Вишну).
Посоветовавшись с Бхишмой, Дхритараштрой и другими старейшинами династии Куру и получив их разрешение, пятеро великих воинов: Карна, Шала, Бхури, Ягьякету и Дурьодхана, отец похищенной девушки, во главе с доблестным Бхишмадевой, попытались схватить Самбу. В зависимости от умения вести бой, воины разделяются на маха-ратхи, эка-ратхи и ратхи. Маха-ратхи могут сражаться в одиночку против многих тысяч воинов. Такие маха-ратхи из числа Кауравов объединились, чтобы схватить Самбу. Самба тоже был маха-ратхи, и ему предстояло одному сражаться с шестью другими маха-ратхи. Однако он не отступил, когда увидел великих воинов из династии Куру, которые приближались к нему сзади, чтобы пленить его.
Один он развернулся навстречу Кауравам, вскинул свой могучий лук и решительный, как лев, предстал перед врагами. Карна, возглавлявший войско Кауравов, закричал: 'Эй, Самба, почему ты бежишь? Остановись, мы хотим как следует проучить тебя!' Кшатрий, которому бросили вызов, не может бежать - он должен сражаться. Поэтому Самба принял вызов и один выступил против Кауравов. Как только он остановился, великие воины осыпали его градом стрел. Лев никогда не испугается волков и шакалов, даже если они во множестве гонятся за ним. Так же и Самба, прославленный потомок династии Яду, сын Господа Кришны, наделенный непостижимой силой, пришел в ярость, когда воины династии Куру несправедливо обрушили на него поток стрел. Сражаясь с ними, он доказал, что был очень искусным воином. Он выпустил по стреле в каждую из шести колесниц, четырьмя стрелами поразил четырех лошадей в каждой из упряжек. Затем выпустил по стреле в каждого из колесничих и по стреле в Карну и других прославленных воинов. Самба мужественно сражался один против шестерых, и все увидели, как необычайно могуществен этот юноша. Даже в пылу сражения они восхищались его чудесной силой. Но дух кшатриев возобладал, поэтому все вместе, хотя и несправедливо, они вынудили Самбу сойти с колесницы, уже разбитой к тому времени на части. Четверо из шести воинов расправились с четырьмя лошадьми Самбы. Один убил колесничего, а другой перерезал тетиву лука в руках Самбы, чтобы тот не мог дальше сражаться с ними. Так после жестокой схватки, лишив Самбу колесницы, они с большим трудом смогли, наконец, пленить его. Гордясь своей победой, воины династии Куру забрали у Самбы свою дочь Лакшману и торжественно вступили в Хастинапуру.
Великий мудрец Нарада немедленно сообщил Ядавам о том, что Самба схвачен и поведал им, как все произошло. Узнав о том, что Самба был пленен шестью воинами в нечестной схватке, Ядавы пришли в гнев. Получив разрешение главы династии Яду, царя Уграсены, они приготовились напасть на столицу Кауравов.
Господь Баларама знал, что в век Кали люди готовы драться друг с другом по самому ничтожному поводу, но не хотел, чтобы две великие династии, Куру и Яду, воевали между собой, хотя они тоже испытывали влияние Кали-юги. 'Вместо того, чтобы сражаться с Кауравами - трезво рассудил Он, - отправлюсь-ка Я в Хастинапуру и посмотрю, как там обстоят дела. Может быть мне удастся предотвратить сражение и добиться взаимного согласия'. Баларама полагал, что битвы можно избежать, если уговорить Кауравов отпустить Самбу вместе с его женой Лакшманой. Поэтому Он тотчас же велел приготовить Свою великолепную колесницу и отправился в Хастинапур, сопровождаемый учеными жрецами и брахманами, а также некоторыми из старейшин династии Яду. Он был уверен, что Кауравы согласятся на этот брак и постараются избежать сражения с Ядавами. Когда Господь Баларама на колеснице выехал в Хастинапуру, сопровождаемый брахманами и старшими членами семьи, Он был подобен луне, сияющей среди звезд в ясном небе. Достигнув Хастинапура, Господь Баларама решил не входить в город, а встал лагерем за городскими стенами в одном окрестных садов. Затем Он попросил Уддхаву встретиться с предводителями Кауравов и узнать у них, хотят ли они сражаться с Ядавами или заключить мир. Уддхава исполнил его приказ и встретился со всеми высокопоставленными Кауравами: Бхишмадевой, Дхритараштрой, Дроначарьей, Дурьодханой и Баликой. Оказав им подобающие почести, он известил их о том, что Господь Баларама подошел к городу и расположился в саду за городскими воротами.
