В комнате повисло неловкое молчание. Эльтор, не произнося ни единого слова, смотрел на директора станции. Молчание нарушила Минь, прочитав ответ с экрана:
– Элдрин Джарак Валдория. Племянник Селей. – Она прикоснулась к панели, выводя на экран меню. Еще одно ее прикосновение, и возник поток новых иероглифов. – Он старший сын «космической» ветви этого знатного рода. В настоящее время Элдрин Валдория является самым вероятным кандидатом на роль одного из Ключей Триады. Теоретически он должен был стать Ключом Сети сразу же после смерти отца – но Третий Замок попал в руки купцов. Посмотрите сюда – он старший брат Эльтора Валдория, героя войны.
– Выключайте! – потребовал Эльтор.
Минь снова прикоснулась к панели, и голографическое изображение исчезло. Присутствующие не сводили глаз с Эльтора. Излучаемые ими эмоции струились настоящими океаническими течениями: удивление, недоверие, восхищение. Время, казалось, остановило свой неумолимый бег и превратилось в бесконечную конфетку-тянучку. Тишину нарушало лишь приглушенное гудение работающих где-то вдалеке механизмов.
Молчание нарушил Эльтор:
– Дайхьянна Селей и Элдрин Валдория – мои родители.
Со временем что-то случилось – его прорвало подобно неукротимому потоку воды, вырвавшемуся на волю из шлюза. Стоунхедж удивленно присвистнул.
– Почему вы не захотели сказать нам об этом?
– Вы же видели мой корабль, – ответил Эльтор. – Его повреждения не случайны.
– Наши техники того же мнения, – произнес Стоунхедж.
– С ним не было никаких проблем, пока я не отправился на нем в штаб командования Имперских Космических Сил, – отозвался Эльтор.
Кабату подался немного вперед.
– Вы хотите сказать, что это ваши же военные устроили диверсию?
– Не знаю. – Эльтор на секунду задумался. – Мне надлежало по протоколу посетить дипломатический прием на Земле.
Выражение понимания легкой тенью пробежало по лицу директора станции.
– Именно это и дает вам основание подозревать неизвестных диверсантов в сговоре с Объединенными Мирами Земли, верно?
– Верно. У меня закралось такое подозрение, – ответил Эльтор.
– Смею заверить вас, – заявил Стоунхедж, – что никто из присутствующих здесь не испытывает к вам или к членам вашей семьи ни тени враждебности!
Эльтор смерил его пристальным взглядом.
– Вы должны разрешить нам зарегистрировать наш брак!
В разговор вступила Минь.
– Чем ближе вы будете друг к другу, – вкрадчиво произнесла она, – тем быстрее Тина станет мишенью для ваших недругов. Разве она сейчас находится не в большей безопасности?
– Нет, – упрямо произнес Эльтор.
– Извините, – вмешался Стоунхедж. – Но девушка ее возраста нуждается в согласии опекуна на брак! Пока такого разрешения не будет, мы не сможем ничего сделать!
Эльтор отрицательно покачал головой.
– Тина никому здесь не известна. Ее не найти ни в одной базе данных. Если убийцы отнимут у меня жизнь, с ней все равно ничего не случится. Я дал Тине слово, что ни за что не оставлю ее одну. Вместе с именем Селей она получит и семью, и надежную защиту от всех бед.
Кабату присвистнул:
– Это уж точно!
Только одна я заметила свечение оранжевого оттенка, вспыхнувшее вокруг Эльтора. Оттенок обмана. Дело было не в том, что он солгал, он опасался покушения убийц и намеревался сдержать данное мне слово. Но это было не единственной причиной, побуждавшей его зарегистрировать наши отношения и составить брачный договор. При этом он также защищал и свои личные интересы.
Пришло время говорить мне.
– У меня нет никаких опекунов, – сказала я. – Их давно уже нет в живых.
Уже сотни лет, как нет в живых.
Стоунхедж провел рукой по волосам.
– Если мы можем юридически подтвердить это, то я смогу поставить свою подпись вместо опекуна.
Минь пристально посмотрела на меня.
– Вы уверены в том, что сами этого хотите? До меня тут же долетела мысль Эльтора:
Может быть, мне не надо здесь больше оставаться? Мне кажется, что она хочет убедиться в том, что ты соглашаешься добровольно, а не потому, что мое присутствие вызывает у тебя страх.
Я была не в состоянии проанализировать слова Минь, пока находилась в телепатическом контакте с Эльтором. Я покачала головой, и в ту же секунду Джаг подумал: Носитель сильно истощен. К моему великому облегчению обостренная чувствительность, которую я испытывала несколько минут назад, пошла на убыль.
– Послушайте, Тина! – обратилась ко мне Минь. – С вами все в порядке?
Я кивнула:
– Да. И еще я согласна стать женой Эльтора. Именно этого я хочу.
– У вас есть время на приготовления к официальной церемонии? – спросила она. Когда я отрицательно покачала головой, Минь улыбнулась. – У меня, наверное, найдется платье, которое я могла бы вам одолжить. Если оно, конечно, вам понравится.
– Нам не нужно переодеваться для того, чтобы подписать договор, – произнес Эльтор.
– Можно подумать, вы собираетесь продать ей принадлежащую вам недвижимость в туманности Ориона! – саркастически заметил Кабату. – Вы же на ней женитесь!
Мне почему-то вспомнилось подвенечное платье моей мамы, висевшее в шкафу где-то далеко в другой галактике и другом времени.
– Эльтор, мне хотелось бы переодеться в платье! – сказала я. Он обнял меня за плечи.
Мне не хочется расставаться с тобой.
Стоунхедж усмехнулся:
– Командер Селей, пока дамы будут заниматься всеми необходимыми приготовлениями, я мог бы показать вам нашу станцию.
– Что? – повернулся к директору Эльтор.
Растерянность гудела вокруг него наподобие шмеля. Я почти физически ощутила фрагментацию нейроуровня, позволявшего ему общаться с собеседником, одновременно контактируя с другим псионом.
До меня долетела мысль Джага:
Эльтор, что-то неладно с твоим интерфейсом. Нужно, чтобы ты вернулся ко мне. Тебя необходимо подлечить.
– Командер Селей! – позвал Стоунхедж. – С вами все в порядке?
– У меня возникла небольшая проблема с биомеханикой, – отозвался Эльтор. – Ничего серьезного.
Затем он мысленно обратился к Джагу:
Я ничего не смогу сделать, если ты заберешь меня для профилактического ремонта. Я не могу оставить Тину с ними одну.
Согласно проведенному мною анализу вероятность того, что эти люди связаны с убийцами, покушавшимися на твою жизнь, составляет 98,9 процента.
Мне это безразлично, подумал Эльтор. Я не могу никому доверить ее на то время, пока ты отключишь меня.
Стоунхедж повернулся к Эльтору:
