год до этого, в 1936 г., ранее же функции столицы выполнял Краснодар. Что касается Майкопского и Гиагинского районов, то они вошли в состав автономной области только в 1962 г. В результате Адыгея получила те границы, которые она имеет сегодня. Тогда же были заложены основы и той этнической структуры, которая имеется сейчас в Адыгее: присоединенные районы существенно увеличили процент русского населения автономии.
В разгар перестроечного «парада суверенитетов», 5 октября 1990 г., Совет Адыгейской автономной области провозгласил Адыгейскую АССР. На сессии 28–29 июня 1991 г. тот же областной Совет принял декларацию о государственном суверенитете, окончательно зафиксировав выход республики из состава Краснодарского края и ее переход в положение самостоятельного субъекта Российской Федерации (аналогичные процессы прошли тогда во всех других автономных областях РСФСР).
Отметим, что к этому моменту в Адыгее достаточно высокую активность проявляли как адыгские, так и славянские национальные организации. Первые уделяли много внимания установлению связей с соотечественниками в зарубежных странах, утверждали необходимость репатриации адыгов. Вторые провозглашали борьбу за права русского населения республики (подробнее см. ниже). Однако вопрос о возвращении Адыгеи в состав Краснодарского края на протяжении 1990-х ставился редко, в том числе и активистами русских национальных движений».[5] Причины тому, скорее всего, крылись в текущей политической ситуации. В первой половине 1990-х гг. в самом Краснодарском крае власть была нестабильна, и последствия воссоединения Адыгеи с ним никто не брался просчитать. Избранный же в 1996 г. губернатором края Николай Кондратенко был известен дружбой с Асланом Джаримовым, бессменно пребывавшим на посту президента Адыгеи с января 1992 по январь 2002 г., и, как считалось, поддерживал адыгейскую государственность. В самой Адыгее Джаримов строил политику с опорой на старые советские кадры, в том числе из своего родного Кошехабльского района. Рост коммунистического электората, прочно разместивший Адыгею в составе «красного пояса» 1990-х гг., имел мало последствий для внутриполитической ситуации в республике, потому что коммунисты не были активными оппонентами Джаримова.
Говоря о внутренней политике властей Адыгеи при Джаримове, стоит упомянуть, в частности, введение в Конституцию республики нормы, согласно которой всякий кандидат в президенты обязан владеть как русским, так и адыгейским языком (весьма сложным для освоения в качестве неродного). Как попытку повлиять на территориальный расклад в республиканском парламенте (Госсовете — Хасэ) расценивали некоторые общественные организации введенную при Джаримове систему парламентских выборов (подробнее о проблемах законодательства Адыгеи при Джаримове см. раздел 2.3 настоящей главы). Все это, однако, не приводило к острым политическим противоречиям в условиях довольно жесткого контроля со стороны исполнительной власти за ключевыми сторонами жизни республики.
Ситуация стала постепенно меняться после избрания президентом Адыгеи в январе 2002 г. Хазрета Совмена, крупного сибирского золотопромышленника адыгейского происхождения, до этого в течение десятков лет не жившего в республике. При нем активизировались и те, кто категорически против, и те, кто категорически за объединение с краем. Болезненность темы объединения с краем для властей Адыгеи хорошо осознавалась оппонентами Совмена, которых за несколько лет его президентства набралось немало как среди адыгейских, так и среди русских политиков (подробнее об оппозиции Совмену см. раздел 3 настоящей главы). Действительно, даже если до объединения дело не доходит, сам факт широкого обсуждения этого вопроса означал, во-первых, рост известности и политического веса организаций республики, требующих объединения, прежде всего — жестко оппозиционного Совмену «Союза славян Адыгеи». Во-вторых, общественная дискуссия по поводу объединения не могла не привести к активизации радикальных политиков, которая, разумеется, не шла «в плюс» республиканской власти в глазах федерального центра.
Хазрет Межидович Совмен
родился 1 мая 1937 г. в селе Афипсип Тахтамукайского района Адыгеи. Президент. Республики Адыгея с января 2002 г. по январь 2007 г.
По происхождению Совмен относится к шапсугам — отдельной этнической группе в составе адыгов, проживающей в районе Сочи, а также в нескольких селах близ Краснодара. В самой Адыгее шапсуги немногочисленны.
С 1961 г. работал на Крайнем Севере — первоначально водителем, бурильщиком, старателем. С конца 1960-х гг. руководил золотопромышленными артелями, в том числе самой крупной в СССР артелью «Восход» в Магаданской области. В 1980 г. возглавил артель «Полюс» (Красноярский край), впоследствии переименованную в ЗАО «Золотодобывающая компания «Полюс»». После избрания Совмена президентом Адыгеи 100 % акций компании были проданы ГМК «Норильский никель».
До второй половины 2001 г. довольно редко появлялся в родной Адыгее, был там недостаточно известен. Когда он заявил о желании баллотироваться в президенты республики, земляки заговорили о нем не только как о крупном бизнесмене, но и как о человеке, имеющем хорошие связи с мэром Москвы Юрием Лужковым.
13 января 2002 г. победил на выборах президента Адыгеи, набрав в первом туре 62,84 % голосов избирателей. Доработал до конца пятилетнего срока, хотя в ходе него неоднократно заявлял о намерении досрочно уйти в отставку.
В рейтинге российских миллионеров журнала «Финанс» в 2007 г. занимал 136 место.
Совмен возглавлял Адыгею в течение пяти лет. Пришедшая ему на смену исполнительная власть Адыгеи, по крайней мере на данном этапе, не может быть независима от тех политических реалий, которые складывались в республике за время его правления. В частности, невозможно в один момент убрать с повестки дня дискуссию о целесообразности возвращения республики в Краснодарский край. Невозможно и волевым решением прекратить полемику между политическими организациями, конфликтовавшими друг с другом по этому вопросу. Эта полемика приобрела особую силу именно при Совмене, точнее — во второй половине его правления (2004–2006 гг.). Поэтому важно не только охарактеризовать современное положение вещей, но и бросить «взгляд назад» — на развитие конфликта при предыдущем главе Адыгеи.
Прежде, однако, перечислим еще раз те конкретные вопросы о государственном устройстве Адыгеи, которые являются предметом дискуссии. Представляется, что таких вопросов всего два:
Должна ли Адыгея быть самостоятельным субъектом Российской Федерации или входить в Краснодарский край?
Должен ли этнический фактор учитываться при формировании органов власти Адыгеи?
Подчеркнем, что в Адыгее эти вопросы приобретают особое звучание, поскольку, как уже было отмечено, титульный народ, то есть адыгейцы, численно составляет там меньшинство. Причем из данного факта различные политические силы республики делают прямо противоположные друг другу выводы. Для одних преобладание в республике нетитульного населения — причина отрицательного отношения к самому существованию Адыгеи как республики. Для других малая численность адыгейцев — это напоминание о вынужденной эмиграции населения Западного Кавказа в ходе Кавказской войны.
2. Основные национальные организации Адыгеи
С 2005 г. заметной организацией, ведущей публичную борьбу с проектами объединения Адыгеи с Краснодарским краем, стало общественное движение «Черкесский конгресс». Оно было сформировано по инициативе группы адыгской интеллигенции, политически активной с начала 1990-х гг., но никогда не бывшей во власти. Родоначальники конгресса участвовали в мобилизации адыгских добровольцев для
