АДСКИЕ ИГРЫТемная Сторона-7.

не могли дождаться, когда мы отойдем, чтобы начать про нас сплетничать. Все глаза в комнате не отрывались от нас, пока я вел и усаживал Элеонора в частную кабину в глубине зала. Потом разговоры в Чайном Зале медленно начались снова. Телохранители расслабились за своими столами, несомненно, вздохнув с облегчением, что им не пришлось в конце концов со мной связываться. Рамон следил за мной холодными, темными глазами, а его лицо абсолютно ничего не выражало. Я сел напротив Элеоноры.

- Что ж, - сказал я, - всегда мечтал встретиться с вами здесь.

- Нам и вправду нужно поговорить, - для убедительности она наклонилась вперед. - Но вы понимаете, что я не могла, чтобы это выглядело слишком простым делом для вас.

- Да, конечно, - ответил я, не понимая, к чему она клонит.

- Мне бы не хотелось, чтобы вы решили, что я готова разговаривать с кем попало.

- Боже упаси.

- Посмотрите на них, - сказала она, указывая на свой стол. - Чирикают, как птицы, как же - я осмелилась возражать пресловутому Джону Тэйлору. Если бы я этого не сделала, к завтрашнему дню сплетники уложили бы нас с вами в постель. Некоторые из них в любом случае так и сделают - просто потому, что это хорошая история.

- Боже упаси, - повторил я, и она пристально посмотрела на меня. Я усмехнулся, неожиданно она улыбнулась в ответ. Она немного расслабилась и откинулась на спинку стула.

- С вами легче общаться, чем я думала, мистер Тэйлор. И наконец-то мне будет с кем поговорить.

Я жестом указал на Рамона, сидящего за своим столом. – А разве с ним вы не разговариваете?

- Не могу ручаться, что с Рамоном есть о чем поговорить, - сухо ответила она. - Во многом он еще совсем ребенок. Довольно симпатичный, и с ним приятно поиграть, но без царя в голове. Я предпочитаю использовать моего пупсика именно так. Весь смысл мальчиков для забавы как раз в том и состоит, что какое-то время вы с ними играете, а когда от них устаете, то переходите к следующей игрушке.

- А вашего мужа это не беспокоит? – спросил я.

- Я не для этого вышла замуж за Марселя, - прозаично констатировала Элеонора. - Папа хочет, чтобы я была замужем, потому что в некоторых вопросах он по-прежнему слишком старомоден. Полагаю, ничего удивительного для того, кто родился так давно, как он. Вы можете забрать из прошлого бессмертие, но... Папа верит, что женщиной всегда должен руководить мужчина. Сначала отец, потом муж. А поскольку сейчас у милого Папочки есть более важные занятия, значит, это должен быть муж. Похоже, ему и в голову не приходило, что я выхожу замуж лишь за тех мужчин, у которых хватает здравого смысла вдали от Гриффин-Холла делать так, как им говорят. Я бы вообще не выходила замуж, если бы не было необходимости поддерживать с Папой хорошие отношения...

- Я вышла замуж за Марселя, потому что мне с ним весело. Он очаровательный, воспитанный и компанейский... и он не предъявлет никаких требований. У него своя жизнь, у меня своя, и вместе им не сойтись. В прошлом, в родном времени Папы, это называлось бы «браком по расчету». А в наши дни просто удобное решение проблем. О чем вы хотели со мной поговорить, мистер Тэйлор? Папа не рассказывал вам обо мне ничего интересного, поскольку я приложила массу усилий, чтобы быть уверенной, что ничего интересного он обо мне не узнает.

- Вы бы удивились, узнав то, что мне известно, - я сказал это только потому, что должен был хоть что-то сказать. - Я все еще пытаюсь проверить наличие повода у каждого из членов семьи Гриффинов, поэтому у меня есть некоторые предположения о том, кто мог похитить Мелиссу и почему.

Элеонора пожала плечами. – На самом деле, мы все не такие уж сложные. У Папы его бизнес, Мамочка живет, чтобы быть Королевой, Уильям убегает и прячется, когда Папа не смотрит, Мелисса – лицемерная заноза в заднице, а моя радость и гордость, мой дорогой маленький Павел не выходит из своей спальни. Вот в двух словах и все о Гриффинах.

- А что насчет вас? Кто вы такая, Элеонора Гриффин?

