теориями и повторяет чужие слова, но мы также знали, что он не слеп и что истина дойдет до него. И действительно, нас начали слушать. Каким счастьем было для меня, когда во время моего выступления в зале зашикали на жидов, пытавшихся прервать мою речь. Это была моя первая победа. Так мы боролись изо дня в день, не боясь клеветы и ненависти наших врагов. На их лживые слова мы отвечали своими честными речами, на удар – ударом. Мы не только говорили, мы защищались не только словами. Многих из нас уносили из зала с окровавленным лицом или пробитой головой. И народ услышал нас, поверил нам, пошел за нами. Теперь все это уже в прошлом“.
Да, люди, умевшие так бороться за идею, достойны того, чтобы управлять государством. Их величие не столько в том, что они рисковали своей жизнью, сколько в их отношении к человеку, основанном, в противоположность марксистам, на вере в победу разума и справедливости, на стремлении к миру и на высоком идеализме.
На ненависть они не отвечали ненавистью, не призывали к убийству, не рассчитались со своими бывшими противниками, разумно отличая заблуждение от злой воли.
Когда Национал-социалистическая партия пришла в Германии к власти, призванная к ней народной волей, выраженной не бунтами и грабежом, а всенародным голосованием, в стране было семь миллионов безработных. Национал-социалистическое правительство в сравнительно непродолжительный срок справилось с безработицей. До него так называемые демократические правительства предпочитали платить безработным нищенское пособие, не давая им никакой работы.
Национал-социалистическое правительство немедленно взялось за организацию огромной армии безработных. Началось массовое строительство дорог, огромные суммы были ассигнованы на постройку жилищ для рабочих. Около каждого завода вырос маленький квартал рабочих домов, обычно с небольшим садиком. В этих домах были устроены комфортабельные светлые квартиры.
В то же время правительством были установлены определенные ставки оплаты труда. Результат не замедлил сказаться. У людей завелись деньги, повысился спрос на товары, и в связи с этим начался подъем торговли и промышленности.
Это мне рассказывает бывший рабочий металлургической промышленности, сопровождающий меня при моем посещении одного из заводов в окрестностях Берлина.
Мой собеседник – представитель немецкого рабочего фронта на Н-ском заводе – показывает мне умывальное помещение завода, столовую, зал, библиотеку, амбулаторию. Здесь, наконец, превратился в жизнь сон утопистов и филантропов прежних веков. „Германский рабочий фронт“ это огромная организация, охватывающая как рабочих, так и работодателей, объединенных в одну дружную семью.
Нас сопровождает директор предприятия, и по тому спокойному, полному собственного достоинства тону, каким с ним разговаривают рабочие, я понимаю лучше, чем по докладам и речам, каковы отношения между работодателями и рабочими. Рабочие спокойно, без всякой суетливости, поднимают руку для германского приветствия. Это спокойствие и чувство собственного достоинства человеку может дать только сознание честно исполненного долга и вера в торжество права, а не силы, уверенность в том, что миром правит законность, а не произвол. В серых глазах старого мастера, который беседует с владельцем фабрики, большая серьезность, но нет грусти. Долгая трудовая жизнь, прожитая им, не легла на него тяжелым бременем. Он беседует с владельцем фабрики как с товарищем. Смело, но без дерзости, достойно, но без самодовольствия. За этой спокойной уверенностью чувствуется могучая опора справедливого социального законодательства, зиждущаяся на непоколебимой правовой основе.
„Германский рабочий фронт, – поясняет мне мой собеседник, – является посредником между работодателями и рабочими. На каждом заводе имеется свой представитель рабочего фронта. На это место назначают рабочего, знающего нужды своих товарищей и пользующегося всеобщим доверием и уважением. В его обязанность входит забота о том, чтобы владелец завода исполнял все требования социального законодательства, чтобы у рабочих были хорошие удобные помещения, библиотека, амбулатория, чтобы жалование выплачивалось аккуратно“.
Нужно ли добавить, что все рабочие состоят в больничных кассах, что в случае заболевания они пользуются бесплатной медицинской помощью. Правом бесплатного лечения пользуются также все члены семьи рабочего.
