задачу его неутомимых трудов на поприще экономики.
При подобном взгляде на вещи логическим выводом была необходимость социалистической революции. Чтобы обосновать к тому же и ее неизбежность, была создана известная 'теория исторического материализма'. Согласно ей развитие человечества есть закономерное чередование общественно- экономических формаций. Что это такое? Прежде всего это определенный способ производства, который есть сочетание производительных сил и производственных отношений.
Последнее он назвал базисом всякого общества, на котором вырастает надстройка всех остальных типов общественных отношений (мораль, право, религия, культура, наука, вообще всяческая идеология). Сам же базис сводился в конечном счете к отношениям собственности, С последними оказалось связанным и понятие 'класс', признаком которого явилось отношение к средствам производства ('собственники и 'неимущие'). Маркс выстраивает последовательность ' формаций': рабовладельческая, феодальная, капиталистическая. Почти по Сен-Симону. Как и последний, Маркс считал рабовладение решающей характеристикой общества, не понимая, что на языке экономических категорий раб есть не что иное, как основной капитал, а потому рабовладелец — тот же 'капиталист'. Схема эволюции выглядит у Маркса так. Производительные силы — самое активное начало всей системы. Они обусловливают соответствующие производственные отношения, но сами продолжают развиваться и в какой-то момент приходят в противоречие с инерцией производственных отношений.
Тогда происходит социальная революция, которая ломает прежние производственные отношения. Создается новый строй. Возникает очередная 'формация', и все опять повторяется по спирали а ля Гегель. Таким образом, насильственная революция (и, конечно, гражданская война) предстает у Маркса необходимым и. неизбежным историческим явлением. Маркс даже называет насилие 'повивальной бабкой истории', а революции — 'локомотивами истории'. Естественно, наибольшее внимание было уделено 'капиталистической формации', точнее сказать — обоснованию необходимости ее революционного низвержения.
Задумав теорию как всеобщую, Маркс опирался только на факты британской действительности. Между тем, как мы увидим в следующей главе, в эпоху I тома 'Капитала' на родине Маркса царила Историческая школа, главной идеей которой была уникальность исторического пути каждой страны. Маркс мог предвидеть многочисленные упреки в связи с однобокостью его фактографии. Поэтому он специально указывает, что Англия у него — лишь пример общей закономерности, поскольку она являет собой 'страну классического капитализма' и ее путь так или иначе предстоит проделать всем другим странам. Худшего примера было не найти! Ибо историческое развитие Англии целиком опрокидывает Марксову теорию 'исторического материализма'.
Уже в XIV в. (епископ Уиклиф) в Англии обнаруживаются явления хозяйственной идеологии, позже развитой Лютером и Кальвином (надстройка!). Тенденции капиталистической организации промышленности, сменяющей кустарно-ремесленную, проявляются здесь не ранее конца XV в. и медленно развиваются в XVI–XVII вв. (производственные отношения!). Машинное производство (производительные силы капитализма!) начинается не ранее середины XVIII в., а первые фабрики появляются лишь тридцать лет спустя.
Таким образом, все категории Марксового 'исторического материализма', причинные зависимости, управляющие общественным развитием, выстроены в обратной последовательности.
Согласно схеме, в недрах капиталистического 'способа производства' назревало антагонистическое (в переводе с греческого — противоборствующее) противоречие между коллективным характером производства (фабричный пролетариат) и частной формой присвоения общественного продукта. Разрешить указанное противоречие и должна была очередная насильственная революция. Неприятие общественного порядка, при котором меньшинство населения живет в роскоши, а большинство — в бедности, пафос протеста против 'эксплуатации труда', требование радикальных изменений в распределении общественного продукта — все это было общим местом социально-экономической мысли первой половины XIX в. Предлагались различные рецепты для излечения социальных недугов. Как правило, они сводились к мирным реформам того или иного рода (см. главу 18).
Любые предложения о мирных преобразованиях Маркс называл 'утопизмом', подчеркивая, что вооруженное восстание является единственным лекарством от болезней общества. Итак, только революция, гражданская война и террор, гарантирующий победу.
