Томка нервно поправила упавшую на глаз прядку волос. Призрак amore a prima vista только что не потоптался на поверженной девушке. Если бы Тинкет предложил бежать на край света, она бы не медлила и секунды. Оставалось порадоваться, что он не предложил: в бегстве на край света есть одна неприятная сторона — потом приходится думать, как оттуда выбираться. Томка стиснула зубы и мысленно трижды проговорила: «Держи себя в руках и улыбайся».
Фокусник тоже переоделся и щеголял теперь в черном сюртуке в красную полоску. В тех же цветах был выдержан и остальной костюм: невысокий цилиндр, полумаска, узкий галстук и прочее. Непонятно, где он только прятал всю эту одежду: пришел он с небольшой сумкой через плечо.
— Пойдем? — Тинкет щелкнул пальцами и из воздуха материализовался пиковый туз.
Томка захлопала в ладоши, хотя, казалось бы — совсем простенький фокус. Тинкет учтиво поклонился.
В то же мгновение из-за поворота выскочила вампирша Винченца с подносом, полным бокалами. Не иначе как караулила. Заметив Тинкета, официантка остановилась:
— Оу!
Томка напряглась, улыбка ее стала холодной. Девушке совсем не понравилось, что эта особа шастает поблизости. На земле есть тысяча мест, где ее «оу!» будет куда уместнее — в Африке, например, или Антарктиде. И Томка искренне желала Винченце там оказаться.
Меж тем официантка стала подкрадываться к фокуснику. Во взгляде появилась целеустремленность, глаза стали узкими как щелочки, в уголке рта задрожала нарисованная капелька крови.
— Оу! Ну вы и выглядите, дорогуша! — вампирша оглядела Тинкета с головы до ног с тем выражением, с каким гурман смотрит на блюдо, полное устриц. — Шик и блеск! Настоящий франт!
— Благодарю, синьора, — улыбнулся фокусник.
— Нет-нет, — Винченца отмахнулась ладошкой и хрипло засмеялась. — Никак не синьора. Синьорина.
— О, прошу прощения!
— Шампанского? — предложила вампирша, скалясь во всю пасть.
Винченца провела пальцем по краю одного из бокалов и низко наклонилась, видимо, пытаясь выскользнуть из своего корсета. Позиция очень удачная, чтобы огреть дамочку по затылку, но под рукой не оказалось ничего подходящего. В который раз Томка с тоской подумала о бутылке в гримерной.
— Кхм… — девушка громко откашлялась.
Спустя пару секунд официантка снизошла до того, чтобы посмотреть на Томку. Во взгляде промелькнуло легкое раздражение — словно в ботинок ей попал камешек, но приличия не позволяют вытряхнуть его на людях.
— Оу! Вы, кажется, простудились?
— Нет-нет, — заверила ее Томка, глядя прямо в глаза. — Першинка в горло попала. Такая, неприятная…
Те, кто обвиняет женщин в болтливости, забывают о простом факте: когда надо, женщина может сказать все, не проронив ни звука. Томка и Винченца только обменялись взглядами, и в воздухе отчетливо запахло озоном.
— Мдау? Но если вы плохо себя чувствуете, лучше вам пойти домой. Нельзя рисковать своим здоровьем. Вы так легко одеты, что можете серьезно заболеть.
Томка с лязгом захлопнула рот. Вот ведь гадюка! Кто бы говорил про костюм! Винченца же, решив, что вопрос исчерпан, снова повернулась к Тинкету.
— Берите шампанское. Графиня угощает, — она склонила голову. — Какой у вас симпатичный галстук… Шелк?
Тинкет, похоже, и не собирался ставить эту мымру на место. Вместо этого он изящно взял бокал и отпил небольшой глоток.
— Благодарю.
— Оу! — простонала официантка, наклоняясь ближе, хотя, казалось, это невозможно. — Надеюсь, вам понравится…
— Разумеется. Очень вкусное шампанское.
Томка заскрипела зубами так, что эхо заметалось по коридору. К желанию треснуть Винченцу бутылкой по голове прибавилась твердая убежденность, что одним трупом здесь не обойтись.
И тщетно глас разума пытался сказать, что ее это не касается. Томка обошлась с ним как взбесившийся слон с туземной деревушкой — растоптала и не заметила. Еще как касается.
— Кажется, нам пора, — напомнила Томка. Одного тона было достаточно, чтобы температура в коридоре упала на пару градусов. — Гости уже заждались.
Официантка повернулась, кровавая капелька дрогнула.
— Не беспокойтесь. Гости заждались Сару-Джессику Паркер, а вашего отсутствия они даже не заметят.
Но пока Томка думала, как бы поприличнее выцарапать ей глаза, Тикет уже поставил бокал на поднос.
— Боюсь, моя ассистентка права, — покачал он головой. — Нельзя заставлять синьору графиню ждать.
— Какая жалость, — Винченца отстранилась. — Но вечер длинный. Увидимся.
И с улыбкой довольной акулы она удалилась вниз по коридору.
— Вот дрянь… — беззвучно сказала Томка, глядя вслед вампирше.
— Что?
— Я говорю — какая милая девушка!
— Главное, — сказал Тинкет, когда они поднимались по лестнице, — не пугайтесь графини…
— Что? — хмуро спросила Томка.
Она шла позади фокусника, уставившись под ноги. Окажись на ее месте Зевс-Громовержец, уже вовсю бы сверкали молнии. И никак иначе: палаццо, по которому расхаживают Винченцы, должно быть разрушено. К счастью, не всегда желания совпадают с возможностями. И вместо того, чтобы сеять смерть и разрушение, Томка дулась и обиженно сопела.
Тинкет если и заметил ее состояние, то вида не показывал. Оно и к лучшему: если бы ему хватило ума спросить, что случилось, Томка бы не удержалась. Даже не верится, насколько тупыми бывают некоторые мужчины. Как он мог посмотреть в сторону этой… этой… Тут словарный запас ее подвел. Она знала множество слов, которыми могла бы охарактеризовать Винченцу, но все они были какими-то добрыми.
— Я говорю: увидите графиню — не пугайтесь.
— Она страшная? Строгий взгляд, античный профиль? — живых графинь Томке видеть не доводилось, пришлось довольствоваться теоретическими познаниями. — Смотрит на людей так, что мурашки по телу?
— Нет. Просто она… большая. Очень большая.
— Великанша?
— И это тоже, — кивнул Тинкет. — Во всех отношениях. Карты спрятали?
— О да, — буркнула Томка.
— Тогда пойдем. Будьте готовы…
— Всегда готова, — отозвалась Томка и улыбнулась. Улыбкой № 57, кислой, будто девушка разжевала лимон.
Тинкет толкнул высокие застекленные двери, и они вошли в бальную залу.
Первым делом Томка подумала, что она волшебным образом перенеслась на шабаш на Лысой Горе. Гостей на приеме было много и сплошь чудища да монстры: ведьмы, вампиры, черти и сумасшедшие изобретатели… Хватало и классических венецианских масок — мелькали бауты, коломбины, вольто, моретты. Впрочем, из общего настроения они не выпадали. Есть в венецианском карнавале что-то жуткое, наводящее на мысли о призраках и мертвецах. Венецианские маски созданы, чтобы беззвучно появляться из тумана и так же беззвучно исчезать, оставляя случайного свидетеля дрожать от страха. Это не разудалые
