что Вселенная продолжается и за зеркалом.
Когда вечером заходящее Солнце опускается к зеркалу, люди одновременно видят, как с зеркального дна поднимается отражение Солнца. Какое из этих солнц настоящее, а какое — отражение, людям неведомо. Два солнца постепенно сближаются и, наконец, сталкиваются на поверхности зеркала. А потом люди видят, как Солнце, погружаясь в зеркало, постепенно теряется из виду. В это же время обитатели галерей вблизи Вершины вершин видят, как с поверхности зеркала у них над головами начинают струиться мириады лучей. Зеркало сверкает, как драгоценный камень, отражающий свет тысячами своих граней, и вот из него показывается нижняя часть Солнца. Из зеркала чудесным образом появляется источник его сияния — огромный светящийся шар.
Когда-нибудь зеркала разобьются, предсказывают старожилы тоном прорицателей, — от одного удара огромной невидимой длани оба зеркала разлетятся вдребезги и за ними откроется черная бездна.
Тогда раздастся страшный треск, и в тот же миг во Вселенной возникнет несметное множество трещин. В мгновение ока трещины побегут по галереям, по статуям, по фрескам, по телам людей, и тут же всё превратится в зеркальные осколки и разлетится на мелкие кусочки. Раздастся звон, как если бы искусно выстроенный из миллионов стекол замок разом обрушился наземь, и мир полетит в черную пустоту. Падая вниз дождем сверкающих осколков, люди, наконец, поймут, что и Вселенная, и они сами были всего лишь зеркальными отражениями.
Но, конечно, ни один человек никогда не видел воочию двух зеркал и не может подтвердить их существование.
Попытки установить конец Вселенной неоднократно предпринимались с давних времен. Самый простой способ — отправиться в путь по веревочным лестницам и карабкаться по ним вверх или вниз до тех пор, покуда не упрешься в этот самый конец. Два-три раза в год обитатели галерей предпринимали такие экспедиции, но неизменно пропадали без вести и никогда не возвращались назад. Тогда люди задумались, нельзя ли использовать для этой цели светила. Ведь если забраться на Солнце или Луну, можно вместе с ними добраться до конца Вселенной и на следующий день вернуться на свою галерею.
Солнце не подходило для такого путешествия из-за своего жара, а Облако — из-за грозного Бога с молниями. Оставалась Луна. И вот нашелся человек, решивший осуществить этот дерзкий замысел.
Прежде всего нужно было придумать, как попасть на Луну. Ведь расстояние от перил до лунной орбиты не преодолеешь в один прыжок. И вот мужчина срезал волосы с голов умерших женщин и начал плести из них веревку. Обитатели галереи уселись вокруг него и молча наблюдали за этой работой. Взгляды мужчин были полны страха и зависти, а глаза женщин, сидевших на корточках за их спинами, были пусты. Наконец крепкая веревка, длиною в диаметр башни, была готова.
В назначенную ночь перед взорами пятитысячной толпы с пятидесяти слишком соседних галерей, до которых дошли слухи о его предприятии, мужчина с веревкой в руках ожидал появления Луны. Вот пропасть наполнилась водянистым светом и из глубин зеркала, все увеличиваясь в размерах, начала спускаться Луна. Мужчина крепко обвязал один конец веревки вокруг основания статуи женщины, а к другому концу привязал обломок каменной плиты размером с кулак. От стоящих кругом статуй легли на пол длинные тени, и когда эти причудливые темные силуэты заползли на каменную стену в глубине галереи, Луна достигла перил, перед которыми ее ожидал мужчина. Вот верх Луны оказался на уровне перил, и мужчина бросил камень. Описав в воздухе дугу, камень упал на противоположную сторону галереи, и веревка из черных волос натянулась над бездной. Тогда мужчина проворно перелез через перила и, повиснув на веревке и перебирая руками, двинулся к середине пропасти.
Когда мужчина добрался до центра противостоящих зеркал, Луна была уже на четыре головы ниже веревки. Повиснув над пропастью, мужчина посмотрел вниз на удаляющуюся от него Луну, потом — в страшную бездну под ним. И — отпустил руки.
Тысячи глаз следили за этим захватывающим трюком и вместе с мужчиной пережили миг безрассудного соединения человека и светила. Оказавшись на Луне, мужчина покатился по ее круглой поверхности вниз, но успел зацепиться ногтями и с большим трудом удержался на месте. Ему удалось заползти на вершину, там он встал на колени, а потом выпрямился в полный рост.
