— Надо будет и себе у неё заказать нечто подобное, — заметила баронесса, ещё раз, внимательно присмотревшись к одежде идущей рядом амазонки. — Вот только кое-что всё-таки изменить не мешало бы.
Пояса не хватает, — пояснила она Маше, кивнув на амазонку, — для оружия, для спичек, да и карманов бы побольше под штуковины разные.
— Ты вообще-то слышала, что я сказала, — удивлённо посмотрела на неё Маша. — Это рабочая одежда, — потыкала она пальцем в идущую рядом амазонку. — Рабочая, а не военная.
— Ну и что, — насмешливо посмотрела на неё баронесса. — Была рабочая, а сделаем военную. Надо только побольше разных карманчиков пришить в удобные места. Да и как рабочая, она ещё не совсем пригодна. Панамки не хватает, — ткнула она в сторону идущей рядом с их коляской амазонки. — Лето как раз на носу.
— Причём здесь панамка, — возмутилась Маша в полный голос. — Тут бы курточка не помешала, чтоб от весеннего холода прикрыться, да плащика непромокаемого с капюшоном от дождя. Тулуп нужен от мороза, а без панамки то уж, как-нибудь можно и обойтись.
— Ага, — насмешливо хмыкнула баронесса. — А голову от солнца, что защищать будет, лопух, что ли?
— Косынка, — возмущённо фыркнула Маша. — У всякой уважающей себя женщины должна быть косынка.
— Тото же они есть у этих, — насмешливо кивнула Изабелла в сторону уже внимательно прислушивающихся к их громкому спору амазонок. — Да что спорить, — махнула она на Маню рукой. — Давай спросим. Эй, — крикнула она ближайшей к ним амазонке, так же, как и соседние с ней, внимательно прислушивающейся к голосам, доносящимся из коляски. — Ты, ты, — кивнула она настороженно посмотревшей на неё амазонке. — А ответь ка мне на один вопрос. Что тебе лучше иметь, косынку, или панамку?
— Хорошо бы ещё и зонтик от солнца, — ядовито заметила та, чуть скосив насмешливый глаз в сторону спорщиц. — И опахало сзади с двумя мужиками.
Баронесса, недоумённо уставилась на неё, не зная в растерянности, что и ответить, а потом неожиданно весело и заливисто рассмеялась, вслед за безудержным хохотом прыснувшей Маши.
Больше они уже не спорили и до самого города так эту тему и не поднимали, только возле Медвежьей крепости они ещё раз тепло попрощались с амазонками и выразили сожаление, что те отказались с ними сотрудничать.
Расставшись с ними, они, весело перешучиваясь, вспоминая зонтик от солнца, двинулись дальше, в сторону города и неожиданно возле городских ворот заметили группу членов Городского Совета, явно поджидающих их.
— Ба-а, — немного настороженно заметила Маша, когда они подъехали непосредственно уже к ним. — Опять! Городской Совет, чуть ли не в полном составе. Никак, нас поджидаете, дорогие? — прищурив глаза, настороженно она полюбопытствовала. — Опять грабить будете, или случилось чего?
— Ничего не случилось, — усмехнулся Голова. — По крайней мере, ничего, что требовало бы твоего участия, дорогая ты наша банкирша, — тут же добавил он.
— Чем же тогда вызвана столь представительная встреча нас аж в городских воротах? — ледяным тоном поинтересовалась баронесса. — Помнится, при последних наших встречах вы, господин Косой, не были столь любезны, чтобы встречать нас у дверей.
— Ну что вы, баронесса, — расплылся Голова в вымученной улыбке. — Зачем старое вспоминать. Просто мы узнали, что вы сегодня освобождаете амазонок и хотели бы узнать, правда ли это.
— Не беспокойтесь, — Маша откинулась на спинку дивана коляски, легко переведя дух и улыбнувшись остальным членам Совета. Повышенное внимание Совета к пленным она истолковала совершенно превратно. — Они в крепости и под надёжной охраной. Сегодня же к вечеру доставят последнюю партию с горельника. И завтра же поутру всех оставшихся у нас от семисот пятидесяти человек пленных с Девичьего Поля, за исключением тех, что успели выскочить здесь замуж или собираются совершить подобный подвиг, и духу не будет не то что в городе, но и в окрестностях. Как видите, — Маша обвела внимательным взглядом всех членов городского Совета, — мы свои обещания по защите города от амазонок выполняем.
Остальные будут отпущены чуть позже, как только соберёмся с экспедицией на дальние озёра. Сами понимаете, это дело не простое, так что придётся чутка подождать.
Или что-то не так? — настороженно посмотрела она на так смущённо и мнущихся возле ворот мужиков.
— Да видишь ли, Маша, тут такое дело…, - неожиданно встрял Кондрат Стальнов, неожиданно затесавшийся в компанию к Голове.
Хоть последнее время Кондрат Стальнов вместе со своей гильдией кузнецов и поднялся серьёзно в негласном рейтинге богачей города, но, в первую очередь он был землянин, новичок, как и компания Сидора в этом городе. И встретить его в такой тесной компании старых, именитых семей города, так называемой Старшины, для Маши было странно. Странно и неожиданно. Хотя о чём-то подобном она последнее время и догадывалась. Да и сталкиваться приходилось мельком.
Старательно пряча от неё взгляд, и упорно глядя в сторону, Кондрат, немного ещё помявшись, добавил:
— Мы тут подумали и решили, что нельзя их вот так просто отпускать. Ну, ты же понимаешь, что в городе дефицит рабочих рук, людей не хватает. А тут у вас чуть ли не семь сотен хороших работников, не лодырей, людей, не боящихся никакой работы. Ты думаешь, мы не знаем, как они вкалывали на этой вашей дороге, ведущей в никуда, — усмехнулся он. — Или на горельнике. А это уже говорит о том как они работают.
— С этого дня, это свободные люди, — угрюмо бросила Маша, перебив Кондрата. — И я не позволю никому, ни из каких побуждений держать их и дальше под стражей.
— Да ты чё, Мань, — даже отшатнулся от неё Кондрат. — Да как ты могла даже подумать о нас такое, — возмутился он. — И речи нет о том, чтобы их держать дальше в плену и заставлять работать. Нет! — возмущённо воскликнул он. — Просто мы решили им предложить поработать пока у нас. За деньги, конечно, — тут же поторопился уточнить он, под гневным взглядом Маши.
— Бесполезно, — хмуро бросила баронесса. — Мы им уже предлагали поработать на нас. Даже нашли им работёнку по их прошлой профессии вояк. Бесполезно, — повторила она недовольно. — Не соглашаются. Говорят, что их дома ждут.
— И всё-таки, мы попробуем, — мягко вмешался Голова в их разговор.
Маша удивлённо на него покосилась. Такого приторно ласкового Голову она никогда ещё не видела.
— Может быть, у нас что и получится, — буквально проворковал он. — Может, это они с вами не хотят работать, а с нами и согласятся. Всё-таки слава у вас, — поморщился Голова, — не самая лучшая.
— Это какая же у нас такая особая слава? — тихим, ледяным голосом спросила вмиг побледневшего Голову баронесса. — Может быть, ты нас просветишь, ещё пока Голова?
Изабелла, медленно повернулась в сторону Головы, и гневно подняв подбородок, в упор уставилась на бледного, как сама смерть Городского Голову.
— Вы, баронесса, не обижайтесь, — хмуро бросил ей Кондрат Стальнов, постаравшийся тут же перехватить инициативу в разговоре и отвлечь гнев баронессы, — но слава о вас идёт жуткая. Вы так лихо расправились с теми диверсантами, что вашим именем теперь даже детей в городе пугают. Не в обиду Вам будет сказано, но таких мастеров меча, как Вы, здесь нет. Поэтому Вас и боятся.
— Вы умеете польстить, господин Стальнов, — ледяным тоном отозвалась баронесса. — Поэтому можете обратиться к пленным с любыми вашими предложениями. Но учтите, что все последствия того, что они останутся в городе, ложатся уже на ваши плечи. Не думайте, что мы выявили всех, как вы их назвали, диверсантов. Это не так. Наверняка ещё много осталось, только сейчас они затаились. И я бы Вам, — ядовито подчеркнула она обращение, — не советовала бы их оставлять в городе.
— Точнее, — теперь уже Маша, посмотрев на бледного Голову, решила уточнить, — баронесса хочет сказать, чтоб в городе их и духу не было. Ни в каком качестве. И тем более чтоб они не имели ни малейшего доступа к городскому арсеналу. Если я увижу их в составе охраны арсенала, или вертящихся возле него, то
