вперед и остановилась возле табачной палатки. Лу решила не бежать. Она даже не обернулась. Уж чего-чего, а машин тут целое море. Девушка снова подняла руку. На этот раз прямо возле нее мягко затормозила какая-то иномарка. В машинах Лу разбиралась неважно.
– Куда едем, красавица? – спросил водитель, когда Лу нагнулась, заглядывая в окошко.
– В центр, – сказала Лу первое, что пришло в голову.
– Центр большой, – философски заметил хозяин машины.
– На Тверскую, – уточнила Лу.
– Двести, – не моргнув глазом, назвал цену водитель.
Лу скроила недовольную физиономию, но торговаться не стала.
Всю дорогу водитель бросал на нее красноречивые взгляды, пару раз он пытался даже завести беседу. Но Лу даже не думала ее поддерживать. Во-первых, мужику было никак не меньше сорока, во-вторых, она терпеть не могла толстяков. А этот весил килограммов, наверное, сто шестьдесят, не меньше. И к тому же был совершенно лысым, с красным мясистым носом и маленькими водянистыми, заплывшими жиром глазками. За всю дорогу Лу даже не посмотрела в его сторону, а когда он наконец остановил машину, девушка с таким презрением сунула ему две сотенные купюры, что тот не сразу даже взял их.
Эффектно хлопнув дверцей, Лу зашагала в сторону Центрального телеграфа. Она шла быстро, так, будто имела какую-то определенную цель, будто бы знала, куда и зачем идет. Но это было не так. Лу просто шла куда глаза глядят, а глаза глядели плохо от навернувшихся на них слез.
«Что же я наделала? – сокрушалась Лу. – Неужели я действительно верила в то, что таким диким способом можно заставить Черепашку вернуться к человеку, которого она разлюбила? А если я в это не верила, тогда зачем пошла на предательство? Ведь Люська, когда узнает, что мы с Женькой… сообщники… – Это слово само вдруг вынырнуло на поверхность сознания, и Лу, проговаривая его про себя, по-настоящему испугалась. – А ведь мы с ним и правда сообщники. Двое преступников, трусливых и подлых! Господи! Зачем я ввязалась в эту авантюру?! Ведь если б я тогда сказала Женьке, что все это чушь и такими вещами не шутят, что Черепашка не вернется к нему никогда, он бы меня послушал. Я точно знаю, что послушал бы! А может, я приняла Женькину сторону потому, что просто-напросто завидую Черепашке? – Эта мысль обожгла Лу горячей волной. Даже испарина над верхней губой выступила. – Завидую? Лучшей подруге? Самому близкому после мамы человеку? Да, завидую, – безжалостно подвела черту Лу. – И истинная причина того, что я поддержала Женьку в его нелепом, чудовищном обмане, кроется вовсе не в том, что я хотела, чтобы Черепашка вернулась к нему, потому что знаю, что Женька хороший парень и безумно любит Люсю, а значит, ей с ним будет лучше, чем с кем бы то ни было. Нет, все дело в том, что я завидую Люське, завидую ее легкости, таланту, успеху, благородству. Завидую, что она не прилагает ни малейших усилий, чтобы кому-то понравиться, а между тем все парни влюбляются в нее с первого взгляда! Вот взять хотя бы этого Алешу… Да и вообще… Черепашка в тысячу раз лучше меня, чище! Только сама не знает этого. А я знаю. Поэтому и хотела сделать ей больно! Да, да, именно этого я и хотела! Увидеть, как она страдает, мучается, винит себя в Женькиной смерти! Вот чего я на самом деле добивалась! И добилась… Так почему же мне теперь так худо?»
