Одна на мосту: Стихотворения. Воспоминания. Письма

«А стихи пишу в печали, от безмолвия пишу…»

А стихи пишу в печали, от безмолвия пишу,
Затоскую и вначале говорю карандашу:
— Карандаш… — Он понимает, он и сам расскажет мне,
Отчего тетрадь немая оживает в тишине.
Оживают все предметы, все предметы — как друзья,
С ними я веду беседы о превратностях житья…
Больше всех болтают книги, и притом — наперебой:
Смех, рыданья, споры, крики. Кто — свирелью, кто — трубой.
В их крикливом, шумном мире чуть слышна тетрадь моя:
Где уж тут писклявой лире роз, кота и воробья…

«Вот я вернулась — не пропажа…»

Вот я вернулась — не пропажа.
Нашлась на радость всех собак,
Котов, и лошадей, и даже —
На радость мужа как-никак!
Я тут как прежде. И навечно.
Нервна, измучена, тупа…
Но, всепрощающе сердечна,
Березок тихая толпа
Меня встречает. Как смогу я
Опять мой чемодан замкнуть
И простодушную такую
Немую радость обмануть?
Да будет так. И паки, паки…
Муж, лошадь, кошки и собаки
С благословением берез
И в радости, и в море слез
Ненарушимо, неразлучно,
Пусть это глупо или скучно,
Пока в нас теплятся сердца,
Мы будем вместе. До конца!

«Нам пели птицы — мы не слушали…»

Нам пели птицы — мы не слушали.
К нам рвался ветер — не проник.
Теперь засушенными душами
Мы ищем высохший родник.
Хлопочем, рыщем, спотыкаемся,
А нажить — грузом на плечах!
Шутя грешим, небрежно каемся
И утопаем в мелочах.
Еще манит земля весенняя,
Зовет кукушка за рекой,
Но нам дороже воскресения
Наш озабоченный покой.

«Ветки маются в черном небе…»

Ветки маются в черном небе,
Страшно, страшно — идет гроза!
Мне бы в кресло, к печурке мне бы
И кому-то смотреть в глаза.
Слушать сказку или поверье
С привиденьями, с колдуном
И коситься, ежась, на двери
И на сосенку за окном.
И зарыться в пушистой шали,
Ощутив на спине озноб.»
И чтоб взрослые не мешали,
А боялись бы тоже чтоб!
Потому что на самом деле,
Хоть и страшно, но все мы тут.
Как бы сосны там ни шумели —
Колдуну меня не дадут.
Уж меня-то, меня, такую
Золотую, милую — нет!
Вот о чем я теперь тоскую
После всех пережитых лет.
Нет, бояться теперь опасно:
Забоишься, — пойдешь ко дну.
И «они», я знаю прекрасно,
Отдадут меня колдуну.