мужчин в камуфляже. Увидев бегущих солдат, они вскинули оружие, но спецназовцы оказались быстрее. Длинной, в целый магазин, очередью, старший сержант Бурцев усел срезать трех противников, когда за спиной раздался взрыв, и Олега швырнуло лицом на камни.
Чудом успев сгруппироваться и перекатиться через голову, сержант вскочил на ноги, взглянув на лежавшего рядом командира. Его грудь была окровавлена, изо рта шла алая пена, автомат с погнутым стволом лежал рядом, в паре метров. Немного дальше растянулся на склоне в неестественной позе Толя Брюхов, не подававший никаких признаков жизни. На камнях подле него остался кровавый след.
-- Лейтенант, - Бурцев кинулся к Скорохватову, забыв об уцелевших чеченцах. - Живой? Держись, не умирай!
Достать солдат огнем со дна ущелья было теперь невозможно, но оседлавшие гребень горы 'духи' не тратили время зря. Увидев склонившегося над раненым солдата, они открыли шквальный огонь, добавив к нему несколько ручных гранат. Бурцев успел нырнуть в сторону, прежде чем землю там, где он сидел, взрыла автоматная очередь. Чеченцы вели такой плотный огонь, что воздух, казалось, обратился в раскаленный свинец. Неподалеку хлопнула неточно брошенная граната, осколки которой прошили воздух в нескольких сантиметрах от лица Бурцева, припавшего на колено, и что есть сил давившего на спуск. А в следующий миг гребень горы покрыли разрывы снарядов, и вниз покатились ошметки тел в окровавленном камуфляже.
Пара грозных 'грачей', штурмовиков Су-25, прошла вдоль горного гребня, над его вершиной, на высоте полусотни метров, поливая все перед собой пушечным огнем. Немногие зашедшие в тыл погибшему взводу чеченцы были сметены в одно мгновение, а затем штурмовики выполнили разворот, и дождь из свинца и огня обрушился на дно ущелья. Пилоты вели свои машины над самой землей, в упор расстреливая отдельных людей, которых при попадании тридцатимиллиметрового снаряда просто разрывало на куски. Полсотни боевиков были уничтожены первым залпом, и, пока самолеты, набрав высоту, делали новый заход, остальные, не более дюжины, бросились бежать.
В небе еще не утих гул реактивных двигателей штурмовиков, а над перевалом, разорвав пелену облаков, уже кружили вертолеты, рассыпая вокруг себя гроздья тепловых ловушек, проверенного средства защиты от зенитных ракет с инфракрасными головками самонаведения, простого и смертельно опасного для низколетящих самолетов и вертолетов оружия.
Пятнисто-зеленый Ми-8, по бортам которого висели блоки реактивных снарядов, а из иллюминаторов слепо уставились в землю стволы 'Кордов' и ПКМ, опустился к земле в сотне шагов от сержанта. Из распахнутой двери в борту один за другим спрыгивали тяжело нагруженные амуницией и оружием люди в камуфляже, и один из них, невысокий крепыш с перебитым носом, в скатанном на лбу подшлемнике, сразу же увидел склонившегося над лейтенантом Бурцева.
-- Лейтенант, смотри, помощь уже здесь, - Олег, окровавленный, грязный, избитый, но безмерно радостный от того, что сумел выжить, тряс Скорохватова за плечо, указывая на реющие над ущельем самолеты. - Все, мы победили!
-- Майор Беркут, спецназ ГРУ, - человек в подшлемнике, поняв, что сержант не слышит его, тряхнул Бурцева за плечо. - Кто-то еще есть живой? Боец, твою мать, отвечай!
Олег Бурцев, гвардии старший сержант, невидящим взглядом уставился на склонившегося над ним майора, и на глазах его выступили слезы. А лейтенант Валерий Скорохватов, которому спустя неделю должно было исполниться двадцать два года, уже ничего не видел и не слышал. Он скончался в тот момент, когда штурмовики прорвали низко стелющиеся над ущельем облака, промчавшись над горными вершинами. Он сумел продержаться, выполнил свой долг, не пропустив банду вперед, и умер со счастливой улыбкой на устах, уставившись в небеса остекленевшими глазами.
Разнесшиеся над мертвыми ущельями и покрытыми подтаявшим снегом горными склонами автоматные очереди и разрывы гранат эхом отдались по другую сторону Атлантики. Для большинства они воистину стали громом среди ясного неба, но были те, кто нетерпеливо ждал вестей с Кавказа. И тех, и других оказалось немало в штаб-квартире ЦРУ, в Лэнгли.
Ровное течение очередного совещания, проходившего в офисе главы разведывательного ведомства Соединенных Штатов, было нарушено внезапно и бесцеремонно.
-- Сэр, - на пороге кабинета директора Центрального разведывательного управления возник агент, осторожно, словно величайшую ценность, державший перед собой лист бумаги. - Сэр, наша агентура в Грузии и южных районах России сообщает о резкой активизации русской армии. Подразделения на территории Чечни и соседних республик приведены в полную боевую готовность и спешно перебрасываются на юг. На аэродром Грозного прибывают все новые самолеты и вертолеты армейской авиации, направленные туда с расположенных севернее авиабаз. Что-то происходит на российско- грузинской границе, сэр.
Николас Крамер, с недавних пор занимавший пост главы ЦРУ, без сомнения, самой мощной разведывательной службы в мире, вопросительно взглянул на своего заместителя. Натан Бейл зашел к боссу, чтобы решить очередной административный вопрос, и оказался как нельзя кстати.
-- Что вы думаете об этом, Натан, - с явным беспокойством поинтересовался Крамер, приняв из рук сотрудника донесение, составленное аналитиками. - Мы ожидали чего-то подобного?
Глава разведывательного управления нервно вышагивал по кабинету, сопровождаемый пристальным взглядом своего заместителя. Натан Бейл, откинувшись на спинку кресла, внимательно наблюдал, как шеф изучает сводку. Лишь на мгновение на лице Бейла мелькнула странная ухмылка, но он тотчас справился с собой, вернув прежнюю сосредоточенную и самую малость обеспокоенную гримасу.
-- Да, ожидали, - кивнул Бейл, пожимая плечами. - Чеченцы намеревались устроить рейд на русскую территорию как раз сейчас. Я поручил нашим сотрудникам в этом районе наблюдать за происходящим. Сейчас часть полевых агентов должна находиться непосредственно возле границы и следить за действиями чеченских повстанцев.
-- Чеченцы сильно рискуют, - заметил директор ЦРУ. - Русские неплохо укрепили границу, почти покончив с подпольем в самой Чечне. Тем, кто вторгнется с юга, неоткуда ждать помощи. Моджахедам придется взламывать оборону русских лобовой атакой, а это означает большие потери.
Содружество свободолюбивых чеченских горцев и Центрального разведывательного управления США длилось немало лет, иначе никогда чеченцы не сумели бы противостоять всей мощи российской армии дольше нескольких недель. Однако с некоторых пор скрывающиеся в кавказских горах мятежники перестали пользоваться популярностью в Белом Доме, и одним из тех, благодаря кому были разорваны компрометирующие высшее американское руководство связи с откровенными террористами, как раз являлся Николас Крамер. Но глава ЦРУ, вероятно, сильно изумился бы, узнав, какие суммы по-прежнему перечисляются на счета боевиков, в том числе, и из бюджета той структуры, которую они имел честь возглавить.
Натан Бейл об этом знал, но был далек от того, чтобы удивляться. Он вообще знал намного больше, чем номинальный глава разведки.
-- Думаю, сэр, нам стоит уделить происходящему в этом районе более пристальное внимание, - предложил вдруг Бейл. - Интересно будет понаблюдать за действиями русских. Всегда полезно знать, на что способен тот, кто может стать твоим противником, верно?
-- Противником? Ну, это вы хватили, Натан, - рассмеялся Крамер. - Хотя, конечно, это будет поучительно, - хмыкнул он. - Признаться, я нисколько не верю в то, что нам доведется когда-нибудь сойтись с русскими в открытом столкновении, но все же, вы правы, понаблюдать за ними стоит.
-- Думаю, необходимо использовать разведывательную авиацию, - произнес искренне обрадовавшийся согласию Николаса Крамера Бейл. - И еще, вероятно, нужно задействовать спутники.
-- Делиться информацией с Агентством национальной безопасности, - с сомнением произнес Крамер. - Стоит ли? - Совсем недавно возглавив ЦРУ, Николас Крамер превратился в настоящего патриота этого ведомства, разделив соперничество его сотрудников с прочими разведывательными структурами, длившееся уже долгие годы.
-- Все равно придется делиться ею, не теперь, так позже, - резонно заметил Бейл. - Совет национальной безопасности затребует все сведения, которые мы сумеем добыть, так стоит ли сейчас упускать возможность, сэр?
