толстыми канатами.
Агмахдъ взошелъ на палубу судна и занялъ м?сто почти въ центр? малиноваго круга, я пом?стился рядомъ съ нимъ, а между нами, одному лишь мн? видное, встало грозное вид?ніе, распространявшее вокругъ себя св?тъ, подобный тому, который осв?щалъ святилище, хотя и не столь яркій. Всл?дъ за нами вступили на судно и расположились по окружности малиноваго круга прочіе десять высшихъ жрецовъ, совершенно отр?завъ насъ, такимъ образомъ, отъ вс?хъ остальныхъ жрецовъ, бывшихъ на судн?. Когда мы стали медленно удаляться отъ мраморной л?стницы, я увид?лъ впереди и позади насъ множество украшенныхъ цв?тами и фонарями лодокъ, въ которыхъ сид?ли жрецы въ б?лыхъ од?яніяхъ; вся эта величественная процессія въ глубокомъ молчаніи потянулась по широкой глади священной р?ки, направляясь къ городу.
Едва мы выступили изъ пред?ловъ влад?ній храма, какъ откуда-то поднялся и широкой волной разлился въ ночномъ воздух? неясный, но громкій гулъ, такой протяжный и могучій, что я вздрогнулъ отъ изумленія и неожиданности, хотя никого другого онъ не смутилъ. Мало-по-малу мои глаза привыкли къ темнот? и вскор?, при св?т? зв?здъ, я увид?лъ, что оба берега р?ки были заняты волновавшейся и двигавшейся толпой зрителей, многотысячное сборище т?снилось къ краю воды и покрыло вс? прилегавшіе къ р?к? поля, по крайней м?р?, на сколько хваталъ глазъ; и тутъ только понялъ я, что значилъ слышанный мной гулъ голосовъ, я принималъ участіе въ какомъ-то великомъ торжеств?, о которомъ до сихъ поръ ничего не зналъ. Сначала я удивился, но вскор? припомнилъ, что уже раньше слышалъ о немъ, хотя и не обратилъ вниманія на это сообщеніе, весь отдавшись окружавшимъ меня удовольствіямъ. Если-бы я остался въ город? до начала его, очень возможно, что я присоединился-бы къ народу; а теперь я былъ отд?ленъ не только отъ него, но, какъ мн? казалось, и отъ всего челов?ческаго. Я стоялъ безмолвно и неподвижно, какъ самъ Агмахдъ, въ то время, какъ душу мою терзало какое то невыразимое, безпред?льное отчаяніе, и я не изнемогалъ подъ тяжестью предчувствія чего-то ужаснаго, что должно было произойти.
Глава III.
Суда плавно скользили внизъ по р?к? среди глубокаго молчанія, которое было прервано жрецами- гребцами, затянувшими гимнъ, и изъ вс?хъ лодокъ поднялись и разлились въ прозрачномъ воздух? мощныя волны мелодичнаго нап?ва; среди стоявшихъ по берегамъ зрителей произошло сильное движеніе; несмотря на темноту я увид?лъ, что вс? опустились на кол?ни: в?рующіе молча поклонялись своей богин?, благогов?йно внимая голосамъ ея служителей, раздававшимся въ вечерней прохлад?.
П?ніе замерло и снова воцарилась тишина, въ теченіе н?сколькихъ минутъ ник?мъ не нарушавшаяся, ни жрецами, ни народомъ, который продолжалъ стоять на кол?няхъ, молча и не шевелясь. Но вотъ опять полились гармоничные переливы полнаго восторга и торжества гимна; толпа заколыхалась, разомъ распростерлась на земл?, и до меня донесся глубокій вздохъ умиленія, вырвавшійся изъ тысячи сердецъ… А жрецы могучими голосами громко и радостно п?ли: Богиня съ нами!. Она среди насъ!.. Падайте ницъ передъ ней, о люди, и поклоняйтесь ей!..
Въ это время стоявшая между мной и Агхмахдомъ женщина обратилась ко мн? и сказала, улыбаясь:
— Я требую отъ тебя теперь услуги, избранный рабъ мой, за которую я уже заран?е заплатила теб?, дабы ты не колебался; не бойся, я тебя еще вознагражу за нее, и на этотъ разъ — двойн?… Дай мн? руки, приложись устами къ моему лбу, и какую бы слабость ты не ощутилъ, какая дрожь не охватила-бы тебя, не бойся, не шевелись и не кричи. Сейчасъ твоя жизнь станетъ моей: я извлеку ее изъ тебя. Но, не страшись: я верну ее теб? обратно. Разв? она не драгоц?нна?