Как и ее брат, начав говорить, остановиться Элеонора уже не могла. Из нее наружу полезло все. Возможно, потому, что ей уже очень давно не с кем было поговорить по душам, не было человека, которому она моглы бы доверить свои секреты, и который бы их сохранил и не стал никому передавать... того, кому плевать на все это.

- У Папы всегда не хватало времени для меня, - хотя она смотрела на меня, ее взгляд был далеко, в прошлом. - Он очень старомоден. Его наследником и компаньоном по семейному бизнесу мог быть сын, но не дочь. Поэтому мне пришлось быть в большем одиночестве, чем когда-либо доводилось Уильяму. Мамочка тоже не слишком беспокоилась обо мне. Мы с Уильямом были ей нужны только как дань моде. Вот меня и воспитывала череда нянь, репетиторов и наемных компаньонок, которые все отчитывались Папе. Я не могла доверять никому из них. Я выросла, не надеясь ни на кого, кроме самой себя, и ни на кого, кроме себя любимой, не огляглядываясь. Совсем как Папа.

- За годы я перебрала множество вещей, пытаясь найти для себя что-то интересное, что могло бы мне помочь скоротать время... Когда ты бессмертен, у тебя появляется слишком много времени, которое необходимо заполнить. Я испробовала политику, религию, шопинг...но все это приносило лишь кратковременное удовлетворение. На данный момент я решила просто наслаждаться своими деньгами и положением и быть счастливым пожирателем лотоса, праздным мечтателем. Наверное, это звучит ужасно мелко?

- А почему мальчики? – спросил я, тщательно избегая вопросов, на которые нет нормальных ответов. – К слову, не похоже, чтобы кто-то из них был надолго...

- По мере того, как года идут, а я не старею, меня все сильнее и сильнее тянет к молодым, - сказала Элеонора. – По-настоящему молодым, в отличие от моего собственного великолепного не стреющего тела. Несмотря на все, что я с ним делала. Меня страшат старение и старческие капризы, и я застряла на пол- пути... Постоянное воздействие молодых мыслей, мнений и моды помогает мне сохранять душевную молодость. Я никогда не буду такой, как Папа, который при всех своих годах и опыте как был изначально, так и остался просто средневековым спекулянтом. Бизнес есть бизнес, и не важно, в каком веке ты живешь. Может, он и перенял аристократические жесты, но в нем все равно осталось слишком много из прошлого. Он не способен к переоценке ценностей, даже если они сформировались века назад...я не хочу быть такой.

-Чего же вы хотите?

Она коротко улыбнулась. - Будь я проклята, если знаю, мистер Тэйлор. Мне бы очень хотелось унаследовать папины деньги, но не его дело. Я продам свою долю при первой же возможности. Но я не хочу закончить, как Уильям, погруженной в потакание собственным капризам. Он думает, что я не знаю, что он вытворяет в Клубе Калигула, но об этом знают все... Я хочу делать то, что имеет значение, и быть тем, кто что-то значит. Но никто и никогда не будет видеть во мне нечто большее, чем дочь Гриффина. Вы даже не представляете, какие ограничения накладывают богатство и власть.

- Бедная богатая девочка, - серьезно сказал я. - Есть все, кроме счастья и душевного спокойствия.

Она впилась в меня взглядом. - Вы издеваетесь, мистер Тэйлор. А ведь любой присутствующий здесь мог бы вам сказать, что это очень опасное занятие.

Я улыбнулся. – Опасность – это мое ремесло.

- Да ладно... Что вам нужно, мистер Тэйлор?

- Ну, для начала, я хочу, чтобы вы называли меня Джон. Дальше...я хочу найти Мелиссу. Убедиться, что она в безопасности.

- И снова вернуть ее домой? Обратно в Гриффин-Холл?

- Если она захочет, - осторожно ответил я.

Мгновение Элеонора изучала меня. - Вы не думаете, что ее похитили, не так ли? Вы думаете, что она сбежала. Должна сказать, что меня это не удивляет. Но когда вы найдете ее, то не потащите ее назад против ее воли, потому что это будет против ваших принципов, верно?

- Точно, - сказал я.

Она ослепительно мне улыбнулась. – Вот за это вы мне нравитесь гораздо больше, Джон. Вы правда готовы бросить вызов прямо в лицо самому Гриффину? Он убивал людей и за меньшее. Возможно, вы действительно такой, каким о вас рассказывают.

- Нет, - ответил я. - Никто не может быть таким.