Орки задумались, осмысливая сложную концепцию, но Тралл, не позволяя им опомниться, дал команду: «Вперед, на Дарнхолд!» — и зеленокожее воинство двинулось в поход.
— У тебя лицо синей глиной измазано, — сказал новому вождю Гром, нагнав его позже во главе колонны.
— Забыл смыть после битвы камуфляж, — ответил Тралл, потерев морду. — Это была долгая ночь.
Орки шли к Дарнхолду несколько дней, соблюдая режим секретности. Дрожь тотемов заметала следы. Воющие духи ветра уносили прочь запахи. Днем Орда маскировалась среди деревьев, и Тралл, глядя на увешанных ветками соплеменников, невольно вспоминал слова Блэкмура: «Хорошо, что ты такой зеленый и плоский, — сидишь себе среди листьев, и тебя не видно».
Под прикрытием ночи армия Тралла разбила лагерь в чаще леса в двух шагах от Дарнхолда и начала готовиться к штурму.
Падение Дарнхолда
Иные орки не издают звуков и способны сидеть в засаде часами. Когда Тарета в очередной раз прокралась к условленному месту и увидела в дупле дерева заветное ожерелье, меньше всего она ожидала, что ее тут же грубо схватят и зажмут рот зеленые лапищи.
— Спокойно, Тари, я — Тралл, — шепнул знакомый голос.
Орк был не один — с ним в тайное место пришли еще двое. Они фыркали, бормотали: «Человеческий детеныш» — и всячески выражали свое неудовольствие от присутствия девушки. Когда же вежливая Тарета протянула им руку со словами: «Мне наплевать на предрассудки, некоторые орки — мои лучшие друзья» — один из них схватил девушку и закинул ее в кусты, чем заслужил от Тралла хороший пинок.
— Вождь, мы перестали вырезать человеческие деревни, потому что ты нас за это сильно ругал, — зарычал орк, потирая ушибленное место. — Но не заставляй нас здороваться с людьми за руку!
— Нет, вы будете с ней здороваться! — ответил Тралл, поднимая молот. — А кто ее хоть пальцем тронет, тот будет иметь дело со мной. Подходите поближе, кто смелый, и я посмотрю, какого цвета у вас потроха.
Смелых не нашлось. С кислым видом орки пожали Тарете руку.
Встреча была коротка. Тралл рассказал о своем замысле, а Тарета усомнилась в том, что дело можно будет решить переговорами. В Дарнхолде, у стен которого стояла армия орков, оставаться было опасно, но Тарета должна была вернуться в замок, чтобы не дать повода поднимать тревогу. Однако для предосторожностей было уже слишком поздно. Эделас Блэкмур ждал ее у секретного входа в компании стражников.
— В чем же с тобой дело? — спросил он меланхолично. — Чего ж ты не имела? Разве ж я тебя не одевал? Котеночек ты мой, ну чем я хуже этого вонючего орка?
— Тем, что вы жалкая и ничтожная личность, — отвечала Тарета храбро.
— Так не доставайся же ты никому!
В тот же день Орда обложила Дарнхолд. Когда Тралл со свитой вышел к воротам крепости предложить мир в обмен на свободу оставшихся в лагерях орков, переговоры сразу же не заладились. То ли вождю не хватало навыков дипломатии, то ли Блэкмур чересчур надеялся на помощь соседней крепости, куда он успел послать гонцов. А может, роль сыграла и голова Тареты, которой генерал стал размахивать со стены в самый неподходящий момент с криком: «Вот как в наших краях поступают с предателями!»
— Посмотри на это с другой стороны, — попытался утешить вождя верный Гром. — Теперь нет нужды осторожничать со стихиями.