То, что произошло дальше, люди впоследствии объяснили так: владения человека ограничены галереями, ему непозволительно вторгаться в пространство пропасти, где обретаются светила.
Мужчина стоял на ногах всего несколько секунд. Внезапно лицо его исказилось мукой, члены онемели, как если бы по ним пробежал электрический ток, и он повалился набок.
Душераздирающий вопль сотряс пропасть. Неестественно изогнувшись и не переставая страшно кричать, мужчина корчился на поверхности Луны. Все видели, что причиной мук было соприкосновение с Луной, но мужчина не мог броситься в бездну и тем самым положить конец пытке. Тело его намертво впаялось в лунную поверхность.
Невозможно было смотреть на эти страдания — так они были ужасны, однако люди не могли отвести глаз, будто на них лежало заклятие. Из носа и рта мужчины текла кровь, тело его выгнулось дугой и сотрясалось в судорогах. А Луна, как ни в чем не бывало, неспешно продолжала свой путь, унося с собою пленника. И вот уже под взглядами тысяч глаз она превратилась в крошечную, едва различимую в перспективе точку, а в ушах людей все еще продолжали звучать нечеловеческие вопли.
А когда на следующий вечер Луна вновь спустилась с вышины, мужчины на ее поверхности не было.
Среди людей распространились толки о том, что где-то на девяностотысячном уровне вверх от Срединной галереи живет старец — якобы единственный живой свидетель создания Колбасной Вселенной.
Слухи эти имели множество вариантов. Некоторые утверждали, будто старец помнит всю историю Колбасной Вселенной, владеет разгадкой тайны ее устройства и всеведущ во всем, что касается этого мира. Мудростью старец уступает одному лишь Творцу Вселенной, обретающемуся вне ее пределов. Другие говорили, будто старцу совсем неведомо чувство Времени, он даже не знает, сколько ему лет, и живет воспоминаниями того единственного дня, когда была сотворена Вселенная. Но тогда выходило, что мудрость старца ограничивается знанием того, что произошло в день Творения, а устройство Вселенной ему неведомо. Как бы то ни было, рассуждали люди, отыскав этого старца, можно получить ключ к разгадке многих тайн Колбасной Вселенной.
Обитатели Срединной галереи, называвшие себя Избранным народом, больше других жаждали проверить достоверность этих слухов. И вот однажды двадцать мужчин, выбранных из сотни жителей галереи, отправились в путь на девяностотысячный уровень.
За день они преодолевали сто уровней. Отправлялись в путь утром, а вечером прибывали на галерею ста уровнями выше и оставались там до утра следующего дня. Через несколько дней после начала путешествия, когда Срединная галерея растворилась i глубинах перспективы, они уже не могли наблюдать Затмение. Теперь пейзаж вокруг совсем не менялся, и путники стали постепенно забывать, какое они прошли расстояние и сколько времени кануло с тех пор, как они покинули свой дом. Правда, один из них нес на поясе каменную плитку и зарубками отмечал на ней пройденные галереи. Но и зарубки эти порой теряли для путников всякое значение и представлялись им бессмысленными царапинами.
Днем восхождение прерывалось, лишь когда путь им преграждало Солнце или Облако. Карабкаясь по свисающей между галереями веревочной лестнице, можно оказаться в опасной близости от раскаленного светила, поэтому, встретив его на своем пути, мужчины укрывались на ближайшей галерее и вместе с ее обитателями наблюдали снижение огромного пылающего шара. Таким же образом прятались они и от молний безумного Бога на Облаке. Ночные путешествия также таили в себе опасность. Когда лишающий людей рассудка свет Луны начинает наполнять собой ночь, пронзительный плач женщин эхом разносится по пропасти, и мертвые тела роем летят в бездну, прочерчивая в воздухе длинный след. Если эта картина застанет путника на веревочной лестнице, ему трудно противостоять искушению броситься в пропасть вслед за мертвецами. Проходили День за днем, и все суровее становились лица странников, печать отшельничества легла на них.
Когда число зарубок на каменной плитке достигло Сорока пяти тысяч, а значит, была пройдена ровно половина пути, от отряда из двадцати человек оставалось лишь семеро. Шестеро упали с оборвавшихся
