Он открыл двери Ганзира, «лика» ада, единственного дворца в подземном царстве, И чистой Инанне сказал: «Иди, Инанна, входи!» Но когда Инанна вошла, «Шугурру», корону равнины, сняли с ее головы. «Что это значит, скажи мне?» — спросила она. «Храни молчанье, Инанна, законы подземного царства совершенны, О Инанна, не осуждай обычаи подземного царства!» Когда она прошла сквозь вторые врата, Измерительную веревку и линейку из лазурита у нее отобрали. «Что это значит, скажи мне?» — спросила она. «Храни молчанье, Инанна, законы подземного царства совершенны, О Инанна, не осуждай обычай подземного царства!» Когда она прошла сквозь третьи врата, Бусы из мелкого лазурита у нее сняли с шеи. (Здесь и в последующих четырех строфах повторяется вопрос Инанны и ответ привратника). Когда она прошла четвертые врата, Двойные камни «нунуз» с нее сняли. Когда она прошла пятые врата, Золотое кольцо у нее взяли. Когда она прошла шестые врата, Нагрудник «приди, мужчина, приди» сняли с ее груди. Когда она прошла седьмые врата, Одеяние царицы — «палу» — сняли с ее тела. Согнувшись до земли, совсем нагая, предстала она перед Эрешкигаль. Божественная Эрешкигаль воссела на свой трон. Ануннаки, семь судей, вынесли свое решение. Эрешкигаль направила на Инанну свой взгляд, взгляд смерти, Она изрекла свой приговор, изрекла гневное слово, Она издала вопль, вопль проклятия, И слабая женщина обратилась в труп, И труп был подвешен на крюк. Когда истекли три дня и три ночи, Ее визирь Ниншубур, Ее визирь с добрыми речами, Ее витязь с искренними речами Восплакал о ней, как (плачут) среди развалин, Ударил для нее в барабан в зале собрания богов, Пришел для нее в дом богов, Опустил для нее глаза, опустил для нее углы рта…., Словно нищий, облачился он в последнее рубище, И один направил свои стопы в Экур, обитель Энлиля. Когда он вошел в Экур, обитель Энлиля, Он заплакал перед Энлилем: «Отец Энлиль, не допусти, чтобы дочь твою предали смерти в аду. Не допусти, чтобы твой драгоценный металл покрылся прахом в аду, Не допусти, чтобы твой прекрасный лазурит был разбит гранильщиком, Не допусти, чтобы твой самшит пошел на поделки плотника, Не допусти, чтобы деву Инанну предали смерти в аду!» Но отец Энлиль не захотел помочь ему, и Ниншубур отправился в Ур. В Уре он вошел в храм… страны, Вошел в Экишнугаль, обиталище Нанны, И заплакал он перед Нанной: «Отец Нанна, не допусти, чтобы дочь твою предали смерти в аду!» (Повторяются четыре соответствующие строки). Но отец Нанна не захотел помочь ему, и Ниншубур отправился в Эриду. В Эриду он вошел в дом Энки, И заплакал он перед Энки: «Отец Энки, не допусти, чтобы дочь твою предали смерти в аду!» (Повторяются четыре соответствующие строки). Отец Энки сказал в ответ Ниншубуру: «Что случилось с моей дочерью? Я встревожен! Что случилось с Инанной? Я встревожен! Что случилось с царицей всех стран? Я встревожен! Что случилось с небесной иеродулой? Я встревожен!» Энки выскреб грязь из-под ногтя и слепил кургарру, Энки выскреб грязь из-под ногтя, окрашенного в красный цвет, и слепил калатурру. Он вручил «пищу жизни» кургарру, Он вручил «питье жизни» калатурру. Отец Энки сказал кургарру и калатурру:
