фонд. С 1947 по 1949 г. таким же образом были отобраны еще 5,9 млн. га.
Эти меры полностью разрушили достаточно зыбкое доверие к правительству, возникшее на селе во время войны и сразу после нее. В 1947 — 1948 гг. правительство прибегло в отношении колхозников к мерам принуждения, которые напомнили им о худших временах первой пятилетки: два указа, принятые 4 июня 1947 г. и близкие по духу и букве к знаменитому закону от 7 августа 1932 г., предусматривали от пяти до двадцати пяти лет лагерей за всякое «посягательство на государственную или колхозную собственность». В 1948 г. колхозникам было настоятельно рекомендовано продать государству мелкий скот, который им было разрешено держать колхозным уставом. Как следствие, за полгода было тайком забито более 2 млн. голов скота. Были сильно повышены сборы и налоги с доходов от продаж на свободном рынке. К тому же торговать на рынке можно было только при наличии специального разрешения, подтверждавшего, что соответствующий колхоз полностью выполнил свои обязательства перед государством. В то время как размер обязательных поставок каждый год возрастал, цены, которые государство платило колхозам за сельскохозяйственную продукцию, оставались вплоть до 1952 г. ниже уровня 1940 г. и возмещали, например в случае производства зерновых, только одну седьмую себестоимости. Денежная реформа декабря 1947 г., заключавшаяся в обмене банковских билетов (10 старых рублей за один новый), проходила на условиях, более выгодных для вкладчиков сберегательных касс (1 за 1 до 3 тыс. рублей, 3 за 2 от 3 тыс. до 10 тыс. рублей, 2 за 1 для вкладов свыше 10 тыс.). Именно поэтому исключительно сильно реформа ударила по крестьянам, которые деньги, вырученные во время войны и особенно в 1945 — 1946 гг., когда цены на свободном рынке были особенно выгодными, хранили у себя, а не в сберкассах, поскольку не осмеливались заявить о своих накоплениях. Успех этой акции засвидетельствовал тот факт, что около трети денежной массы не было представлено владельцами в государственные банки Все эти меры стимулировали массовый отток крестьян в города: около 8 млн. сельских жителей покинули свои деревни в 1946 — 1953 гг.
В конце 1949 г. экономическое и финансовое положение колхозов настолько ухудшилось, что правительству пришлось разработать ряд реформ. В 1950 и 1951 гг. были проведены дискуссии о сельскохозяйственной политике и мерах, которые было необходимо принять Отвечавший за аграрную политику Андреев был заменен другим «специалистом» по сельскому хозяйству — Н. Хрущевым, который до назначения в 1949 г. первым секретарем Московского горкома ВКП(б) и секретарем ЦК партии занимал посты первого секретаря ЦК Компартии Украины и председателя Совета Министров ССР 19 февраля 1950 г. «Правда» опубликовала статью направленную против аграрной политики Андреева и посвященную фундаментальному вопросу о том, какая форма организации труда колхозников лучше — звено или бригада? Обсуждение было острым, поскольку ставился вопрос о всей организации колхозного производства, существовавшей с 1939 г. С конца 30–х гг. власти пребывали в уверенности, что звено — маленькая бригада, которая в большинстве случаев состояла из членов одной семьи, — является наиболее эффективной — в человеческом и техническом планах — структурной единицей в условиях недостаточно механизированного сельского хозяйства, когда личная инициатива оставалась решающим фактором прогресса. Вопреки этому статья «Правды» утверждала, что звено возрождало полностью ошибочную концепцию, которая вела прежде всего к укреплению индивидуализма и семейной солидарности в ущерб «коллективному сознанию». С весны 1950 г. колхозная администрация положила конец самостоятельности звеньев, в очередной раз вызвав глубокое недовольство крестьянства и дезорганизовав сельскохозяйственные работы.
8 марта 1950 г. Хрущев опубликовал в «Правде» план укрепления колхозов, который исходил из тех же целей, что и реорганизация внутриколхозной производственной структуры: усилить политический и экономический контроль на селе. Последовавшие за постановлением от 30 мая 1950 г. меры по укрупнению колхозов были проведены очень быстро: за один год количество колхозов сократилось с 252 тыс. до 121 тыс. и до 94 тыс. к концу 1952 г. Они сопровождались новым и значительным уменьшением индивидуальных наделов крестьян. Власти сократили также натуральную оплату, которая составляла значительную часть колхозного «заработка» и считалась большой ценностью, поскольку давала крестьянам возможность продавать излишки продуктов на рынках по высоким ценам.
