожилые ведьмы из заднего ряда приветственно помахали Думбльдору руками.
Гарри же при виде директора его школы охватило глубокое, благодарное чувство защищённости, очень похожее на то, которое он когда-то испытал, услышав песнь феникса. Он попробовал поймать взгляд Думбльдора, но тот, не поворачивая головы, смотрел вверх, на явно растерянного Фуджа.
— А, — сказал Фудж с видом человека, не знающего, что делать, — Думбльдор. Да. Значит, вы… э-э… получили наше… э-э… сообщение о том, что время и… э-э… место слушания были изменены?
— Нет, оно до меня не дошло, — весело ответил Думбльдор — Однако, по счастливому недоразумению, я оказался в министерстве на три часа раньше, чем нужно, так что ничего страшного.
— Да… м-м-м… полагаю, нам понадобится ешё кресло… я… Уэсли, вы не могли бы?…
— Что вы, что вы, не беспокойтесь, — любезнейше остановил его Думбльдор. Он достал волшебную палочку, легонько взмахнул ею, и рядом с Гарри сразу же возникло мягкое, обитое ситцем кресло. Думбльдор сел, сложил вместе кончики длинных пальцев и, поверх них, с вежливым интересом уставился на Фуджа. Члены Мудрейха никак не могли успокоиться, они переговаривались, ёрзали на своих местах и затихли только тогда, когда Фудж снова заговорил.
— Итак, — сказал Фудж, перебирая бумаги. — Начнём. Итак. Обвинения. Итак.
Он извлёк из лежавшей перед ним стопки пергаментный лист, набрал побольше воздуха и стал читать:
— …который, пребывая в здравом уме и твёрдой памяти, полностью осознавая незаконность своих действий и уже будучи однажды предупреждён министерством магии в письменной форме в связи с аналогичным обвинением, второго августа сего года, в двадцать три минуты десятого, в муглонаселённом районе и в присутствии одного из них, в нарушение параграфа С декрета от 1875 года о разумных ограничениях колдовства среди несовершеннолетних, а также раздела 13 Международного Статута Секретности, принятого Международной Конфедерацией Чародеев, незаконно исполнил Заклятие Заступника.
— Скажите, вы — Гарри Джеймс Поттер, проживающий по адресу: Суррей, Литл Уингинг, Бирючиновая аллея, дом № 4? — спросил Фудж, свирепо глядя на Гарри поверх пергамента.
— Да, — ответил Гарри.
— Три года назад вы уже получали официальное предупреждение от министерства в связи с незаконным применением магических способностей, не так ли?
— Да, но…
— И тем не менее вечером второго августа колдовским образом создали Заступника? — продолжал Фудж.
— Да, — ответил Гарри, — но…
— Будучи осведомлены, что, до тех пор, пока вам не исполнится семнадцати лет, вы не имеете права колдовать вне стен учебного заведения?
— Да, но…
— Будучи осведомлены, что вы находитесь в районе, населённом муглами?
— Да, но…
— Будучи осведомлены, что один из муглов находится рядом с вами?
— Да, — рассердился Гарри, — но я сделал это только потому, что мы были…
Ведьма с моноклем вдруг заговорила зычным голосом:
— Вы произвели полноценного Заступника?
— Да, — ещё раз подтвердил Гарри, — потому что…
— Овеществлённого Заступника?
— Э-э… какого? — не понял Гарри.
— Ваш Заступник имел чёткие формы? Я хочу сказать, это было не просто облачко дыма?
— Нет, — ответил Гарри, чувствуя нетерпение и подступающее отчаяние, — это олень. Это всегда олень.
