Донеслись эти слова до толпы из близстоявших.
¾ Ишь, задувает как ловко! Неповинен! А за что же тебя плетьми будут бить?
Началась позорная операция «совершения туалета» приговоренного. С него палач сдернул рубаху, обнажив голую спину, а другой палач привязывал его веревкой к столбу.
Началось чтение указа.
С содроганием прислушивалисьмы с помощником Путилина к роковым словам.
Но вот кончилось чтение.
В эту секунду послышался топот бешено мчавшихся лошадей.
¾ Он! Путилин! Смотрите! — крикнул я помощнику. В коляске стоял Путилин.
¾ Стойте!! Погодите!! — загремел его могучий голос.
Он держал высоко над головой бумагу, размахивая ею.
Толпа замерла.
Палачи остановились, в недоумении глядя на вбегающего на помост Путилина.
¾ Слава Богу, успел! — крикнул Путилин. — Вот приказ министра об освобождении Александровского. Отвяжите несчастного: он оказался невиновным, настоящий убийца арестован и в руках властей.
Это была потрясающая картина!
В толпе прокатился какой-то гул. Многие головы обнажились, руки стали творить крестное знамение.
Путилин подошел к Александровскому, которого поспешно отвязывали.
¾ Ну, поздравляю вас, голубчик: вы спасены, — с чувством произнес Путилин.
Миг — и отвязанный мнимопреступник с громким рыданием упал перед Путилиным на колени.
¾ Спаситель мой!
Через час мы, взволнованные, засыпали Путилина вопросами.
¾ Отчего ты, Иван Дмитриевич, так замешкался?
¾ Замешкался! Я и так насильно ворвался в спальню министра и чуть не за ноги стащил его с кровати.
¾ Каким образом, для чего ты очутился в горящем доме Охлопковой?
¾ Незная о перемене срока отсрочки, и, стало быть, располагая временем, я решил устроить эффектную сцену: нашу встречу с преступником-дворником в доме убитой, на самом месте преступления. Я был убежден, что он явится опять туда в поисках спрятанных старухой денег. Осмотр мебели показал мне, что он всюду ищет клад. Спрятав жену его и полицейского, я принялся ожидать. И, действительно, он явился, но с гигантской бутылью керосина. Очевидно, он учуял во мне врага при нашей первой встрече и решил, в случае последней неудачной попытки разыскать деньги, спалить дом, дабы сокрыть все следы, на которые, как он заметил, я напал. Тут я схватил его и между нами началась отчаянная борьба, во время которой он успел ногой разбить бутыль и бросить в керосин зажженный сернячок. Остальное вы видели.
¾ Но почему ты, Иван Дмитриевич, заподозрил дворника?
¾ Потому, что он
¾ А зачем ты отправился в Хрущево?
¾ Я сразу подумал, что награбленные вещи и деньги, боясь держать их здесь, он отправил в деревню. Жена его как раз выехала в деревню на второй день пожара.
Прежде чем приговор суда покарал настоящего убийцу, перст Божий поразил его: он удавился в камере заключения.
КОНТРАБАНДИСТЫ
Как-то приехал я к моему знаменитому другу Ивану Дмитриевичу Путилину и застал его в отличнейшем настроении духа.
— Держу пари, Иван Дмитриевич, что-нибудь случилось необыкновенное! — воскликнул я шутливо.
— Почему ты думаешь?
— По твоему лицу.
— Браво, доктор, ты на этот раз угадал! Я не скажу, чтобы случилось что-либо необыкновенное, как ты изволил выразиться, но во всяком случае предстоит одно довольно интересное дело.
— Раз ты говоришь: «довольно интересное», — это значит, что дело в высокой степени примечательное.
— Не увлекайся, не забегай вперед, а садись и спокойно слушай.
Я повиновался, сел и с живейшим любопытством приготовился слушать.
— Мы, доктор, много раскрыли с тобой всевозможнейших преступлений, разрешили немало трудных задач-загадок. Перед нами точно в какой-то волшебной панораме прошли интереснейшие типы преступников всех родов и видов.
— О, да, да!
— На этот раз мне предстоит заняться делом, впервые встречающемся в моей практике.
— Какое же это дело, Иван Дмитриевич?
— Дело о контрабандном провозе из-за границы бриллиантов камнями и драгоценных вещей в уже законченном виде.
— Как это дело попало к тебе?
— Вчера я был вызван к моему наивысшему начальству. Граф Л.-М. шутливо мне сказал: «Ай-ай, дорогой Иван Дмитриевич, что же это вы, наш «несравненный» и «знаменитый», так хладнокровно относитесь к контрабандистам?» Я, доктор, был изумлен донельзя.
«Как так, ваше сиятельство», — спрашиваю.
«Очень просто. Я совершенно случайно узнал, будучи в Гамбурге, от одного крупного бриллиантщика, что он продает целыми партиями драгоценности двум неизвестным ему лицам, которые провозят их в Россию. Заинтересованный, я навел справки в нашей таможне, и... и оказалось, что там ровно ничего об этом не знают, никого с бриллиантами и иными драгоценностями не ловили. Очевидно, все это провозится контрабандой. Так вот теперь я и решил попросить вас, Иван Дмитриевич, заняться этим делом».
Услышав это, я иронически пожал плечами и ответил всесильному графу:
«Ваше сиятельство, вы изволите задавать мне чрезвычайно мудреную задачу».
«Для вас нет трудных задач», — ответил сановник.
«Но эту задачу я считаю таковой, ваше сиятельство».
«Почему?»
«Во-первых, потому, что провоз контрабандным путем бриллиантов и иных драгоценностей чрезвычайно трудноуловим... Нет ничего легче, как провести подобные вещи... А, во-вторых...»
«Что, во-вторых?» — спросил меня граф Л.-М.
