девушки там не было. Я бросился к розовому кусту. Тайник был раскопан. Не уберег я свою красавицу. Невеселые мысли одолевали меня. Кручина тяготила сердце. Вдруг я услышал щебет дрозда. Прислушавшись, разобрал человеческие слова:
— Красавица Сайдати Шемо велела передать тебе, чтобы ты не кручинился. Она улетела в родительский дом. Если ты по-настоящему любишь ее, то отправишься следом и отыщешь свою любимую.
Я поднял голову, но увидел лишь, как качнулась ветка, на которой сидел дрозд. Сама птица была уже далеко. Не дожидаясь утра, я попрощался с добрым отшельником, закинул за плечи котомку с сухими лепешками и тронулся в путь. Я долго бродил по белу свету, побывал в разных странах. Наконец пришел в один многолюдный город. Там меня спросили:
— Как твое имя?
— Джан Шах, сын султана Туегамуса.
— Так, значит, ты и есть нареченный нашей принцессы Сайдати Шемо. Мы отведем тебя во дворец здешнего владыки,— сказали люди.
Когда меня привели во дворец, навстречу вышла прекрасная девушка. В ней я сразу узнал свою возлюбленную. Она протянула мне руку и произнесла:
— Ты нашел меня, Джан Шах. Теперь я твоя.
Нам сыграли пышную свадьбу, я остался жить во дворце повелителя джиннов. Моему счастью не было предела. Но вскоре тоска по родному дому одолела меня. Я уговорил жену навестить моих родителей. Она согласилась. Целых три дня джинны несли нас по воздуху на далекую родину. Увидев меня целым и невредимым, султан Туегамус не мог поверить своим глазам. Он давно считал меня погибшим. Когда я рассказывал ему о своих странствиях, он приговаривал:
— Много трудностей тебе пришлось преодолеть, сын мой. Но награда за перенесенные беды велика,— и он с отеческой нежностью поглядывал на Сайдати Шемо.
Целый год мы гостили у султана Туегамуса, а затем вернулись во дворец повелителя джиннов. Вскоре приключилось величайшее несчастье: моя несравненная жена тяжело заболела и умерла. Тесть пытался утешить меня, сулил мне в жены другую из своих дочерей. Однако я не мог забыть Сайдати Шемо. Я поблагодарил повелителя джиннов за то добро, которое он мне сделал, и вновь пустился в дорогу.
С тех пор я и странствую, несчастный паломник, не в силах найти успокоения. Моя душа переполнена печалью, я оплакиваю свою любовь.
Болукия выслушал исповедь странного человека. Ведь прислушаться к словам страдальца — облегчить его муки. Затем он попрощался с Джан Шахом, поднялся с камня и продолжил свой путь по пыльной дороге.
— Что с ним случилось дальше? Нашел он пророка, которого искал? — спросил Хасибу змеиного царя.
— Нет, ему не довелось встретить такого человека, он умер в скитаниях,— ответил Султани Ваа Ниока.— А рассказал я тебе обо всем этом для того, чтобы ты понял: не так легко достичь того, к чему стремишься. Иногда кажется, что счастье уже в руках, но злой рок рушит все надежды. А теперь, отрок, ступай домой. Я предчувствую, что ты причинишь мне зло.
— Ничто не заставит меня причинить вам зло, повелитель! — горячо воскликнул Хасибу.
— Ты пойдешь домой, но вернешься, дабы убить меня.
— Я не отплачу вам черной неблагодарностью. Клянусь, я не причиню вам зла, не подниму на вас руки.
— Воздержись от поспешных клятв,— сказал змеиный царь.— Запомни, что я тебе скажу: когда окажешься дома, не ходи совершать омовение туда, где много людей.
— Я запомню,— обещал Хасибу.
Змеиный царь взмахнул хвостом. Дворец в тот же миг исчез, а Хасибу оказался у порога родительского дома в объятиях матушки, которая плакала от радости, увидев сына живым и здоровым.
Через несколько дней придворные глашатаи объявили на базарной площади, что султан сильно захворал. Целители решили, что султану поможет только похлебка из мяса змеиного царя.
Визирь-прорицатель приказал стражникам караулить в общественных банях. Если появится человек с особым знаком на животе, схватить его и привести во дворец. Беспечный Хасибу забыл о предупреждении Султани Ваа Ниоки и вместе с дружками пошел в баню. Едва он разделся, стражники увидели на его животе особый синий знак. Они схватили Хасибу и привели его к визирю.
— Ты покажешь нам, где живет змеиный царь, ибо ты был у него,— сказал визирь.
— Я не знаю, где он живет,— упорствовал Хасибу. Визирь хлопнул в ладоши, дюжие стражники связали мальчика и принялись избивать его кнутами.
— Не бейте меня, пощадите! — воскликнул Хасибу.— Я все скажу.
Он отвел стражников к пещере, где находился колодец. Через дыру в стенке колодца они проникли во владения змеиного царя. Только они подошли к дому, Султани Ваа Ниока выполз им навстречу.
— Разве я не говорил, что ты вернешься убить меня? — прошипел змеиный царь.
— Меня заставили. Посмотри на мою спину,— захныкал Хасибу.
— Кто тебя так жестоко избил?
— Стражники по приказанию визиря.
— Визиря-прорицателя! Тогда мне нет спасения. Я отдамся вам в руки. Но нести меня должен ты.
Мальчик взял змеиного царя. Они отправились в обратный путь. По дороге Султани Ваа Ниока шепнул:
— Во дворце меня убьют, разрежут на куски и бросят в кипяток вариться. Когда похлебка будет готова, первую миску варева визирь даст тебе. Но ты не пей отвара, вылей его в тыквенный сосуд и сохрани. Когда тебе во второй раз предложат отведать похлебки, не отказывайся. Ты станешь великим лекарем. Третья порция варева — целительное снадобье для султана. Визирю скажешь, что отвар из первой миски ты выпил, а сам дай ему тыквенную бутыль. Он выпьет содержимое и умрет. Так мы отомстим визирю.
Хасибу все исполнил в точности, как велел змеиный царь. Визирь умер, султан поправился, а о Хасибу разнеслась слава как о великом лекаре.
А что же змеиный царь? О нем с тех пор больше никто не слышал.
В стране духов
Жил некогда в стране Кикуйю человек, чтимый повсеместно как провидец и прорицатель. По ночам он нередко исчезал, и как потом ни осматривали его хижину, не могли понять даже, вышел ли он, как водится, через дверь или же вылетел сквозь крышу при помощи колдовства. Так он исчезал то на день, то на два, то на неделю, а то и на несколько месяцев, а потом вдруг столь же таинственно появлялся снова. И тогда изо всех окрестных деревень стекалось множество народу, чтобы услышать удивительные истории о неведомых краях, в которых тот побывал. Всего чудесней был его рассказ о стране духов:
«Земля, где я побывал, весьма похожа на край Кикуйю: такие же горы и холмы, долины и плоскогорья, леса и воды. Только край тот еще прекраснее и плодороднее, и зелен он вечно. Я очутился на берегу голубой прозрачной реки. Вдалеке виднелось жилье, я различал даже огоньки в домах и дым, плывущий над крышами. Но не успел я подойти к тем домам, как они исчезли, так что горящие очаги оказались прямо под открытым небом. Над горшками клубился ароматный пар, и я решил было найти хозяев и попросить поесть. Но не успел я приблизиться к одному из этих горшков, как он опустел. Тогда я протянул к нему руку, попытался заглянуть внутрь — тут и сам горшок тоже исчез.
Я не видел там ни одного человека, но голоса слышал все время. Однажды я пошел вслед за голосами женщин и девушек, которые несли воду из реки на вершину холма. Впереди виднелись поля и деревня. Но не успел я подняться на вершину, как и поля, и дома оказались совсем в другой стороне.
Тогда я попросил: «Приютите меня в своей хижине!» Тогда я взмолился: «Скажите мне в ответ хоть