Девушка шагала по мокрому асфальту, размазывая по щекам слезы и дождевые капли. Она и не заметила даже, что пошел дождь, не ощущала насквозь промокшей одежды и потяжелевших от воды волос. В какой-то миг ее рука сама собой потянулась к сумке. Там, на дне, лежит мобильный телефон. Лу знала наверняка, что, если она позвонит сейчас Черепашке и скажет все, о чем только что думала, та обязательно ее простит. Поймет все как надо и простит. Лу знала это наверняка. Потому что Люська добрая, искренняя и благородная. Пальцы Лу с силой сжали трубку. Вот он, холодный и кажущийся сейчас мертвым телефон. Но стоит только начать набирать номер, как трубка оживет, засветится сиреневым светом, запиликает тоненько, и через минуту она услышит в трубке родной голос и это ее всегда чуть тревожное «Алло?». Почему-то Черепашка всегда произносит это слово с вопросительной интонацией. Она будто бы удивляется всякий раз, что ей кто-то позвонил. От этого ее «Алло!» звучит немного тревожно. Лу нажала на значок, обозначающий телефонную книжку. Вот уже высветилась на дисплее надпись: «Черепашка», пошли гудки… Первый, второй…
– Алло? – Лу вздрогнула, будто услышала чужой, незнакомый голос, и нажала на «отбой».
«Хорошо, что у Черепашки не стоит определитель номера», – подумала Лу, убирая мобильник в сумку.
Она остановилась посреди шумной, многолюдной улицы и принялась озираться по сторонам. В глазах ее читалось удивление. Сейчас Лу была похожа на человека, потерявшего память. Она будто не понимала, как оказалась здесь. Внезапно ее внимание привлекла яркая табличка: «Кафе “Парус”». Лу сразу понравилось это название. От него веяло чем-то старомодным и ностальгическим.
«А что, если напиться? – подумалось вдруг Лу. – Многим ведь это помогает». Резким движением головы она откинула назад свои черные густые, но уже изрядно вымокшие волосы и свернула под арку. Именно туда указывала стрелка на табличке.
Название кафе никак не оправдывало себя. Как ни вертела Лу головой, стараясь обнаружить хотя бы одну деталь, напоминающую о море, яхтах, якорях и парусах, ничего, связанного с морской романтикой, в обозримом пространстве полуподвального помещения не наблюдалось. Обычные, застеленные не слишком чистой скатертью столы, ничем не примечательные пластиковые стулья, серые бетонные стены и в отдалении стойка бара, полки которой были сплошь уставлены бутылками. «Хоть бы на стенах развесили морские пейзажи, что ли, – озабоченно подумала Лу, будто изучение интерьера этого кафе было для нее сейчас самым важным делом. – Или можно официантов одеть в тельняшки и бескозырки, а бармену перевязать один глаз черной повязкой!»
За этими размышлениями ее и застал официант, одетый в обычную футболку и джинсы.
– Мне сто граммов водки и пару бутербродов, – сделала заказ Лу.
Официант молча удалился, не выразив на своем лице никаких эмоций.
Выпить сто граммов водки оказалось делом не таким уж и легким. После первого же судорожного глотка Лу поняла, что такое количество ей ни за что не осилить. Впрочем, уже через пару минут, почувствовав, как по всему телу разливается приятное тепло, а голова начинает кружиться, Лу решила не спешить с выводами и снова поднесла к губам водку. Она зажмурилась и отхлебнула, как ей самой показалось, чуть ли не половину содержимого рюмки. Как ни странно, второй глоток, хоть он и получился значительно больше первого, не вызвал у девушки больших затруднений. Срочно захотелось съесть бутерброды. Но, откусив от того, что был с ветчиной, маленький кусочек, Лу отложила его и тупо уставилась на рюмку. В ней оставалось чуть больше половины прозрачной и совершенно безобидной на вид жидкости.
«Понятно теперь, что заставляет людей пить, – с тоской подумала Лу, вновь потянувшись за рюмкой, – осознание собственной низости. Неужели я и вправду такая дрянь? – задалась вопросом девушка. И ответила, печально качнув головой: – Самая настоящая. Интересно, я всегда была такой или только в последнее время стала?»
И почему-то эти совсем невеселые мысли не вызвали в ее душе никакого отклика. Будто бы эти рассуждения относились не к ней, а к совершенно постороннему, малознакомому человеку.
И тут Лу услышала у себя за спиной громкий звук:
– Бр-р-р!
От неожиданности Лу вздрогнула и обернулась. Черные, почти как у нее волосы, доходящие чуть ли не до плеч, усы, закрученные вверх на манер гусарских, блестевшие из-под густых бровей темные глаза…
– Глушить водку в одиночестве, да еще без горячей закуски! Не комильфо! – шутливым тоном отчитывал ее незнакомец.