Я зашел в прекрасно оборудованную амбулаторию.
„Важно, – сказал мне заводской врач, – не столько лечить, сколько предупредить заболевание. Каждый месяц мы подвергаем наших рабочих медицинскому осмотру и если замечаем в состоянии здоровья какого- нибудь рабочего ухудшение, то тотчас же беремся за его лечение: даем ему отпуск, отправляем в санаторий. Благодаря этому число заболеваний значительно уменьшается“.
„Мы разбираем все споры, возникающие между рабочими и владельцами фабрики, – продолжает представитель Германского рабочего фронта, – причем спорные вопросы решаются не с точки зрения блага одного класса, а с точки зрения общей пользы. Простой здравый смысл подсказывает правильное естественное решение: нужно, чтобы рабочему были обеспечены хорошие условия жизни, а у предпринимателя была бы возможность расширять свое дело, извлекать из своей изобретательности и работы новые доходы. Отнимите у людей возможность богатеть, и большинство потеряет охоту работать, перестанет заботиться о расширении и улучшении своего дела. Быть может, печально, что человек не такой идеалист, чтобы жить и трудиться только для других, но уж такова наша природа и тут ничего не поделаешь. Только безумные не считаются с реальностями жизни. Кто из нас, в самом деле, не мечтал о том, чтобы чего-то достигнуть в жизни, стать чем-то, добиться славы и богатства или же просто иметь свою машину или яхту, совершить кругосветное путешествие или что-нибудь подобное. Отнимите это у человека, и жизнь станет скучной и серой“.
Так мы беседуем, пока заводской автомобиль нас уносит в рабочий поселок, расположенный неподалеку от завода.
Через несколько минут машина сворачивает с шоссе, и мы оказываемся на небольшой улочке, по обе стороны которой стоят небольшие однотипные серые домики с красной черепичной крышей и маленькими садами, в которых растет несколько фруктовых деревьев и устроен огород или цветник.
„Эти дома строит завод с помощью кредитов, которые дает государство или город, – поясняет мне мой спутник, – рабочий должен внести сравнительно незначительную сумму, и после этого дом переходит в его собственность, остальное погашается ежемесячными взносами. Мы хотим, чтобы каждый рабочий имел свой дом, чтобы он сросся с родной землей, а главное, чтобы после работы он мог хорошенько отдохнуть, чувствовать себя вполне у себя дома“.
Дома разделены на две половины, две квартиры, из которых каждую занимает одна семья. Хозяйка не без гордости показывает нам свою небольшую, залитую солнцем квартирку и простую, но удобную обстановку. Вы в ней найдете тот простой комфорт, который наша „прогрессивная“, попавшая под влияние марксизма интеллигенция в свое время так глупо называла „мещанством“, считая, что домашний свинушник в соединении с растрепанными волосами и косовороткой владельца квартиры свидетельствуют о несомненной прогрессивности.
Каким местом отдыха является для рабочего такая уютная квартира! Вернувшись с завода, он может растянуться на кушетке, взять газету или включить радио, в хорошую погоду посидеть в саду, поработать на огороде, весной полюбоваться, как распускаются почки, а осенью выкопать молодую картошку для ужина, за которым соседи побеседуют о своих делах, вспомнят последнее представление заводского театра, поговорят о политике.
Не думайте, однако, что интересы рабочего ограничиваются квартирой и удобствами. Национал- социалистическая партия может сказать о себе с большим правом то, что когда-то о себе говорил величайший революционер прошлого столетия Наполеон: „Я открыл дорогу талантам“.
Но в наполеоновские времена все же мало кому удавалось выйти в люди. В Германии же теперь всякому способному дана возможность учиться, рабочие могут на специальных курсах повышать свою квалификацию, пополнять свое образование. Поэтому-то в Германии нет того затхлого воздуха, который свойственен всему неподвижному, механически неживому, мещански удовлетворенному. Национал- социализм открыл каждому дорогу бесконечного развития, но идти по этой дороге каждый должен сам. И во главе всех, пошедших по этому пути, разумеется, идет германская молодежь.
