— По-твоему, это она напала на Хедвигу? — с возмущением в голосе спросил Гарри.
— Я почти уверена в этом, — горестно вздохнула Гермиона. — Следи за лягушкой, она сейчас сбежит.
Гарри направил палочку на лягушку-быка, которая с радостным видом поскакала было к противоположному концу стола: — Ассио! — и недовольная лягушка тотчас перенеслась к нему в руку.
Урок заклинаний представлял собой идеальное место для приватных бесед: все так шумели и мельтешили, что подслушать чей-то разговор было практически невозможно. Вот и сегодня, за кваканьем лягушек, карканьем воронов и громким стуком дождя в оконные стёкла никто не обращал внимания на Гарри, Рона и Гермиону, тихо обсуждавших то, как Кхембридж чуть не поймала Сириуса.
— Я подозревала её с тех самых пор, как Филч обвинил тебя, что ты заказываешь навозные бомбы, — это было настолько глупо, — шептала Гермиона. — Допустим, он прочитал бы твоё письмо, и сразу увидел, что никаких бомб ты не заказывал… Если это шутка, то весьма неудачная. Но потом я подумала: а вдруг кому-то просто нужен повод, чтобы прочитать твоё письмо? Предположим, это Кхембридж. Тогда для неё всё складывалось просто идеально — надо было лишь намекнуть Филчу на заказ, подождать, пока он сделает за неё грязную работу, а потом забрать письмо. Не думаю, что Филч был бы против, какое ему дело до нарушения прав школьников. Гарри, ты раздавишь лягушку.
Гарри посмотрел вниз; действительно, он сдавил лягушку с такой силой, что у той глаза вылезли из орбит. Гарри поскорее положил несчастное животное на стол.
— Вчера вечером мы чуть не попались, — сказала Гермиона. — Интересно, догадывается ли Кхембридж, насколько близко она к нам подобралась. Силенсио.
Лягушка, на которой Гермиона практиковалась в наложении замолчары, затихла на полузвуке и обиженно воззрилась на Гермиону.
— Если бы она поймала Шлярика…
Гарри перебил Гермиону и закончил за неё:
— То он бы, скорее всего, сегодня утром уже сидел в Азкабане. — Гарри, не сознавая, что делает, порывисто махнул палочкой; лягушка-бык раздулась, как огромный зелёный воздушный шар, и начала издавать тонкий свист.
— Силенсио! — Гермиона торопливым движением ткнула палочкой в сторону раздувшейся лягушки, и та быстро и безмолвно сдулась. — Значит, теперь ему ни в коем случае нельзя здесь появляться, только и всего. Правда, непонятно, как ему об этом сообщить. Сову ведь послать нельзя.
— Да он и сам не дурак, не станет рисковать, — сказал Рон. — Он же понимает, что чуть не попался. Силенсио.
Сидевший перед ним большой и уродливый ворон насмешливо каркнул.
— Силенсио. СИЛЕНСИО!
Ворон каркнул ещё громче.
— Ты неправильно двигаешь палочкой, — заметила Гермиона, критически поглядев на Рона, — надо не взмахивать, а… как бы это сказать… делать резкий выпад.
— Вороны — это тебе не лягушки, — процедил Рон.
— Хорошо, давай поменяемся, — Гермиона схватила ворона и посадила на его место жирную лягушку. — Силенсио! — Ворон по-прежнему открывал и закрывал клюв, но из него не раздавалось ни звука.
— Очень хорошо, мисс Грэнжер, — раздался за их спинами скрипучий голосок профессора Флитвика. Ребята вздрогнули от неожиданности. — А теперь хотелось бы посмотреть, что получается у вас, мистер Уэсли.
— Что?… О!… А!… Сейчас, — всполошился Рон. — Э-э… Силенсио!
Он сделал резкий выпад в сторону лягушки и, не рассчитав, попал палочкой ей в глаз. Лягушка оглушительно квакнула и спрыгнула со стола.
Неудивительно, что после этого Гарри и Рон получили дополнительное домашнее задание — им было велено практиковаться в выполнении замолчары.
На большой перемене ученикам разрешили остаться в помещении — на улице шёл проливной дождь. Гарри, Рон и Гермиона нашли себе место в кабинете на первом этаже, где было полно народу и очень шумно, а под потолком, у люстры, плавал сонный Дрюзг и изредка лениво сбрасывал кому-нибудь на голову чернильную бомбочку. Не успели ребята сесть, как к ним сквозь толпу школьников, разделённую на небольшие группки, пробралась Ангелина.
— Я получила разрешение! — победно объявила она. — На возобновление деятельности квидишной команды!
— Здорово! — хором воскликнули Рон и Гарри.
