Вообще-то Томка обошлась с ним по-доброму, могла и не предупреждать.
Официант громко икнул. Что-то в Томкиной улыбке подсказало ему, что девица не шутит. Может, стоило рискнуть и предложить еще какую клевую идейку, но он слишком дорожил своим носом. Никакая девица не стоит таких жертв: их-то полно, а нос у него один. И официант испарился — вампиры это умеют.
Томка прислонилась к стене, глядя на прохаживающихся по залу гостей. Человек в красном костюме палача чокался бокалами с компанией ведьм в остроконечных шляпах; толстый тип в маске акулы-людоеда нарезал круги у большой миски с икрой; дамы в роскошных платьях a la восемнадцатый век увивались за Человеком-Осьминогом, известным кинопродюсером; некий Казанова, в бауте и треуголке, шептал на ухо Медсестре-Убийце в окровавленном халатике. Сумасшедший дом во всей красе.
Томка хмурилась и кусала губы. Она рассматривала гостей, все еще надеясь, что среди них окажется Лаура. Но надежда таяла быстрее, чем эскимо на сковородке. В конце концов, Томка сдалась. Оставалось признать, что Лауры здесь нет, никогда не было, а ее саму развели как последнюю дуру.
Томка не знала, на кого ей злиться: на Лауру, которая оказалась обыкновенной воровкой, на себя — что так легко повелась на льстивые речи, или на Тинкета — за то, что тот оказался прав. И обманули-то ее по-детски: поманили не конфетой, а пустым фантиком. «Дю Солей», тридцать тысяч евро… А она развесила уши. Как уличных шарлатанов выводить на чистую воду, так Томка Кошкина в первых рядах, а как сама…
Томка шмыгнула носом и сжала кулачки. И что теперь? Утопиться с горя в канале — не вариант. Снова бродить по улицам в поисках бородатой воровки? Глупо. Шансов никаких… Бросить все и забыть? Это не позволяли гордость и уязвленное самолюбие.
Томка прекрасно понимала, что обязана найти Лауру и ее муженька-чревовещателя. Нельзя, чтобы подобные вещи сходили с рук. Иначе обостренное чувство справедливости выест ее изнутри; проще выпить бутыль серной кислоты. К тому же девушке был дорог ее чемодан, не говоря о содержимом.
Справа раздалось вежливое покашливание. Задумавшись, Томка не заметила, как подошел Тинкет.
— Вы в порядке?
— Не очень, — честно призналась Томка. — Вы были правы: Лауры здесь нет. Она оказалась воровкой.
— Сочувствую, — вздохнул Тинкет. — Жаль, ничем не могу вам помочь.
— Да? Наверное… Что, пора начинать шоу?
— Пожалуй, — сказал Тинкет. — Голливудская гостья еще не появилась, а хотелось бы перед ней выступить… Но дальше тянуть нет смысла. Вы последовали совету хозяйки и успели подкрепиться?
— Я не голодна.
— Взяли бы креветок. Тут один милый молодой вампир разносит…
Томка не выдержала. Нельзя же бесконечно сохранять лицо?
— Креветки? — зашипела девушка. — Какие, к чертям, креветки? Я влипла по уши, а вы говорите о креветках!
— Но это хорошие креветки…
Томка его не слушала. Иногда девушке необходимо выговориться, и чужие реплики только портят процесс.
— Одна в чужом городе, без денег. Меня ограбили, чуть не убили. Креветки! Права была мать — нужно было сломать ногу и оставаться дома. Не пришлось бы теперь думать, что делать и как из всего этого выкручиваться.
— Раз речь зашла об этом… — Тинкет вдохнул. — Завтра у меня выступление еще на одном мероприятии. И ассистентка мне не помешает. Много обещать не могу, но пятьдесят евро за вечер вас устроит?
Томка осеклась.
— Что?
— Это будет не такой прием, как сегодня. Место, скажем так, попроще, но…
— Вы предлагаете мне работу ассистентки? На полном серьезе?
— Почему бы и нет? Каждому фокуснику нужна ассистентка, вы правы — это как кролик из шляпы. А поскольку место вакантно…
Что-то похожее Томка испытала во время достопамятной истории с парашютом. Только что она с визгом падала в объятья бездны, отсчитывая последние секунды своей такой короткой жизни, и вдруг раз — кольцо сработало, над головой раскрылся белый купол, и мир стал восхитительно прекрасным. Томка уставилась на фокусника, чувствуя, что еще немного, и она не сможет сдерживать радостную улыбочку. Глаза ее заблестели.
— Э… А… Вы уверены, что вам нужна ассистентка, которая выглядит как селедка похожая на таксу?
Тинкет насупился.
— Вы не похожи на селедку.
— А на таксу? — прищурилась Томка.
— Ну… — в поисках поддержки фокусник посмотрел на графиню. — Все, пора начинать выступление.
— Чарльз Уилмот Тинкет! Если ты думаешь, что я оставлю этот вопрос…
Тинкет развернулся к залу.
— Дамы и господа! Минуту вашего внимания…
Выступление иллюзиониста было в самом разгаре. Всех гостей на приеме оно не привлекло — чтобы тягаться с отсутствующей Сарой-Джессикой Паркер, фокусов недостаточно, — но как минимум две трети его смотрели и даже хлопали. Тинкет начал с фокусов с монетами, потом были ленты, меняющие цвет, летающий бокал и мобильный телефон, который Тинкет утопил в шампанском, затем расколотил, а после — целым и невредимым — достал из шляпки одной из дам. Дело двигалось к фокусам с картами.
— До чего хорош! — услышала Томка голос у самого уха. — Прямо лапушка. Так и хочется…
Девушка резко повернулась. Вампирша Винченца приветливо ей улыбнулась, но Томка ни на грош не поверила ее улыбке.
— Простите?
Тинкет как раз провернул свой излюбленный трюк с розой из пламени.
— Какой он милый! — воскликнула официантка. — Я бы с ним замутила. Надо нам познакомиться поближе…
— Что?!
Возможно, существовал и лучший ответ, например: «Только попробуй, и я оторву тебе ноги». Но врожденное красноречие в сей раз Томке изменило. Хоть она и попыталась вложить в это «что?!» все, что думала о девице, но вышло не ахти. Винченца даже внимания не обратила.
— У нас наверняка получится. Такому фокуснику нужна хорошая ассистентка, — сказала вампирша. — Чтобы было на что посмотреть, понимаете?
И Винченца передернула плечами, аж корсет затрещал. От подобной наглости Томка лишилась дара речи.
— Вам плохо, дорогая? — участливо поинтересовалась Винченца. — Так дышите, будто у вас астма.
Звук, вырвавшийся у Томки, походил на свист пара из готового взорваться котла. Видимо, шестое чувство подсказало официантке, что самое время смыться.
— Извините, должна работать, — покачивая бедрами, официантка ушла разносить шампанское. Томка проводила вампиршу взглядом, думая о том, что Ван-Хельсинг, в сущности, был мягким и добрым человеком.
Если бы девушка не смотрела вслед официантке, то ничего бы не заметила. Но именно в этот момент открылась дверь, и в зал вошел маленький человек в черной пелерине и маске «доктора чумы». Остановившись на пороге, он огляделся по сторонам.