Расстроенный Тралл и не думал осторожничать. Над Дарнхолдом быстро сгущались тучи. Вскоре тьма, пришедшая с востока, накрыла ненавидимую орком крепость. Хлынул ливень. К башням зазмеились молнии. Загрохотал гром. А тут еще и одинокая стрела, выпущенная нервным защитником стены, сразила орка, стоящего в первом ряду готовых к штурму бойцов. И тогда Тралл взмахнул молотом и прорычал сигнал к штурму. Зеленокожее воинство двинулось на приступ сквозь град стрел и ядер, подводя к стенам лестницы и забрасывая на стены крючья. Четверо орков тащили на носилках котел со взрывчаткой, а у них под ногами крутился нервный гоблин-взрывотехник и верещал: «Помните, что бросать надо, когда досчитаете до трех! Когда до двух досчитаете, не бросайте, и до четырех тоже считать не надо, будет слишком поздно. Да вы вообще считать-то умеете?»
Землетрясения и взрывы проложили путь Орде. Ворота продержались недолго, и Тралл ворвался во двор одним из первых. Во дворе Блэкмура не было, он сбежал в крепость, но воспользоваться тайным ходом уже не смог — насланная вождем Орды дрожь земли обвалила туннель. Генерал оказался в ловушке. Дубовая дверь, за которой Блэкмур пытался запереться, не устояла перед молотом рыщущего по замку Тралла — с первого же удара она треснула, и в щели показалась орочья морда. «А вот и Эдди!» — раздался рык за дверью, и с очередным ударом она слетела с петель.
— Защищайся, Эделас! — сказал Тралл, хватая меч и бросая другой Блэкмуру. — Увидишь, проколю как я твою фигуру.
— Неблагодарный ты орк, Тралл, — ответил генерал, подбирая меч. — После всего, что я для тебя сделал...
— Ты сделал достаточно, — объявил Тралл, пока они обменивались первыми ударами. — Ты предал и убил мою сестру!
— Я твой отец! — говорил генерал. — После того как я тебя приютил, я — твоя семья! Прислушайся к своему сердцу, и ты поймешь, что это так. Присоединись ко мне! Мы вместе пойдем на Лордаэрон и станем править как отец и сын! Я чувствую в тебе гнев, юный орк. Поддайся же эмоциям и направь их против наших истинных врагов!
Но в этот момент орк вспомнил наставления старого Дрек-Тара: «Страх, гнев, отчаянье во Тьму тебя ведут — поддайся им, и навеки поглотит тебя она».
И тогда Тралл вновь обратился мыслями к стихиям, которые наполнили его душу покоем. Нанося смертельный удар, он произнес ритуальные слова на языке духов: «Йиппи-кией, ублюдок!»
— Где Эделас? — спросил Гром, когда Тралл выбирался из подвалов замка. — Где Эд?
— Эд мертв, дружище, — отвечал устало вождь. — Эд мертв.
Дарнхолд был взят. Оставшиеся в живых защитники предавались мрачному пессимизму, окруженные орками. Тралл распорядился найти и привести Лангстона. Вскоре лейтенанта привели и бросили перед вождем два дюжих орка.
— Помнишь, я обещал, что оставлю тебя в живых? — спросил Тралл лейтенанта.
— Помню, — вымолвил тот.
— Я не соврал, — признался Тралл. — Я законы знаю, посланца не трону. Передай властям Лордаэрона, чтобы освободили всех оставшихся орков. И езжай быстрее, пока я не передумал!
Найдя своего коня, перепуганный Лангстон хлопнул его по крупу, крикнул: «Но!» — и что есть сил поскакал прочь. Только у ворот разобиженный конь догнал хозяина.
Орда быстро очистила склады Дарнхолда от припасов и ценностей. Разграбленному замку по решению вождя надлежало быть снесенным с лица планеты. Уже через несколько часов после того, как стих бой, у стен замка можно было наблюдать удивительную картину — Тралл и две тысячи орков дружно топают и хлопают в ладоши, пробуждая силы духов Земли, — топ-топ-хлоп... топ-топ-хлоп... и хором рычат: «Со-тря-са-ем землю!»
Рассыпались каменные башни и стены — оставшиеся от замка руины проваливались сквозь змеящиеся трещины, и скоро на месте Дарнхолда не осталось ничего, кроме изрытой земли.
Тарету Фокстон похоронили с ее ожерельем, и надпись на надгробном камне гласила:
