Макания, одно из Малых Княжеств, выставила в поход самое малочисленное и плохо обученное войско, во главе которого стоял Бифар. За время похода он не проявил особой храбрости, но и трусом его тоже нельзя было назвать. Его отец Керум был куда более опытный воин, но, сославшись на болезнь, он остался дома, послав вместо себя сына.
Кулл решительно поднялся и направился к дверям Зала Приемов, Тору последовал за ним. Они прошли по главному коридору и свернули в боковой, ведущий к лестнице для слуг. — Не проходил ли сейчас здесь слуга с подносом? — спросил Кулл у стражника, стоявшего у самой лестницы.
— Да, Ваше Величество, — ответил тот, показав глазами направление, по которому прошел слуга. — Он спустился вниз по лестнице.
— И больше не поднимался?
— Нет, Ваше Величество.
Кулл выдернул факел из стенного держателя и начал быстро спускаться по лестнице. Внизу было темно. — Его здесь нет, — удивился король, осмотрев кладовую. — Наверное, вышел через другую дверь. Но что ему там понадобилось? Не припомню, чтобы в этой части дворца хранилось что-то ценное. Может быть, у него проснулся интерес к какой-нибудь рабыне? — Нет, — покачал головой Тору. — Он что-то искал именно здесь.
На всякий случай Кулл обошел еще несколько соседних помещений, а затем решил вернуться наверх, чтобы поискать Бифара там. Слуги сбились с ног, разыскивая по всем помещениям дворца затерявшегося гостя, но результатов эти поиски не дали.
Куллу пришлось провести еще несколько часов в Тронном зале, решая неотложные государственные дела, а затем, когда день подошел к концу, зал опустел, он вновь остался наедине с Брулом.
— Что ты думаешь обо всем это, Брул? — спросил король молча стоявшего у трона пикта.
— Мне уже со вчерашнего дня не нравится все, что здесь происходит, — ответил Брул. — Надо быть начеку.
— Гости собирались отбыть домой завтра на рассвете, — задумчиво произнес Кулл, постукивая пальцами по рукояти меча. — Если к этому времени Бифар не объявится, будем бить тревогу.
— Я думаю, это надо сделать раньше, Кулл. Прямо сейчас.
— Подождем еще немного. Может быть, молодой повеса развлекается где-нибудь с рабынями. Мы же предоставили гостям полную свободу действий, чтобы они чувствовали себя как дома.
— Боюсь, что некоторые из них могли воспринять это слишком буквально, — проворчал пикт. — Мы ведь не знаем, как они привыкли вести себя дома.
— Они? — переспросил Кулл. — А что, кто-нибудь еще выкинул какой-то номер?
— Еще во время вчерашнего пира я заметил, как двое гостей постоянно шептались о чем-то в дальнем углу сада. А сегодня один из них целый день крутился во дворе, как будто что-то вынюхивал, другой же в одиночестве шнырял по дворцу, заглядывая во все уголки.
— Валка и Хотат! — рассвирепел Кулл. — Что все это значит? Если они замышляли что- нибудь против меня, то почему не осуществили свои намерения раньше — например, в суматохе вчерашнего праздника?
— А ты не помнишь, как вчера ты отключился на несколько минут, а, потом начал нести какой-то бред про божественное пение?
— Ну и что? — удивился Кулл. — Я просто переутомился. Да и как могли навести на меня какие-нибудь чары? А кстати, как зовут этих подозрительных типов?
— Дарфано и Мал ок-Син.
— Странно, — пожал плечами Кулл. — Что может быть между ними общего? Дарфано показал себя храбрым воином, хотя и не очень опытным из-за своей молодости. Мал ок-Син, как я заметил, все время держался в тылу — скорее всего, он просто трус. А этот Бифар… не знаю даже, что и сказать. Ни рыба, ни мясо. Хоть мне и кажется, что ты слишком подозрителен, Брул, но все же лишняя осторожность не помешает, — согласился Кулл и, вскочив на ноги, принялся нетерпеливо расхаживать возле трона. — Надо порасспросить Тору. Может быть, ему удалось узнать что- нибудь новое.
Ночь прошла спокойно, если не считать того, что Бифар так и не появился. Никакие расспросы его оруженосца и двух солдат личной охраны ни к чему не привели — все трое утверждали, что не видели своего господина с утра вчерашнего дня.
А Дарфано и Мал ок-Син тем временем готовились к отъезду, отдавая обычные распоряжения своим слугам. Тору невидимой тенью блуждал возле них, чутко прислушиваясь к любым разговорам, но на вопросительные взгляды Кулла, несколько раз выходившего во двор проводить гостей, лишь украдкой пожимал плечами.
Наконец к отъезду Дарфано и Мал ок-Сина все было готово, и последние воины Малых Княжеств — за исключением Бифара — торжественно покинули королевский дворец. Кулл переглянулся с Брулом и, повернувшись, молча вернулся в свои покои.
