Сразу за лесом, сквозь ряды высоких деревьев стало видно, как зашевелилась, закрыв весь кругозор, мохнатая, бурая в полоску шкура неведомого зверя. Его огромные, сверкающие зеленые глаза пытливо заглядывали в лесную чащу. Тряслись торчавшие в обе стороны жесткие белые усы, толщиной с мужскую руку.
Гигантский зверь с мяуканьем разверз свою пасть. Показался розовый шершавый язык, обнажились острые белоснежные клыки.
Три фавна тут же попытались спастись бегством, превратившись в крыс величиной с человека, но из-за высоких деревьев к ним тут же протянулись полосатые передние лапы. Острыми когтями зверь захватил визжащих от страха крыс и потащил их прочь из леса. Мощными челюстями он давил одну крысу за другой. Самому Ито с трудом удалось увернуться от протянувшихся к нему острых крючковатых когтей. Промахнувшись, клыки вонзились в окровавленную девочку. Та в свою очередь покрылась желтым пушком, но лицо у нее осталось таким же, девичьим. Расправив перебитые крылышки, она превратилась в канарейку.
— Постой, Пайпер!.. — закричал Ито огромному, больше слона, коту. — Не вздумай съесть канарейку! Не видишь — это же Мария!..
— А ты кто? — осведомился кот-великан, уставившись на него зелеными глазами. Его крепкие челюсти с хрустом разгрызали тонкие косточки канарейки. Ито невольно отвел глаза, заметив свисающую из пасти тонкую ножку девочки, белый носок и красную туфельку. — Ты кто? Зачем сюда притащился? Здесь тебе нечего делать! Живо убирайся отсюда, не то и тебя загрызу! — завыл гигантский кот.
— Берегись! — резко прозвучал в ушах Ито голос главврача. — Это вовсе не память в ее подсознании! Это...
Морда дикого кота там, за деревьями, все больше разрасталась в размерах. Теперь все пространство перед глазами было занято его носом и пастью. Вдруг пасть животного с шумом разверзлась. Показались окровавленные губы, язык, а между зубами и клыками застряли желтые перышки и белые косточки. Из самой глубины темной пасти вдруг потянуло омерзительным зловонием. Там, во тьме, между похожей на китовые ребра верхней челюстью и словно усеянным иголками розовым языком, Ито неожиданно увидел белую тонкую фигурку. Задержав дыхание, чтобы не чувствовать отвратительного запаха, он не раздумывая бросился в мрачную темноту.
Позади послышался страшный лязг, и тут же вокруг воцарилась полная тьма. Острые шипы, словно стальные гвозди, впились в его голени и бедра. Что-то теплое и влажное набежало на него высокой волной, липкие челюсти были готовы растереть его в порошок.
Но когда Ито удалось все же ускользнуть, перед ним открылось унылое и темное поле. Бледный полумесяц тускло высвечивал простирающуюся в даль холмистую равнину. Посреди нее стояла облаченная в легкий шелк стройная девушка. Подойдя поближе, он разглядел, что платье на ней изодрано в клочья, испачкано, приобрело сероватый оттенок. Сквозь прозрачную ткань проглядывало прелестное обнаженное тело.
— Мария... — прошептал он. — Мария К.
— Помогите мне! — умоляющим голосом произнесла Мария, повернувшись к нему мокрым от слез бледным лицом. — Я... я любила Генри... Полюбила его... Он был... моей первой любовью... До него у меня никого не было... Он был такой ласковый, элегантный, образованный, очень красивый... А как он танцевал, какие игры придумывал! Очаровательный мужчина. ...Чудно играл на гитаре, пел под нее... а какой приятный голос! Рассказывал мне, что у его родителей большая ферма... где-то на юге. Как только увидела, влюбилась... с первого взгляда... Мне было стыдно, но я впервые испытала такое чувство... К тому же родители, учителя... они всегда говорили мне... «любовь, как это прекрасно, замечательно!». Я верила в это... с самых детских лет... простодушно... И так я впервые... отдалась Генри. Всем телом, всей душой. И вот что вышло...
