А «гость» смеется, а сам глазами так и пронизывает ее.
И вдруг близко-близко склоняется к ней и шепчет:
¾ Дверь закрой, слышишь?.. По делу важному от мужа твоего приехал я к тебе. Поняла? Да ну, шевелись, что на меня глаза вылупила? Сомлела? Говорю: по важному делу, по
Схватилась та за сердце.
¾ Ох, тошнехонько... Родимые! — как-то всхлипнула она.
Страшный, нежданный гость сам запер дверь на деревянную защелку и вплотную подошел к красавице молодухе.
¾ Садись. Слушай. Все, слышь, все знаю я, — шепотом, боязливо оглядываясь по сторонам, начал чудной питерский гость.
¾ Это ты про что же? — тоже перешла на ты деревенская щеголиха.
¾ Да про что же, как не про убийство старухи этой. Муж твой все поведал мне, потому ближний я ему приятель. Он вот и сказал мне: поезжай в деревню, скажи жене моей, чтобы она сею же минутой с тобой вместе в Питер ехала. Писать ей не могу я, потому боюсь, как бы письмо не перехватили. И пусть она везет все, что отдал я ей после убийства. Боязно в деревне держать это. А чтоб она поверила тебе, так ты ей скажи: кланяется тебе, Варвара, муж твой кольцом с аметистом.
Бурно поднималась грудь красавицы бабы. Глаза хмуро, боязливо остановились на лице нежданного посланца.
¾ А для чего ехать? Нечто там спокойнее, надежнее будет? — глухо спросила она.
¾ Эх, дура баба, знамо дело — сподручнее. В Питере народу тьма-тьмущая. Кто на разбогатение внимание обратит? А тут, в селе, сразу в подозрение войдешь. Ты вот, Варварушка, и так сдурила: ишь, кольцо-то убийца на пальчик одела. Снимай его скорей, давай сюда! Неравно кто увидит.
И быстрым движением посланец сорвал кольцо с пальца ошеломленной диковинной новостью Ермолаевой.
¾ Ну, живо, собирайся! Где у тебя схоронено добро-то?
¾ Здесь... вот в подвале.
¾ Идем. Я возьму все, а ты живым манером одевайся, лошади ждут нас у околицы. Вещей никаких не бери, потому Кузьма сам скоро в деревню приедет. «Все, — говорит, — тогда сам заберу. Так ты ей и скажи».
¾ Ох, головушка ты моя! — нараспев, сокрушенно протянула Варвара и повела гостя в подвал.
Там, прикрытый грязным тряпьем, стоял большой сундук, старый, ветхий.
¾ Здесь вот. Обожди, выну все.
И жена дворника убитой ростовщицы, нагнувшись, стала вынимать золотые вещи и пачки денег.
Путилин быстро поднялся по лесенке подполья и громко, пронзительно громко свистнул.
Как ужаленная, отскочила от сундука красавица-баба и замерла в позе неописуемого ужаса.
¾ Что это... что это ты делаешь?! — пролепетала она с перекошенным от страха лицом.
¾ Свищу. Слышишь, чай?
¾ А почто свистишь?
¾ Полицейского и понятых зову, красавица-разлапушка! -спокойно ответил Путилин.
В избу входил полицейский и понятые.
Охнула высунувшаяся из подполья Варвара Ермолаева и замерла, окаменела.
¾ Сюда, братцы, живо! — загремел голос Путилина. — Живо, живо составляйте протокол! Всем вам награду выхлопочу, потому что накрыли мы настоящего убийцу.
Спустились в подполье.
Варвара оказала некоторое сопротивление. Она никак не хотела расстаться с заветным сундуком. Ее оттащили от него силой.
¾ Так вот ты кто?! — подступила она в бешенстве к Путилину. — Вот ты за каким делом приехал сюда!
¾ Свяжите ее и выносите в тройку! Вы поедете в Петербург со мной, — отдавал распоряжения Путилин.
По составлении описи найденного и, захватив все это, Путилин повез жену преступника в сопровождении полицейского в Петербург.
Дорогой у него было длинное объяснение с Варварой Ермолаевой.
¾ Слушай, Варвара, ты понимаешь сама, что муж твой попался. Это ведь он убил старуху ростовщицу.
Баба упорно отнекивалась.
¾ Знать не знаю, ведать не ведаю.
¾ Да ведь он и ты пойманы с поличным: у вас в доме найдены деньги убитой, кольцо того человека, который невинно страдает, которого присудили к плетям и каторге. Сознайся откровенно.
¾ Знать не знаю, ведать не ведаю! — упорно стояла насвоем красавица-молодуха.
¾ Слушай, дура ты этакая: если ты сознаешься откровенно, тебе по суду большое облегчение выйдет. Тебя совсем оправдать могут, потому что не ты убивала, а он, твой муж. Ты только взяла то, что он тебе дал. А если ты будешь запираться, тебя сочтут за сообщницу и ты вместе с извергом своим пойдешь по Владимирке.
Только под самым Петербургом сдалась Варвара на увещания страшного гостя — Путилина.
Обливаясь слезами, она обещала все все рассказать — поведаться «судьям-милостивым» и исполнить все то, что ей приказывает «добрый барин».
— Приехал Путилин? — спросил я у его даровитого помощника.
¾ Увы, дорогой доктор, Ивана Дмитриевича еще все нет, — ответил тот. — Я боюсь...
¾ Чего?
¾ Да мало ли что может случиться с ним? Хоть и орел он, да разве и орлы не погибают? Бог его знает, в какую он попал переделку. При его безумной храбрости, он иногда рискует головой.
Помощник прошелся нервной походкой по кабинету своего знаменитого шефа.
¾ И знаете, доктор, что самое печальное? — спросил он меня.
Я отрицательно покачал головой.
¾ Это то, что он рискует опоздать, если даже выиграет дело.
¾ Как так?!
¾ Очень просто. Слушайте. Врагов-завистников у Ивана Дмитриевича, как вам известно, очень много. Ему не прощают его «непрошеные вмешательства», его блестящие победы-розыски. В данном случае дело обстоит так же. Он вмешался в уже
¾ Как так?! — привскочил я.
¾ Очень просто. Иван Дмитриевич перед своим таинственным отъездом посвятил меня, преподав некоторые инструкции, в суть дела. Он выхлопотал отсрочку приведения в исполнение приговора над Александровским на семь суток.
¾ Ну, да, я это знаю. И, честное слово, он, очевидно, не зря хлопотал об этом!
¾ Я нисколько не сомневаюсь в этом, доктор, но, но...
¾ Да говорите же! Не томите!
¾ Но случилось для него нечто удивительное: отсрочка сокращена по просьбе-проискам его