Весь следующий день события развивались своим чередом. Выслушав отчет Главного советника Ту о положении дел во дворце и в столице в связи со странным исчезновением Бифара, Кулл кивнул, удовлетворенный хотя бы тем, что пока не было замечено ничего подозрительного или опасного. На всякий случай решено было усилить патрули Алых Стражей и удвоить охрану нижних помещений дворца. В кладовой, где последний раз видели Бифара, разместили сторожевой пост из шести вооруженных до зубов солдат, — одним словом были приняты все меры для предотвращения любых неожиданностей.
Когда этот длинный и утомительный день подошел к концу, Кулл, наскоро поужинав, отправился в опочивальню с твердым намерением лечь спать пораньше. Свечу на всякий случай он пока гасить не стал и некоторое время лежал, прислушиваясь к звукам и шорохам надвигающейся ночи. Легкий успокаивающий ветерок доносил из окон, выходивших на великолепные внутренние сады царского дворца, тонкие пряные ароматы цветущих декоративных кустарников и цветов. Вдыхая всей грудью упоительную гамму этих ароматов и наслаждаясь долгожданной ночной прохладой, Кулл уже начал засыпать, как вдруг какое-то неясное ощущение вызвало у него чувство тревоги. Сначала он не мог ничего понять, но потом до его сознания дошло, что к знакомым запахам цветущего сада был подмешан еще какой-то, совершенно неизвестный. Осознание этого длилось лишь краткий миг, после чего все показалось ему нереальным, и он вновь услышал мелодию, которая нашла мгновенный отклик в его душе. Всем существом своим Кулл следовал за ней, паря в пространстве и растворяясь в божественной музыке.
* * *
Утром Кулл с трудом смог открыть глаза. Голова гудела, а тело едва слушалось его. Ему потребовалось приложить немало усилий, чтобы приподняться и сесть, прислонившись к спинке кровати. Едва он сделал это, как дверь распахнулась, и в комнату вошел Брул.
— А я уже начал волноваться, — сказал он, подойдя к кровати. — Ты никогда так долго не спал. Что-то случилось?
— Не знаю, — неуверенно произнес Кулл. — Наверное, видел дурные сны. Я не помню.
— И все? — Брул пытливо посмотрел на друга. — Может быть, опять кто- то пел?
— Может быть, — поморщился Кулл. — Я же говорю, что ничего не помню. Просто я долго не мог заснуть, и вот…
— Понятно, — Брул неотрывно смотрел атланту в глаза. — Кулл, если у тебя есть что сказать мне, скажи сейчас. Или ты уже не доверяешь мне?
— О чем ты? — устало махнул рукой Кулл. — Мне правда нечего сказать. Вернее, я не могу этого объяснить. Иногда я как будто слышу какую-то музыку… А может, мне это только кажется.
— И после этого ты становишься совсем больным — вот как сейчас?
— Я не болен… просто какая-то слабость, — вяло отозвался Кулл. — Сейчас встану, и все пройдет.
— Нет уж, полежи, — решительно возразил пикт. — Я велю женщинам сделать тебе укрепляющий настой из трав.
И с этими словами он круто развернулся и вышел из комнаты. Кулл молча смотрел ему вслед, не в силах сопротивляться настойчивости друга.
Через некоторое время в комнату вошла необыкновенной красоты девушка, неся поднос, на котором стоял кувшин с дымящимся отваром и широкая глиняная чашка. Она приветливо улыбнулась Куллу и поставила поднос на резной столик возле кровати.
— Приветствую вас, Ваше Величество, — нежным голосом произнесла она и склонилась в изящном поклоне. — Сейчас всю вашу хворь как рукой снимет.
— Кто ты? — Равнодушный к женщинам, Кулл все же невольно залюбовался ею. — Как тебя зовут?
— Крета, ваше величество, — с легким поклоном ответила девушка и налила из кувшина полную чашку отвара. — Я служу здесь, во дворце, — в основном, составляю отвары для заболевших, иногда прислуживаю за столом во время праздников.
— Но я тебя никогда не видел раньше! — недоуменно воскликнул Кулл.
Крета залилась тихим переливчатым смехом.
— Это потому, Ваше Величество, что я всегда стою у вас за спиной, прислуживая вам и тем, кто сидит рядом с вами. А еще потому, что вы, кажется, совсем не видите женщин.
Кулл смутился и потер лоб рукой.
— Из чего состоит этот отвар? — спросил он, чтобы переменить тему.
— Он довольно прост — это всего лишь вербена с медом, но при правильном сочетании может через какое-то время поднять на ноги даже тяжелобольного. — Улыбаясь, Крета подала ему чашку с отваром. — А вы не так уж тяжело больны, Ваше Величество, так что выздоровеете немедленно.
Кулл недоверчиво поднес чашку к губам и сделал маленький глоток, ощутив через мгновение легкую волну тепла, пробежавшую по его телу. Теперь уже, не колеблясь, он допил весь отвар до капли и почувствовал, как весь наливается силой. Поставив чашку на столик, он с удивлением и благодарностью взглянул на служанку.
— Да ты просто волшебница, Крета, — восхищенно произнес он и, выпрямившись, сел на кровати. — Где ж ты была все это время?
— О нет, Ваше Величество, я совсем не волшебница, просто немного разбираюсь в травах. Я
