Мысль пронеслась молнией и исчезла в спасительной темноте…
Эпилог
Страшный, страшный день! Огромная катастрофа… Жизнь никогда не станет прежней. Темное небо покрылось иссиня-черными тучами, и где-то далеко, на горизонте, мелькали огни.
Я поняла — конец. Не спастись, не убежать…
Прошла секунда, другая… Начался ливень, но воды не было. Капли огня падали на землю, прожигали листья…
Я очнулась резко. В тишине отсчитывали время часы, воняло лекарствами и бинтами. Я поморщилась: похоже, это больница.
За окном моросил осенний дождик — не огненный, а самый что ни на есть обычный, уютный и родной. Я вздохнула и расслабилась: всего лишь сон. Глупый сон.
Комната — или, точнее, палата — удручала. Белый цвет — везде, везде. Даже тумбочка, даже телевизор — всё белое!
Я подняла ладонь к глазам… Знак, оставленный силой, никуда не делся… Значит, это, увы, не приснилось…
Дверь скрипнула, и я повернула голову на звук. Игорек.
Во мне поднялась злость. Вспыхнула и погасла. Смешавшись с усталостью, она превратилась в равнодушие.
— Уйдите, — я поразилась, насколько хрипло звучит мой голос. Он предал меня… ангелов… всех. А я потеряла всё. Я потеряла Геральда, а больше у меня ничего и не было.
И он, эта лживая сволочь, еще смеет смотреть мне в глаза…
— Софья, я все понимаю… — он сел на белый стул и задумчиво разгладил складки на мантии. — Понимаю, что ты сейчас чувствуешь…
— Где Геральд?
Он помедлил, напряженно разглядывая пол.
— Не волнуйся…
— Ну?
Игорек вздохнул, и я поняла — сейчас будет врать.
— Погиб.
Я дернулась. Боль обожгла сердце изнутри. Лучше бы я умерла там… тогда.
— Но, я думаю, тебе интересно будет узнать, что Книгу мы собрали, и теперь…
— Уйдите, — глухо повторила я.
Игорек еще некоторое время сидел молча. Напряженно стучала стрелка часов… Какой противный звук.
— Я приду завтра, — со свистом выдохнул ангел. — Твои друзья передали тут тебе… Оставлю где- нибудь. Не знаю, что там, какое-то кольцо…
Я промолчала.
Игорек посмотрел на меня в последний раз и тихо подошел к двери.
— Софья, я не предавал ангелов, — будто колеблясь, прошептал он. — Это Кетонур предал Аннулара… Впрочем, он ему никогда по-настоящему и не служил…
Не дав мне опомниться, Игорек вышел. А я осталась со своими путанными мыслями. Кетонур — друг? Или Игорек — враг?
Да что теперь… Какой смысл в этом мире, если Геральд… Звук, вырвавшийся из груди, напугал меня саму, и я постаралась дотянуться до посылки друзей… Нашарив пакет на тумбочке, я притянула его к себе, и хорошенько тряхнула. Из него выпало кольцо… То самое, которое мне подарил Геральд. А ведь верно — я его сняла перед походом к Хранителю, просто потерять боялась.
Я задумчиво повертела кольцо в пальцах. Всё то же: синий камень, серебро тонкого ободка…
Синий камень…
Радость молнией ворвалась в голову. Я едва не вскочила с кровати, но боль живо уложила меня на место.
Ты говорил, Гэри, что если ты умрешь, я пойму… По этому самому камню. Но камень не почернел, не изменился. Он остался синим, почти как твои глаза… И где-то — я верю — твое сердце бьется по-прежнему, горячее, красное. Я верю. И надеюсь.
Я прижала кольцо к груди, а потом надела его на руку.
Я разберусь со всеми тайнами. Я обязательно найду способ победить Аннулара… Разгадаю загадки своей семьи… Но сначала…
Сначала я верну то, что потеряла.
— Ну, поговорил? — Кетонур развалился в кресле, явно наслаждаясь минутами безделья.
Игорек уныло покачал головой.
— Она и слушать не хочет…
— Да что ты? — усмехнулся демон. — Удивительно, как это!
— Хватит, наслушался, — Игорек устало отмахнулся и сел в кресло напротив. — Давай о деле. Книга готова?
— Готова… — медленно протянул Кетонур и вдруг резко подался вперед. — Надеешься, что Аннулар оставит попытки ее заполучить? Он будет до последнего за нее сражаться.
— Глупо, — ангел покопался в бумагах и извлек оттуда желтый листок с витиеватой подписью. — Он поступил умнее… Решил захватить сразу Хаос в Сиверлэнде. Зачем ему еще Книга?
— Ее душа в этой Книге. А ты знаешь, Аннулар в свое время ее любил безумно…
— Демоны! — брезгливо бросил Игорек, небрежно кидая листок в корзину. — Вы не умеете любить!
— Не забывайся, — холодно процедил Кетонур. Убедившись, что ангел не собирается развивать свою мысль дальше, демон нахмурился. — Ты дальше своего носа ничего не видишь. Пользуешься всеми, как игрушками. Чего ты хочешь? Власти? Или все-таки добра и блага, как говоришь? Мы не умеем любить… — он горько усмехнулся. — Не умеем. Что ты знаешь о любви? Мы с тобой вышли из одной расы, были когда- то единым народом… И твои слова — упрек не только мне, но и тебе. В первую очередь — тебе.
Ангел пропустил все слова мимо ушей, привычно не вслушиваясь в то, что он считал бредом. Кетонур это заметил и нахмурился еще больше.
— Кет, извини, но есть разница. Вы убийцы, а мы призваны любить, — миролюбиво парировал Игорек. — Ты же отправил свою… забыл, как же ее… ну, не важно… Но ты ведь отправил ее на смерть? Передал прямо в руки Нию, смотрел, как она умира…
— Хватит! — рявкнул Кетонур. — Не тебе меня судить! Ты хоть кого-нибудь любил?
— Я принадлежу миру…
— Тогда заткнись, — демон устало провел по лбу, будто отгоняя воспоминания, и спокойно спросил: — Собираешься рискнуть девчонкой?
— Видишь иной выход?
Игорек вертел в руках ручку, и Кетонур неотрывно наблюдал за ее мелькающим пером.
— Вдруг она не выдержит, как Маша?
— Эта девочка сильнее матери…
— Не уверен.
— Тогда умрет, — без колебаний отрезал Игорек и резко положил шариковую ручку на стол. — А с ней и надежда.
Кетонур помолчал.
