общаться и рабочему, и ученому, и инженеру, и конструктору. Он всегда ценил в людях подлинную эрудицию, знания, энтузиазм.
В лаборатории электронной автоматики Академии коммунального хозяйства (в которой он будет работать с конца сорок третьего года) он стал специалистом, способным вести работу над сложными системами, сочетающими в себе элементы, устройства, основанные на различных физических принципах. Это очень сложная задача, требующая для своего решения, прежде всего высокой эрудиции. Бабакин много читает. Общение со специалистами не проходит для него бесследно. Он очень восприимчив и впитывает в себя все нужное и как-то незаметно для окружающих становится признанным техническим руководителем. Как вспоминают люди, работавшие с ним в те годы, накопление знаний в нем шло как-то постепенно, исподволь, но вдруг «мы почувствовали, что он — другой. Количество, как бы, перешло в качество». Способствовала этому, без сомнения, особенность его мышления — он мог сложнейшие физические явления представить себе простыми аналогиями. Эта особенность очень поможет Бабакину, когда, приближаясь к вершине жизни, в 1965 году он будет назначен Главным конструктором лунных и межпланетных станций.
Предыстория такова. С 1949 года Георгий Николаевич начал заниматься вопросами развития авиационной и ракетной техники. Он работает в передовых научных организациях, масштабы деятельности которых просто несравнимы с тем, с чем ему пришлось сталкиваться раньше. Конструкторские залы с множеством кульманов, выстроившихся друг другу в затылок, огромные, уходящие в небо, цехи, лаборатории, в которых, кажется, можно испытать все, что создано руками человека — все это создавало особое настроение, заставляло критически рассматривать свои возможности, находить в себе силы к самосовершенствованию. Нет, нелегко занять достойное место в огромном коллективе творцов нового.
Тогда он особенно остро почувствовал, как далеко ушла в прошлое его лаборатория, какой незначительной оказалась она по сравнению с предприятием, в которое он теперь попал. Разница была огромной. И все-таки, не мог он не вспоминать с благодарностью прошедшие годы и людей, которые бок 6 бок с ним трудились тогда, в нелегких условиях: не хватало приборов и стендов, материалов и возможностей. Если вспомнить, чего больше всего тогда было: не ошибешься — энтузиазма. И он с лихвой перекрывал отсутствие «того» и «этого». Только с этих позиций можно понять, как, практически, на пустом месте под руководством Бабакина была сконструирована, изготовлена и испытана система дистанционной защиты охраняемого от «нежелательных» гостей района, система, состоящая из многих приемников, работающих в условиях непосредственного воздействия на них климатических условий и радиопередатчика «командующего» ими, удаленного на значительное расстояние. Создание этого командного комплекса — огромная заслуга коллектива и его руководителя — Бабакина, бывшего в то время Главным конструктором СКБ института.
Конечно, по масштабам этому СКБ было далеко до конструкторских бюро, в которых позднее будет работать Бабакин. Но то, что сделано было там, в трудных условиях, несомненно, заслуживает уважения. В этом, вероятно, главная причина того, что молодой талантливый руководитель, который кроме этой системы успешно «довел» до эскизного проекта и работу по созданию зенитной управляемой ракеты, был переведен в конструкторское бюро. Именно к этому периоду относится фраза, приведенная чуть выше, начинающаяся словами «с 1949 года Георгий Николаевич начал заниматься…».
В эти годы случайно на одном совещании произошла первая встреча Бабакина с Сергеем Павловичем Королевым. Сергей Павлович выслушал доклад Бабакина о проделанной работе, оценил не только ее уровень, но и роль Георгия Николаевича в проработке принципиально новых вопросов управления и сказал своему заместителю: «В этом человеке есть искра божья».
Оценка высокая. Позже, когда будет решаться вопрос о подключении КБ, возглавляемого Бабакиным, к космическим делам, Сергей Павлович уточнит фразу: «У него есть искра божья! Ему можно доверить!»