Вожди Кауравов, особенно Дхритараштра и Дурьодхана, очень обрадовались, услышав об этом, поскольку знали, что Господь Баларама - большой друг и доброжелатель их семьи. Их радости не было границ, и они сердечно приветствовали Уддхаву. Взяв все необходимое для достойного приема, они вышли за городские ворота, чтобы торжественно встретить Господа Балараму. Согласно занимаемому положению, каждый из Кауравов приветствовал Господа Балараму; они подарили Ему много тучных коров и поднесли аргхью (воду, смешанную с медом, маслом, цветами и сандаловой пастой и предлагаемую Божествам во время церемонии арати). Все они знали о возвышенном положении Господа Баларамы, о том, что Он - Верховная Личность Бога, и потому в великом почтении склонили перед Господом головы. Они обменялись словами приветствий и осведомились о благополучии друг друга. Когда с формальностями было покончено, Господь Баларама торжественным голосом обстоятельно изложил Кауравам Свои доводы: 'Друзья, на этот раз Я прибыл к вам как посланник с приказом от могущественного царя Уграсены. Прошу, с величайшим вниманием выслушайте этот приказ и, не теряя ни минуты, постарайтесь исполнить его. Царь Уграсена знает о том, что вы, воины династии Куру, неправедно сражались с добродетельным Самбой, который один противостоял вам всем, и с большим трудом, с помощью нечестных приемов взяли его в плен. Когда мы все узнали об этом, нас это не очень встревожило, ведь мы находимся в близком родстве друг с другом. Не думаю, что нам следует портить наши добрые отношения: напротив, мы должны крепить дружбу и не вступать ни в какие распри. Поэтому прошу вас, немедленно освободите Самбу и пусть он предстанет передо Мной вместе со своей супругой Лакшаманой'.
Господь Баларама говорил напористо требовательно и властно. В Его голосе звучала сила, мужество и благородство. И все же предводители Кауравов не вняли Его словам. Наоборот, они пришли в негодование и гневно заговорили: 'Послушайте только! Какие слова! Должно быть, век Кали уже наступил, если даже Баларама произносит столь дерзкие речи. Слова и тон Баларамы оскорбительны. Таков уж век Кали, что туфли, которым пристало быть на ногах, хотят, чтобы их водрузили на голову, вместо шлема. Действительно, связанные с династией Яду узами брака, мы позволяли Ядавам делить с нами трапезу, ложе и кров. Но они злоупотребили нашим великодушием. Кем они были до тех пор, пока мы не пожаловали им часть своих земель и не позволили править? А теперь они пытаются приказывать нам. Мы разрешили Ядавам пользоваться царскими регалиями: чамарой, веером, раковиной, белым зонтом, короной, царским троном, помостом для сидения, ложем и многим другим. Им не следовало использовать их в нашем присутствии, но поскольку они наши родственники, мы не препятствовали им. А теперь они осмеливаются отдавать нам приказы. Довольно нам терпеть их дерзость! Впредь мы не позволим Ядавам ни творить подобное, ни пользоваться символами царской власти. Лучше забрать их - змею нельзя кормить молоком, от этого у нее только прибавляется яда. Теперь Ядавы пытаются идти против тех, кто так щедро кормил и поил их. Они процветают благодаря нашим дарам и милосердию, и у них еще хватает наглости приказывать нам. Как все это прискорбно. Никто в мире не может чем-либо владеть и наслаждаться без позволения Бхишмы, Дроначарьи, Арджуны и других членов династии Куру. Как ягненок не может радоваться жизни в когтях у льва, так и без нашего позволения даже полубоги в раю во главе с царем Индрой, не говоря уже о простых смертных, не могут наслаждаться жизнью'. Воистину Кауравы слишком возгордились своими богатствами, царским саном, знатностью и родством, семейными традициями, могучим войском, и своей огромной империей. Они пренебрегли даже правилами приличия, и в присутствии Господа Баларамы поносили династию Яду. После того, как Кауравы произнесли эти злобные речи, они возвратились в свой город Хастинапуру.
Хотя Господь Баларама терпеливо слушал нападки Кауравов и молча сносил их дерзость, по Его лицу было видно, что Он пылает гневом и помышляет о жестокой мести. Весь Его облик выражал такое негодование, что на Него страшно было смотреть. Он громко рассмеялся и сказал: 'Верно говорят, что когда человек начинает гордиться своим родством, богатством, красотой и благополучием, он уже не хочет