Если упразднение звеньев и укрупнение колхозов частично решали проблему обеспечения сельского хозяйства кадрами, особенно политическими (в 1952 г. три четверти «укрепленных» колхозов имели партийные организации, тогда как после окончания войны партячейки имелись только в одном колхозе из семи), то с экономической стороны эти меры были плохо обоснованы. В отсталых районах с малочисленным населением (от Белоруссии до Верхней Волги) они лишь усилили недовольство и сопротивление крестьян, делая иллюзорным всякий прогресс сельского хозяйства. Инициатор этих реформ Хрущев рассчитывал закончить начатое им дело радикальным — и утопическим — изменением всего уклада крестьянской жизни. 4 марта 1951 г. «Правда» опубликовала проект создания «агрогородов», изложенный Хрущевым в конце января в одном из выступлений. Агрогород мыслился настоящим городом, в котором крестьяне, переселенные из своих изб, должны были вести городскую жизнь в многоквартирных домах вдалеке от своих индивидуальных наделов. Склоненные к новому, городскому образу жизни комфортом и коммунальными услугами крестьяне в то же время распрощались бы со своей столь живучей индивидуалистической психологией и стали бы обычными трудящимися, включенными в коллектив. Таким образом, этот проект решал сразу две проблемы: трансформируя крестьянское сознание, он уничтожал крестьянина как такового; одновременно стиралась разница между сельским и городским трудом, между крестьянином и рабочим, реализуя таким образом долгожданное единство пролетариата, основы социалистического общества. На следующий день после опубликования проекта «Правда», однако, выступила с уточнением, в котором отмечалось, что в предыдущем номере речь шла не о проекте, а о начале дискуссии. На некоторое время Хрущев был отстранен от руководства сельским хозяйством, за которое он снова энергично примется после смерти Сталина.
Возвращение к принудительным и волевым методам в промышленности началось в 1946 г., когда из?за трудностей перехода на мирную продукцию спад промышленного производства по сравнению с предшествующим годом достиг 17%. Сразу после окончания войны заметно возросла текучесть рабочей силы на предприятиях, как и в 30–х гг. В 1946 г. было принято несколько постановлений, пытавшихся закрепить на предприятиях рабочих, которые в поисках лучших условий труда переходили с места на место, пользуясь недостатком рабочей силы. В том же году был официально подтвержден принцип сдельной оплаты труда; что же касается норм выработки, то они были несколько раз произвольно увеличены. В 1947 г., ободренное хорошими экономическими результатами, правительство решило увеличить ряд показателей пятилетнего плана. 1948 год был ознаменован появлением новых грандиозных проектов, в том числе «Сталинского плана преобразования природы» (предусматривавшего среди прочего создание искусственного моря в Западной Сибири и плотины через Тихий океан, чтобы отвести холодные течения от сибирских берегов), и проектов строительства крупных гидростанций. За смертью Жданова, увольнением Вознесенского, вскоре без суда расстрелянного (1949 г.), и его сотрудников из Госплана последовал пересмотр четвертого пятилетнего плана и принятие сверхволюнтаристских установок экономического роста. Если группа Вознесенского пыталась создать относительно сбалансированный план, в рамках которого экономика могла бы развиваться гармонично, то их преемники вернулись к опробованной в 30–х гг. политике приоритетов, которая предоставляла преимущество отдельным «крупным проектам» и отраслям (прежде всего тяжелой промышленности), консервируя низкий уровень жизни населения.
В 1947/48 — 1952/53 гг. были воспроизведены те же экономические явления и тот же цикл, что и в 30–х гг. Сначала взрывоподобный рост инвестиций, которые достигали в среднем за год 22% национального дохода против 17% в довоенный период, далеко выходя за предусмотренные планом показатели. Как и во время первой пятилетки, огромное число анархически начатых новостроек остались незавершенными. Инвестиционный бум, раздуваемый больше директорами предприятий, чем планирующими органами, сопровождался инфляционными явлениями, связанными с дефицитом, трудностями в снабжении и перекосами в оплате труда, а также очень высоким ростом спроса на рабочую силу со стороны предприятий, больше озабоченных максимальным увеличением числа работающих и парка оборудования, чем созданием условий для повышения производительности труда. В результате количество работающих увеличилось на 8,5 млн. человек, в то время как план предусматривал прибавку в 4,8 млн. Прием на работу