С. П. Королев, прекрасно разбиравшийся в людях не ошибся в Бабанине. Огромная личная работа, проведенная Бабакиным по созданию автоматических станций, равносильна подвигу. Судите сами: всего за шесть лет (когда он возглавлял «космическое» КБ) в далекие рейсы к Луне, Венере, Марсу ушло пятнадцать автоматов! Да и во многих автоматах, стартовавших позднее, были осуществлены или развиты его идеи, задумки. Пятнадцать машин! И не менее половины из них ассоциируются со словом «впервые».
В чем же причина того, что Бабанину удавалось все или почти все из того, что он задумывал? В его огромной эрудиции? Несомненно. В его способности «брать на себя» в нужный момент ответственность? Конечно. В умении найти общий язык с многочисленными смежными организациями, в способности увлечь их и сделать из них не просто соисполнителей, как это иногда бывает, а подлинных участников? Безусловно. И в том и в другом, и в третьем. И все же есть еще один важный, может быть, даже основной момент, способствующий выполнению подчас немыслимых задач. Это взаимоотношения в коллективе и взаимоотношения с коллективом. Будет он успешно разрешен — будут успехи…
Сила Георгия Николаевича Бабанина состояла в том, что коллектив для него, Главного конструктора, находящегося, так сказать, в высшей точке «иерархической пирамиды» КБ не представлялся единой, неделимой, безликой массой, поглотившей специфические черты каждого из составляющих его членов. Каждый член коллектива был для Бабанина конкретным человеком, с именем и фамилией, с особенностями характера и интересами. Он общался с огромным числом людей и это позволяло ему познать каждого на деле.
Бабанину был присущ свой метод руководства. В основе его, особенно в периоды, когда важнейшим фактором в решении задачи становилось время, лежало сметение всех должностных преград, отделяющих его от исполнителя, держателя «информации». Это не всегда, конечно, нравилось отдельным руководителям «расположенным» по штатному расписанию между ним и исполнителем, но Бабакин работать иначе не мог. Быстрота, которая была его девизом, требовала именно такого метода решения, напрямую. Для коллектива Главный, действующий таким образом, становился «осязаемым», вполне реальным человеком, чьи знания и самопожертвование в работе не могли не вызывать уважение. Так цементировалось единение между коллективом и руководителем. А темы, над которыми трудились сообща, всегда самые актуальные не могли не способствовать энтузиазму, развитию чувства ответственности и желания выполнить порученное дело наилучшим образом.
Важным свидетельством мировоззрения человека являются письма, которые, естественно, не пишутся с расчетом на последующее опубликование. Они, как исповедь. Прочтя их, видишь величие человека.
Вот выдержки из писем Г. Н. Бабанина к сыну, написанные в разное время;
«… Это твоя первая самостоятельная поездка и ты, вероятно, как взрослый и разумный человек относишься к своим обязанностям достаточно серьезно… Я уверен, что на работе ты не последний…» «У них на участке — цветущий сад… Глядя на их участок, лишний раз убеждаешься в том, как много может сделать человек…»
Он напутствует сына, начинающего трудовой путь: «Никогда не забывай окружающих тебя людей и помни, что ты один, как бы умен ты ни был, ничего сделать не сможешь без коллектива. Кстати самоучки, которые в одиночестве умели «ковать блох», уходят в область предания. Моя и будущая твоя профессия предусматривают слаженный труд больших коллективов, состоящих из людей разных профилей. Мы должны найти свое место в коллективе вне зависимости от занимаемого положения и добиться признания стоящих рядом людей. Человеческое отношение к людям и хорошая квалификация обеспечат тебе признание, ты будешь нужен обществу, а это — главное».
А вот и личное кредо Георгия Николаевича: «Самое главное — будь всегда и во всем честен по отношению к людям. Будь требовательным к другим, а к себе — особенно. Никогда не допускай поступков, за которые, может быть, придется краснеть».
Слова у Георгия Николаевича никогда не расходились с делом. И это очень помогло ему, когда он, став Главным конструктором, пришел к самому главному делу своей жизни — созданию космических автоматов, предназначенных для решения казавшихся фантастическими задач покорения космических просторов. Успешные полеты станций «Луна-9», «Луна-10» и других лунных аппаратов, завоевавших всемирную известность, показали, что коллективу КБ по плечу и более сложные работы. И Георгий Николаевич ищет другие пути познания.
Нужна новая перспективная многоцелевая система для исследований Луны, обладающая большими