Лу продолжала молча и внимательно изучать его: одет в кожаную с заклепками и цепями куртку, и брюки на нем тоже кожаные. Рокер, что ли? Да нет, вроде бы не похож. Те волосы в хвостик собирают, кажется… А может, и не собирают…
– Вы так внимательно меня разглядываете, будто собрались писать мой портрет, – улыбнулся парень, обнажая крупные желтые зубы.
– А почему бы и нет? – неожиданно для самой себя принялась вдруг кокетничать Лу.
– Мадемуазель художница? – Брови незнакомца взлетели вверх, лоб прорезали три глубокие продольные морщины.
– Мадемуазель журналистка, – соврала Лу. – Но в свободное время увлекается живописью.
– Не может быть! – воскликнул молодой мужчина и как бы от удивления опустился на стул. – Виктор, – представился он, сделав ударение на последнем слоге.
– Луиза, – улыбнулась Лу.
– Какое удивительное имя! – заметил Виктор и, прищелкнув пальцами, крикнул: – Официант!
– Мне надо идти, – встрепенулась вдруг Лу, но Виктор неожиданно резко протянул руку и схватил сумочку, которую Лу положила на свободный стул.
– Всего лишь один бокал шампанского, – добродушно улыбнулся он. – За знакомство! – И, повернув голову к подошедшему официанту, попросил: – Принеси- ка нам, любезный, бутылочку шампанского, фисташковое мороженое, клубнику со взбитыми сливками и что там у вас еще из десертов имеется? А это засохшее безобразие, – Виктор кивнул на бутерброды, – унеси немедленно.
Лу посмотрела по сторонам. Посетителей в кафе было совсем немного. Какая-то парочка, расположившаяся в самом углу, да трое мужиков, судя по звукам, доносящимся от их столика, изрядно уже набравшихся. Если Лу потребуется помощь, то вряд ли кто-то из посетителей придет ей на выручку. Между тем Виктор не собирался выпускать из рук ее сумку. Он смотрел на Лу, дымил сигаретой и улыбался.
– Сумку положите на место, – потребовала Лу.
– А не сбежишь? – прищурился Виктор.
Лу напряженно молчала, и он, выждав какое-то время, положил ее сумку туда, где она лежала.
– Ты чего испугалась? – Виктор потянулся к ней, но Лу резко отдернула руку.
– Журналистке надо быть посмелей, – с улыбкой заметил он. – А мы с вами, между прочим, почти коллеги. Я работаю режиссером на телевидении. Сейчас как раз готовим к выпуску новую программу. – Виктор сделал паузу и внимательно посмотрел на Лу. Он будто хотел удостовериться в том, что его слова произвели на девушку должный эффект. Но та сидела, напряженно выгнув спину, и смотрела куда-то прямо перед собой. – Вот, – мечтательно посмотрев на потолок, продолжил Виктор, – ищу красивую, талантливую и умную девушку на роль ведущей, – добавил он и принялся накручивать на палец кончик уса.
Лу потянулась за рюмкой, покрутила ее в пальцах с отстраненным видом, потом медленно поднесла к губам и вдруг, резко наклонив рюмку, залпом осушила ее. В этот миг все страхи отступили, и она подумала, что сама судьба подослала к ней этого Виктора. Если Черепашка может вести на телевидении передачу, то почему бы и ей не попробовать? Неужели она не справится? Что, может быть, Лу внешне выглядит не так эффектно? Да ничуть не бывало! Черепашка маленькая, худенькая, невзрачная и к тому же в очках. А Лу высокая, стройная, яркая. А что до очков, то разве что солнцезащитные, ценою в сто пятьдесят баксов! И если Черепашка стала телезвездой за год, то Лу справится с этой задачей за значительно меньший промежуток времени! Она еще покажет всем, кто чего стоит!
– Красивым девушкам вредно помногу думать, – произнес Виктор, накрывая ладонью руку Лу.
С некоторым удивлением Лу отметила про себя, что на трех пальцах Виктора имеется татуировка в виде букв. Она сложила их. Получилось «ВИК».