А что потом? Экспроприация (лишение собственности) капиталистов. Рабочий класс сам производит, сам управляет производством, сам присваивает продукт и сам его распределяет (не забывая про стариков, инвалидов и т. д.). Все делается по заранее составленному плану, где учтены все варианты распределения ресурсов и выбран самый лучший. Маркс всерьез полагал, что для осуществления такого планирования достаточно отменить частную собственность.
Далее. Деньги отменяются! Что это значит? Идея 'рабочих денег' была очень популярна в кругах европейских социалистов до Маркса. Это такие бумажки, которые удостоверяют затраченное рабочее время, тем самым обозначая и соответствующую долю общественного продукта. По окончании рабочего дня (недели и т. п.) труженик получает такую бумажку и идет с нею в магазин за своей долей предметов потребления. 'Рабочие деньги' отличались бы от обычных тем, что они никак не связаны с собственной ценностью какого-либо металла; их меновая ценность (покупательная способность) определялась бы исключительно затраченным временем труда.
В незавершенной работе 'К критике политической экономии' (1859) Маркс разнес в пух и прах идею 'рабочих денег' в варианте Дж. Грея (см главу 18). И все же 15 лет спустя в записке, которую потом окрестили 'Критикой Готской программы', он для будущего общества без 'эксплуатации' предложил то же самое, только в еще более упрощенном варианте. Рабочий получает на фабрике квитанцию о затраченном времени труда и несет ее на общественный склад, где получает эквивалентное количество продуктов производства. 'Это не деньги, — утверждает Маркс, — они не совершают обращения'. Тем не менее обмен квитанций на деньги — это и есть их обращение.
Кроме того, подобной квитанцией пришлось бы расплачиваться, скажем, со слесарем- водопроводчиком за починку крана, вернуть ею долг своему дружку, который отдаст ее в порядке членского взноса в профсоюз… да мало ли рук пройдет бумажка, обладающая покупательной силой, прежде чем попасть на вещевой склад. Ведь рубль при социализме и был настоящей Марксовой квитанцией, не обеспеченной ничем, кроме 'общественного достояния… Нам почти нечего добавить в отношении воззрений Маркса о будущем коммунистическом обществе. Остается лишь вопрос о дальнейшей смене 'формаций'. Судя по всему, с наступлением коммунизма этот 'естественный' процесс должен был прекратиться вовсе. Таким образом, утопия Маркса совмещает в себе оба типа (см. главу 17) — политический и хилиастический.
Схема общественного воспроизводства Маркса занимает особое место в его творческом наследии. Многие независимые ученые (уже в XX в.), скептически относившиеся к марксизму в целом, например Дж. Робинсон, признавали научную ценность этих Марксовых разработок.
К тому времени в распоряжении экономистов было несколько моделей воспроизводства. Конечно, прежде всего Экономическая Таблица д-ра Кенэ. Она была образцом того, как нужно подходить к задаче моделирования общественного воспроизводства. Но как готовая модель она не годилась из-за физиократического принципа 'бесплодности' промышленного производства.
Адам Смит выдвинул свою схему воспроизводства, странным образом не замеченную ученым миром XIX в. Но один из основополагающих принципов Смита (а именно: что цена любого продукта II. распадается без остатка на доходы трех видов: прибыль, зарплату и — ренту) прочно вошел в научный обиход. Рикардо исходил из него, когда сводил ценность капитала к затратам труда. Таким образом, разделен указанный принцип Смита стал элементом классической политической экономии. Но из этого принципа следовало, что весь продукт годового труда целой нации, измеренный в рыночных ценах, численно равен сумме доходов трех основных классов населения: предпринимателей, наемных рабочих и владельцев земли. Поэтому в норме _ все товары продаются и все доходы реализуются (модель без сбережений — простое воспроизводство).
Наконец, в распоряжении Маркса был еще и Закон рынков Сэя, схем откуда следовало, что общее
