Наш автобус начал потихоньку двигаться по рисовому полю в сторону леса. Прямо под нашими окнами молодой вьетконговец во всю палил из автомата. Его боевой дух явно был на подъеме. Похоже, это был дебют, точнее, боевое крещение.
— Здорово воюет, — восхитился я.
— Дать, что ли, ему чаевые, — пробормотал замначальника.
— Чаевые?
— Это делается вот так.
Зам вытащил из кармана купюру, сложил ее в несколько раз, вложил в капсулу в вакуумной трубе, вмонтированной сбоку кресла, и закрыл отверстие крышкой. Капсула пробкой вылетела из автобуса и упала перед молодым вьетконговцем. Солдат, согласно старинному ритуалу, трижды разрезал ладонью, как мечом, воздух, благодаря богов за награду. Потом поднял с земли капсулу, поднес ее ко лбу, отвесил поклон в нашу сторону, а затем снова принялся палить из автомата. От его пули на землю грохнулся еще один чернокожий боец армии Южного Вьетнама.
— Потрясающее легкомыслие! — снова взорвался усатый.
— Какое нам, мать, вышло нынче везение, а! — обратился старик крестьянин к своей жене. — Мы-то и ведать не ведали, что на белом свете есть такие интересные вещи.
— Здесь ничего не происходит всерьез! — вскипел усатый.
— А почему эта война не обрела мировую известность? Ведь так интересно, — обратился я к заму.
— Раньше о ней наверняка знало больше людей. Я хочу сказать, в то время, когда она только началась, — пояснил замначальника. — Тогда, вероятно, это был не туристический бизнес, как сейчас, а, скорее, экономическая политика. Есть теория о том, что в те времена две сверхдержавы, разделившие мир между собой, поставляли оружие для этой войны, тем самым создавая и развивая промышленные структуры. Если полистать древнюю историю, то начинаешь понимать, что стабильность, а также развитие экономики той или иной эпохи всегда обеспечивались с помощью войн. Кроме того, война, по всей видимости, была еще и способом борьбы с безработицей. Это сейчас можно жить в свое удовольствие и без работы. Но раньше, думаю, люди не могли себе этого позволить, — зам кивнул в сторону парней, не оставлявших попыток заключить в объятия уже изрядно помятую Торагодзэн. — И таких вот парней раньше отправляли на войну. Так что, наверное, война служила еще и мерой борьбы с подростковой преступностью.
— Дочка! Скажи, пожалуйста, — обратился дед к гиду, — это представление круглый год идет, без выходных?
— Нет, выходные предусмотрены, — ответила Торагодзэн с улыбкой, и на щеках у нее появились ямочки. — Согласно древней традиции, на Рождество и Новый год у нас объявляют прекращение огня. Кроме того, поскольку среди солдат имеются буддисты, в Праздник цветов [41] у нас тоже перемирие.
— То есть так было и раньше? — спросил я.
Торагодзэн с гордостью выпятила свою пышную грудь:
— Да, это совершенно достоверный факт. В такие дни прекращение огня объявляли с начала войны.
— Вот видите, — один из парней победоносно посмотрел на усатого господина. — Эта война с самого начала была несерьезная.
— Но ведь Новый год и Рождество — самый разгар туристического сезона, — обратился я к Торагодзэн. — Не будет представления, не будет и туристов.
— Все действительно так. Над этой проблемой в «Намтуре» долго ломали голову, — кивнула Торагодзэн, мило сложив губы в улыбку. — В конце концов решили, что на Рождество воюющие стороны будут швырять друг в друга рождественскими тортами, а на Новый Год — рисовыми лепешками моти[42]. На Праздник цветов проводится состязание по обливанию друг друга цветочным чаем аматя.
— Что же это такое?! — усатый поднял глаза к небу и печально вздохнул.
— Господа! Обернитесь. К нам приближаются главные силы армии Южного Вьетнама — две элитные роты.
Беленькой ладошкой Торагодзэн указала назад, и все в автобусе обернулись.
— Ого! Вот они!
— Вот это да!
— Южный Вьетнам, вперед!
— Так держать!
В направлении к автобусу шлепали по грязи стрелковая и артиллерийская роты, состоявшие из юных негров. В руках у стрелков были винтовки М14 и М16 и пулеметы М60 — все старого образца. Артиллеристы волокли по грязи орудия М56 — 90-миллиметровые самоходные пушки, 81-миллиметровые минометы, 105- миллиметровые тяжелые минометы и 106-миллиметровые безоткатные орудия. В дополнение к 81- миллиметровым минометам имелись 40-миллиметровые гранатометы М79. По виду все орудия были древние — с дулами ярко-ржавого цвета.
Обе роты заняли позицию посреди рисового поля и открыли по лесу огонь из всех орудий. Настоящих снарядов было маловато, зато огня, дыма и шума — хоть отбавляй.
тыр-тыр
уить-уить-уить-уить уити-ти-ти-ти ттырр
трр-трр-тррр
тра-та тра-та-та тра-та тра-та тра-та-та
бу-ум бу-бум
тата тата тата тата тата тата та
тыр-тырр тыры-ры-ры-ры — тырр
швырк швырк-швырк швырк швырк швырк
— Круто! — парни в восторге хлопали в ладоши.
В крышу нашего автобуса угодил 81-миллиметровый снаряд. От сильного толчка мы с замом скатились с кресел. Старуха крестьянка что есть мочи вцепилась в своего деда, у того от неожиданности вылетели сразу и вставная челюсть, и искусственный глаз. Одного из парней отбросило к кабине водителя. Парень врезался головой в прозрачную поливиниловую перегородку, отделявшую кабину от пассажиров, отчего у него слетела фальшивая накладка из волос, и он заорал: «Мамочка!» Усатый в ужасе ухватился за талию Торагодзэн, роняя на ее форменную одежду слюни вперемешку с соплями.
— Господа! Пожалуйста, успокойтесь! Все будет нормально, — уговаривала Торагодзэн трясущихся, белых как смерть пассажиров, протягивая к ним руки и широко улыбаясь. — С нашим автобусом ничего не может случиться.
Из лесу выскочила новая партия солдат. На сей раз это были вьетконговцы — человек десять с лишним. Вслед за ними шествовали американский индеец, эскимос и айну [43], причём последний вел на поводке медведя.
— А это еще кто? — удивился я.
— У нас сегодня гастролеры, — пояснила Торагодзэн.
Битва становилась все жарче. Вокруг автобуса рвались снаряды, нас трясло все сильнее.
— Сегодня не скупятся на снаряды, — сказал замначальника. — Когда я в прошлый раз сюда приезжал, туристов было всего трое, так что бой устроили совсем небольшой.
— А когда будут делить деньги от туристов и от кинокомпании за аренду поля боя? — спросил я.
— Когда туристы уедут, тогда и поделят, — объяснил зам. — Говорят, вон в том лесу, в свободное от работы время, вьетконговцы и южные вьетнамцы играют в покер или в чет-нечет.
— А с погибшими что делают?
— Их семьям выплачивают компенсацию. Бывает, члены семьи тоже участвуют в представлении. Вон, кстати, как раз одна такая...
Я посмотрел в сторону, куда указывал замначальника. И точно. Из лесу выскочила старуха, вроде как мать убитого, и ринулась к валявшемуся в грязи вьетконговцу. Старуха бросилась на его недвижное тело и