— Мария... — заговорил он шепотом, подходя все ближе и ближе. — Не заглядывай в прошлое... Не думай о Генри... Смотри в будущее!.. Ты молода, красива... А здоровье — оно быстро вернется к тебе... Не оглядывайся назад — у тебя все еще есть будущее... Стоит тебе захотеть увидеть свет, и его лучи осветят все твое будущее... Свет нужен тебе для того, чтобы забыть о боли в ранах... От тебя требуется
— Я... я любила Генри... — закричала Мария, протягивая вперед руки. Из ее обнаженного тела капала кровь, она стекала с бедер к голени, оставляя красные потеки на прозрачном платье. — Я решила отдать ему все, что у меня есть, и я сделала это... Но Генри... О, Генри, почему ты так поступил со мной? Генри!.. Помогите мне!.. Освободите от этих мучительных воспоминаний! Почему, Генри?.. Отчего я убила Генри?.. Почему я тогда... это сделала? Я ведь не испугалась, когда он пригрозил бросить меня среди тех скалистых гор... Но когда Генри сказал мне, что уходит... к той женщине в Лас-Вегасе... что она нравится ему больше меня... Почему, почему... я смогла сделать это?.. Как в моих руках оказался тяжелый обломок скалы... как смогла я поднять его?.. О... О... почему я сделала это?.. Как мне тяжко... Помогите!..
Неожиданно по правой руке Ито пробежала острая боль. В четырех местах выше локтя, друг против друга, появились по две раны, причинявшие эту жуткую боль, кто-то кусал его руку. В ужасе он увидел, как нечто, размером с арбуз, с развевающейся косматой черной шерстью, сверкая горящими желтовато- зелеными глазами, впилось острыми клыками в его правое плечо. На какое-то мгновение ему показалось, что это большая черная кошка. В длинной, развевающейся на ветру черной шерсти он заметил маленькие заостренные ушки.
Странное существо, похожее то ли на дикую кошку, то ли на черную пантеру, с головой, но без туловища, вгрызается своими острыми клыками в кожу его руки. Другой зверь — тоже без туловища, кусает его за левую голень. Ито не успел оглядеться, как кругом закишело бесчисленными черными мордами. Поблескивая в темноте зелеными глазами, они разевали красные пасти и показывали острые клыки, готовые в любой момент впиться в него...
— Что с вами?! У вас пошла кровь! — послышался в наушниках встревоженный голос оператора. — На правой руке и левой ноге!.. Рвется одежда! Что случилось?
— Какая-то сволочь кусает меня, — дернув ногой, Ито сбросил с левой голени впившуюся в нее черную морду, а ту, что грызла его правое плечо, схватил за мохнатую шкуру и принялся рвать ее в клочья. — У вас что-то видно?
— Ничего не видно. Одни только следы от клыков... Возвращайтесь! Главный врач приказал вывести вас...
— Подожди!.. — заорал Ито. Ухватившись за морду черного зверя, он принялся размахивать ею и бить, отгонять скопившихся вокруг зверей. — Еще немного...
— Помогите!.. Спасите меня!.. — протягивая руки и корчась от боли, кричала Мария. Кровь текла, смешиваясь со слезами. — Уведите меня отсюда... Прошу вас!.. Мне так тяжело!..
— Мария!.. Иди сюда!.. — закричал он.
— Не получится... У меня нет сил... сама не смогу... Мне больно... Дайте мне руку...
Он подошел к Марии еще на шаг и осторожно протянул руку. Инстинкт и многолетний опыт подсказывали ему, что в таких случаях требуется особая предусмотрительность. Поэтому, когда позади Марии что-то взорвалось — в этот момент их пальцы должны были вот-вот скреститься — и в небо взметнулось пламя, у него оставалось еще время, чтобы отскочить назад. Закрывавшие спину длинные черные волосы Марии по одному превращались в раскаленные добела линии. Разойдясь веером в небе, горящие полоски устремились к нему. Брызнувшая из живота девушки кровь раскаленным потоком полилась в сторону Ито, обжигая ему грудь. Страшные крики корчившейся в муках Марии оглашали погрузившуюся в темень округу. Пламя брызгало фейерверком из грудей Марии, изо рта, из ушей. В довершение всего загорелись и глазные яблоки, образовав ярко-красные огненные шары. Тело Марии превратилось в пылающую куклу — отовсюду с грохотом извергалось пламя. Душераздирающий крик боли и отчаяния взметнулся в горящую высь и слился со зловещим хохотом, который слышался теперь уже сверху, с темного неба. Повисший там полумесяц раздвоился, и каждая половинка превратилась в глаза с узкими, тоньше нитки зрачками. Теперь пара глаз с любопытством разглядывала Ито сверху. Он, в свою очередь, напрягая