— Да, — радостно кивнула Ангелина. — Я была у Макгонаголл. А она, по-моему, ходила к Думбльдору. Так или иначе, Кхембридж сдалась. Ха! В общем, сегодня вечером, в семь, собираемся на поле, хорошо? Надо наверстать упущенное. Вы в курсе, что до первой игры осталось всего три недели?
Ангелина повернулась спиной и снова стала протискиваться сквозь толпу. Она ловко увернулась от чернильной бомбочки, и та попала в каких-то первоклассников. Очень скоро Ангелины уже не было видно.
Рон поглядел в окно, мутное от бьющих по нему струй дождя, и улыбка на его лице немного погасла.
— Надеюсь, ливень прекратится… Гермиона, ты что?
Она тоже смотрела в окно, но её мысли явно витали где-то далеко. Взгляд был затуманен, лоб нахмурен.
— Я думаю… — пробормотала она, не отводя глаз от залитого дождём стекла.
— О Си… о Шлярике? — спросил Гарри.
— Нет… не совсем… — медленно ответила Гермиона. — Скорее… интересно… думаю, мы поступаем правильно… по-моему… Да?
Гарри переглянулся с Роном.
— Спасибо, теперь понятно, — сказал Рон. — А то, знаешь, очень раздражает, когда тебе ничего не могут толком объяснить.
Гермиона перевела на него взгляд с таким видом, будто видела его впервые.
— Я думала о том, — она заговорила гораздо более внятно и отчётливо, — правильно ли мы поступаем. Я имею в виду общество защиты от сил зла.
— Что?! — хором вскричали Рон и Гарри.
— Гермиона, ты же сама это затеяла! — возмутился Рон.
— Сама, — кивнула Гермиона, сплетая пальцы. — Но после разговора со Шляриком…
— Но он же за, — удивился Гарри.
— Вот именно, — Гермиона снова уставилась в окно. — Вот именно. Поэтому я и думаю: может, это всё-таки неправильно?
Над ними проплыл Дрюзг, лежа на животе, с трубочкой для стрельбы горохом наизготовку. Ребята автоматически подняли над головами рюкзаки и держали их так, пока полтергейст не пролетел мимо.
— Я ничего не понимаю, — недовольно сказал Гарри, когда они опустили рюкзаки на пол. — Сириус за нас, и поэтому ты сомневаешься, стоит ли это затевать?
Гермиона посмотрела на него несчастным, даже затравленным, взглядом.
— А ты, если честно, доверяешь его суждениям?
— Да! Доверяю! — не задумываясь, ответил Гарри. — Он всегда давал нам хорошие советы.
Мимо просвистела бомбочка и сильно ударила по уху Кэтти Белл. Кэтти вскочила и начала яростно кидаться в Дрюзга чем попало. Гермиона молча наблюдала за этим. Прошло довольно много времени, прежде чем Гермиона заговорила вновь.
— Вам не кажется, что Шлярик стал… — она очень тщательно подбирала слова, — как бы это сказать… слишком безрассудным… с тех пор, как ему приходиться безвылазно сидеть дома? Вам не кажется, что он… живёт… как бы… через нас?
— Что это значит, «через нас»? — с вызовом спросил Гарри.
— Я имею в виду… По-моему, он сам был бы счастлив организовать тайное общество под носом у представителя министерства… Думаю, ему очень плохо оттого, что он сейчас практически бессилен… поэтому, мне кажется, он нас и… как бы получше выразиться… подстрекает.
Рона был просто ошеломлён словами Гермионы.
— Сириус прав, — изрёк он. — Ты и правда совсем как моя мама.
Гермиона прикусила губу и ничего не ответила. Дрюзг подлетел к Кэтти Белл и вылил ей на голову целую бутылку чернил. В этот момент прозвонил колокол.
К вечеру погода не улучшилась, и, пока Гарри и Рон дошли до стадиона, они успели вымокнуть до нитки. Ноги скользили и разъезжались на мокрой траве, над головами висели отталкивающе мрачные, свинцовые тучи. Было приятно хоть на какое-то время укрыться в тёплой, ярко освещённой раздевалке. Там уже находились Фред и Джордж. Они всерьёз обсуждали, не прогулять ли тренировку, воспользовавшись какой-нибудь из злостных закусок.
— …но она сразу догадается, — вполголоса говорил Фред. — Я только вчера пытался продать ей рвотные ракушки.
— Может, попробовать гриппозную галету? — пробормотал Джордж. — Их мы ещё никому не показывали…
— А что, они и правда действуют? — сразу заинтересовался Рон. За окнами выл ветер. Дождь с новой силой забарабанил в стекло.
