дорогуша.
Вампирша повела обнаженными плечами и заговорщицки подмигнула Тинкету.
— Поднимаетесь по лестнице и направо. Он скажет, что делать. Если его там не будет, дождитесь Винченцу — это я — и я вам помогу…
Алый язычок скользнул по тонким черным губам.
Томка только пожалела, что под рукой нет осинового кола. Ну нельзя пялиться на людей, как голодная кобра… И наклоняться так близко тоже нельзя, особенно если носишь столь тесные корсеты.
К счастью, Томка не единственная придерживалась подобного мнения. О моральных принципах Снуппи известно мало, но вот высокие кожаные сапоги, замаячившие перед мордой, ему совсем не понравились. И особенно — мускусный запах от этих сапог. Слишком сильно он напоминал о кошках. А если что-то пахнет как кошка и при этом двигается, как кошка… Снуппи зарычал.
Официантка опустила взгляд и, коротко взвизгнув, отскочила к стене. Бокалы на подносе задребезжали. Томка не стала скрывать злорадной ухмылки. Жаль, за гримом не разглядеть, как эта дамочка побледнела.
— Снуппи, тихо, — сказала девушка, прекрасно понимая, что слушать ее пес не станет. — Сидеть!
Снуппи взглянул на нее левым глазом и громко хрюкнул. Другим глазом он продолжал сверлить официантку, ясно давая понять, что той не стоит подходить ближе.
— Не бойтесь, — сказала Томка. — Он и мыши не обидит. Летучей…
Официантка придержала бокалы рукой, но они продолжали позвякивать.
— Ох, ты… Вы меня до полусмерти напугали! — странно слышать такие слова от вампира. — Мне пора бежать. Гости жаждут шампанского.
Ее смех прозвучал хрипло, точно ворона откашлялась. Натянуто улыбаясь, официантка поспешила дальше по коридору. Томка только и успела услышать слова: «Каппети это совсем не понравится…»
— Миленько тут, — сказала Томка, провожая официантку взглядом. — Вампиры, Франкенштейн… Кто следующий?
— Да кто угодно, — сказал Тинкет. — Вы разве не знали? Тема сегодняшнего вечера — всякие ужасы и мистика. Думаете, почему им понадобился фокусник?
Синьор Каппети оказался невысоким человечком в костюме Мефистофеля из дешевой оперетки: красный плащ со стоящим воротом, красное трико, изящные рожки и бородка клинышком. Когда Тинкет и Томка вошли в зал, Каппети дирижировал трезубцем перед толпой вампиров-официантов, поваров-зомби и прочей нечистью, отдавая распоряжения направо и налево. Голос у распорядителя, или кем он там был, звучал по-детски пискляво, но в то же время на удивление строго.
Нечисть благоразумно жалась к стенам. Не столько потому, что их пугали речи распорядителя — говорил Каппети о закусках и напитках, — сколько из опасения быть ненароком насаженным на вилы. В целом же к залу вполне подходило определение «адская кухня». Для полноты картины не хватало только пары-тройки кипящих котлов с вопящими грешниками.
— Синьор Каппети? — спросил Тинкет, подходя к распорядителю.
Опереточный Мефистофель резко повернулся. Фокусник едва уклонился от удара трезубцем, нацеленного прямо в сердце. Лицо Каппети было пунцово-красным, под стать костюму, и блестело от пота.
— Вы! Кто?!
— Чарльз Тинкет, — галантно поклонился фокусник. — Иллюзионист.
— Фокусник! — взвизгнул распорядитель. — Отлично! Только вас и ждем!
И он быстро огляделся, не переставая следить за всем и сразу. Пригрозил кулаком какому-то чертенку, пытавшемуся улизнуть с блюдом сашими:
— Выше! Выше держи! Так… Сыр нарезаем ровными кубиками…
На долю секунды взгляд распорядителя задержался на Томке.
— А это?! — Каппети указал на девушку трезубцем.
— Моя ассистентка, — объяснил Тинкет. — Знаете, у каждого иллюзиониста…
— А! Понял! Ясно! Отлично! Тогда приступайте! — отсутствие Томки в списках его ничуть не беспокоило. Развернувшись к вампирам, распорядитель что-то заверещал про количество бокалов, тут же переключился на канапе, отчитал повара, неправильно разложившего ветчину…
Фокусник откашлялся в кулак.
— Простите, синьор Каппети…
Распорядитель подскочил.
— Вы?! Что! А, фокусник!
— Прошу прощения, что отвлекаю, — сказал Тинкет. — Но мне нужна комната, где можно подготовиться к выступлению и переодеться. Желательно с зеркалом. Что-то вроде гримерной.
— Комната? А! Да, конечно!.. Так! Тринадцать бокалов, запомнили?! Тринадцать!
— И еще, — поспешил сказать Тинкет, пока заботы мира сего окончательно не увлекли распорядителя. — Нужен костюм для моей ассистентки. Точно такой же, как у ваших официанток. Чтобы она не выделялась.
— Костюм?! Понял! Подсадная утка, да?! Я видел по тиви… Ясно! Будет!
Томке не понравилось, что ее назвали уткой. Да и перспектива надевать вампирские шелка да корсеты ее не обрадовала. Но она решила, что не стоит упрямиться. Тинкет прав: переодевшись официанткой, она действительно станет незаметной. Как в истории с пропавшим письмом у Эдгара По или с почтальоном у Честертона — хочешь что-то спрятать, держи это на виду.
Беспокойный взгляд Каппети остановился на Снуппи.
— Ой! А это что за… существо?!
Наверняка ответить на этот вопрос не мог никто в этом мире. Не рискнул и Тинкет.
— Реквизит, — уклончиво сказал он. — Нужен для главной иллюзии.
— А! Что?! Но графиня… Синьора не любит… э… собак!
— Тогда главный номер ей точно понравится, — загадочно улыбнулся Тинкет. — Где искать гримерную?
— Уф… — Каппети рукавом вытер вспотевший лоб. — Понравится?! Черт… Нет времени! Луидзи! Проводи их в комнату рядом с чуланом! Донна! Найди костюм для синьорины ассистентки, живо! Паоло, ты с ума сошел! Что я говорил о креветках?
Как всякий великий человек, Каппети думал о тысяче вещей одновременно.
— Итак, — сказал Тинкет, когда дверь гримерной закрылась. — Рассказывайте.
— Что именно?
Томка с сомнением разглядывала наряд, который принесла ей одна из официанток. И как справиться с таким количеством шнуровки?
— Вы обещали объяснить, зачем вам так нужно попасть на прием, — напомнил фокусник.
Томка кивнула — обещала, было дело.
Историю о ее злоключениях, начиная с прилета в Италию и заканчивая пропажей чемодана, фокусник выслушал внимательно, как Шерлок Холмс рассказ очередного клиента, который услышал вой на болотах.
— Да уж… — протянул он, когда девушка замолчала.
— Что значит «да уж»? — взвилась Томка.
— Все же ясно, как дважды два, — сказал Тинкет. — Вас одурачили жулики. Готов поспорить, они и стащили чемодан.
У Томки было, что на это ответить:
— А зачем они оставили мне собаку? Это нелогично.
— С чего вы взяли, что это была их собака? Небось, они взяли ее в приюте и тут же от нее избавились. Собака была нужна для отвода глаз. Ну что это за конкурс на самую уродливую собаку в мире? Вы о таком раньше слышали?