Меня объялъ неописуемый ужасъ, и все-таки я повиновался ей, не колеблясь. Да и какъ бы я могъ противиться ея вол?, сознавая себя ея рабомъ? Своими холодными руками она стиснула мои, и мн? сразу показалось, что эти обычно мягкія руки превратились въ кр?пко и неумолимо державшіе меня клещи. Доведенный до полнаго отчаянія сознаніемъ своей безпомощности, я приблизился къ ней вплотную, несмотря на страшный блескъ ея хищныхъ глазъ; я ужъ давно потерялъ надежду на чью-либо помощь, а въ эту минуту меня охватила страшная жажда смерти, которая одна, какъ я думалъ, могла освободить меня отъ ига этого ненавистнаго рабства, и я жадно прильнулъ устами къ ея холодному лбу. Передъ этимъ я чувствовалъ себя вялымъ, отяжел?вшимъ; дымъ, подымавшійся отъ св?тильниковъ съ благовонными маслами и отъ сосудовъ съ одуряющими куреніями, погрузилъ мой мозгъ въ какую-то странную сонливость. Теперь-же, едва я коснулся устами ея чела, сразу опалившаго ихъ, не знаю ч?м? — холодомъ или зноемъ, — какъ меня всего мгновенно пронизало какимъ-то острымъ чувствомъ изступленной радости, почти безумнаго восторга и какой-то крылатой легкости. Я не узнавалъ себя; во мн? разлилось какое-то бурное море неизв?данныхъ мной досел? чувствъ, которыя сразу овлад?ли мной всец?ло, хотя — какъ я это ясно сознавалъ — они и не были моими чувствами. Ихъ волна неудержимо проб?жала во мн? и своимъ стремительнымъ напоромъ, казалось, совершенно и навсегда смыла мою индивидуальность; при этомъ я не только не лишился сознанія, но, наоборотъ, почувствовалъ, что оно стало остр?е, шире и глубже. Зат?мъ произошло что-то странное, и я моментально забылъ о своей утерянной индивидуальности, и почувствовалъ, что живу въ мозгу, въ сердц?, въ самыхъ сокровенныхъ тайникахъ сущности того порожденія тьмы, которое всец?ло овлад?ло мной. Вдругъ дикій, мгновенно оборвавшійся крикъ изступленнаго восторга, пронесся надъ пораженной чудомъ многотысячной толпой: она увид?ла свою богиню…
Въ эту минуту я случайно опустилъ глаза и увид?лъ у своихъ ногъ распростертое и, повидимому, мертвое т?ло молодого жреца, облеченнаго въ б?лое, шитое золотомъ, од?яніе. Въ порыв? охватившаго меня радостнаго сознанія своей мощи, я лишь мелькомъ задалъ себ? вопросъ: — Что это онъ, умеръ? И тотчасъ забылъ о немъ.
Глава IV.
Я ясно различала громадное сборище народа, толпившагося на об?ихъ берегахъ р?ки, такъ какъ на него падалъ невидимый для людей св?тъ. То не было сіяніе зв?здъ, осв?щавшее ночь, то не былъ св?тъ, падавшій съ неба, но блескъ, сверкавшій въ моихъ очахъ, при которомъ я не т?ла ихъ вид?ла, но ихъ сердца, ихъ самихъ и безошибочно узнавала своихъ преданныхъ поклонниковъ. Одного б?глаго взгляда, брошеннаго на собравшіяся зд?сь толпы людей, было для меня достаточно, чтобы уб?диться въ томъ, что почти вс? они готовы были служить мн?. Да, у меня было доблестное воинство, готовое сл?по повиноваться мн?, если не по чувству долга, то по влеченію похоти.
Я вид?ла, что каждое сердце чего нибудь алчетъ, и знала, какъ и ч?мъ утолить его голодъ.
Въ теченіе долгаго мгновенія я стояла неподвижно подъ устремленными на меня взорами, посл? чего отдала приказаніе направить судно къ берегу, чтобы мн? можно было на время покинуть своихъ любимыхъ рабовъ. Тусклыя челов?ческія очи усп?ли нагляд?ться на меня, и теперь я р?шила см?шаться съ толпой, чтобы коснуться т?хъ, кого изберу, и дать имъ услышать свой голосъ. Пылкая жизнь молодого жреца была достаточно сильна, чтобы въ теченіе н?котораго времени питать физическій св?тильникъ моего могущества, если я только не использую ея слишкомъ быстро.
Я спустилась на берегъ и см?шалась съ толпой людей каждому нашептывая на ухо тайное желаніе его сердца и указывая способъ добиться осуществленія втайн? лел?емой мечты. Не было ни одного мужчины, ни одной женщины, которые не таили бы въ глубин? сердца такого гнуснаго желанія, что не р?шилась бы отъ стыда признаться въ немъ даже духовнику. Но я извлекала его изъ тайниковъ души, и оно переставало казаться ч?мъ-то постыднымъ; мало того, я показывала какого ничтожнаго напряженія воли, какой ничтожной ступени знанія было довольно, чтобы сд?лать первый шагъ на пути самоуслажденія. Я проходила тамъ и сямъ, по густымъ рядамъ народа, оставляя везд? за собой обезум?вшую отъ похотей толпу, которая, не будучи больше въ состояніи сдержать б?шенаго порыва страсти, вызваннаго моимъ присутствіемъ, разразилась дикой п?снью, отъ которой во мн? закип?ла кровь.
