Полуночное солнце

кабинетах дипломов и свидетельств в красивых рамках там была всего лишь одна простая картина маслом, его любимая — никому не известное полотно Хассама[3]. — Она была на его пути. Элис увидела, что это случится, но времени на то, чтобы что-то сделать не было, оставалось только пролететь через стоянку и столкнуть её с дороги. Никто не заметил... кроме неё. Мне потом пришлось ещё и фургон остановить, но опять же, никто этого не увидел... только она. Я... я сожалею, Карлайл. Я не хотел подвергать нас опасности.

Он обошёл стол и положил руку мне на плечо.

'Ты поступил правильно. И тебе, по-видимому, пришлось нелегко. Я горжусь тобой, Эдвард'.

Теперь я мог посмотреть ему в глаза.

— Она знает, что со мной что-то.... что-то не так.

'Не имеет значения. Если надо скрыться, мы скроемся. А что она сказала?'

Я с лёгкой досадой покачал головой. — Пока ничего.

'Пока?'

— Она согласилась с моей версией произошедшего, но ждёт объяснений.

Он нахмурился, размышляя.

— Она ударилась головой... По правде сказать, это я виноват, — торопливо продолжил я. — Я толкнул её — довольно сильно, она упала и ударилась об асфальт. Она, похоже, не очень пострадала, но... Я думаю, что дискредитировать её утверждения будет не так уж сложно.

Только сказать подобное уже было низостью с моей стороны.

Карлайл услышал отвращение в моём голосе и поспешил успокоить: 

'Возможно, это не понадобится. Не будем торопить события, хорошо? Ну что ж, похоже, у меня есть пациент, требущий осмотра'.

— Пожалуйста, — попросил я, — я так беспокоюсь, что она пострадала из-за меня.

Лицо Карлайла просияло. Он пригладил свои золотистые волосы, которые были немного светлее, чем глаза... и засмеялся.

'Для тебя это был воистину необычный день, не так ли?' — Я понял причину его неожиданной весёлости. Острый ум Карлайла сразу распознал всю иронию ситуации: какая резкая смена ролей! В течение той короткой бездумной секунды, когда я совершал свой рывок через обледеневшую парковочную площадку, я из убийцы превратился в защитника.

Я смеялся вместе с ним, вспоминая, как был уверен, что Белле никогда не понадобится защита от чего-то более страшного, чем я сам. В моём смехе чувствовался надрыв: я по-прежнему оставался самой большой опасностью для неё, невзирая ни на какие взбесившиеся фургоны.

Этот час был одним из самых длинных на моём веку. Я ждал, одиноко сидя в кабинете Карлайла, и прислушивался к мыслям, наполняющим больницу.

Тайлер Кроули, водитель фургона, по-видимому, был травмирован серьёзнее, чем Белла, поэтому всобщее внимание переключилось на него. Белла пока ждала своей очереди на рентген. Карлайл держался на заднем плане, доверившись диагнозу ассистента, согласно которому девушка получила лишь незначительные ушибы. Поведение Карлайла заставило меня понервничать, но я понимал, что он прав. Достаточно одного взгляда на его лицо — и она сразу же вспомнит обо мне и нашей ненормальной семейке, и это может развязать ей язык.

Впрочем, у неё имелся весьма охочий собеседник. Тайлер был снедаем чувством вины из-за того, что едва не убил её, и поток его извинений и покаяний не умолкал. Судя по выражению её лица, за которым я наблюдал через его глаза, ей очень хотелось, что бы он заткнулся. И как он сам этого не видит?

Один момент был особенно напряжённым: Тайлер спросил её, как ей удалось убраться с дороги.

Затаив дыхание, я ждал. Она колебалась.

— Мм… — протянула она и запнулась. Молчала она так долго, что Тайлер начал недоумевать, чем его вопрос мог так её озадачить. В конце концов, она вымолвила: — Эдвард оттолкнул меня.

Я перевёл дух. И почти тотчас же был охвачен странным трепетом. Я ещё никогда не слышал своего имени из её уст. Мне понравилось, как оно прозвучало, даже вот так, воспринятое через сознание Тайлера. Как бы мне хотелось услышать его своими ушами...

— Эдвард Каллен, — сказала она, видя, что Тайлер не понимает, кого она имеет в виду. Внезапно я обнаружил себя перед дверью кабинета, держащимся за ручку. Желание увидеть её становилось всё сильнее. Осторожно! — призвал я себя к порядку.

— Он стоял рядом со мной.

— Каллен? — 'Хм. Ну и дела'. — Я не видел его. — 'Я мог бы поклясться…' — Вау, все произошло так быстро... Он в порядке?

— Думаю, да. Он где-то тут, но они не стали укладывать его на носилки.

Я увидел как её лицо приняло задумчивое выражение, а глаза подозрительно потемнели, но эти небольшие сигналы были растрачены впустую на тупоголового Тайлера.

'А она ничего, хорошенькая, — думал он чуть ли не с удивлением. — Даже такая растрёпанная. Не совсем в моем вкусе, правда… Надо бы пригласить её куда-нибудь. Искупить сегодняшнее…'

Я был уже в холле, на полпути к палате срочной помощи, не дав себе труда и на секунду задуматься о том, что это я вытворяю. К счастью медсестра успела зайти в палату как раз передо мной: подошла очередь Беллы делать рентген. Её увезли в радиологию, а я прислонился к стене в тёмном закутке сразу за углом и постарался взять себя в руки.

Ну и что, что Тайлер признал её хорошенькой? Это ведь любой осёл сразу бы заметил. И никаких причин мне чувствовать... А что, собственно, я чувствовал? Раздражение? Или было бы правильнее сказать злость? Да что это со мной творится?!

Я стоял там так долго, как мог, но нетерпение одержало верх. Кружным путём я направился к радиологической. Беллу уже перевезли обратно в палату срочной помощи, но мне удалось бросить взгляд на её снимки, уловив момент, когда медсестра отвернулась.

Я почувствовал себя спокойнее: с её головой всё было в порядке. Кажется, я не сильно навредил ей.

Там меня и застал Карлайл.

'Ты выглядишь лучше', — прокомментировал он.

Я, не подавая виду, смотрел прямо перед собой. Мы были не одни, холлы были полны санитаров и посетителей.

'Ах да, — он прикрепил её снимок на световой стенд, но мне не нужно было смотреть ещё раз. — Я вижу. Она в полном порядке. Хорошая работа, молодец, Эдвард'.

Похвала отца вызвала у меня смешанную реакцию. Мне было бы приятно, если бы... если бы только я не знал, что он не одобрит того, что я собирался сделать сейчас. По крайней мере, не одобрил бы, если бы узнал мои истинные мотивы...

— Я думаю, мне имеет смысл поговорить с ней до того, как она встретится с тобой, — пробормотал я. — Буду вести себя естественно, как ни в чём не бывало. Сглажу всё. — Какие, однако, веские причины я придум... то есть, привёл.

Карлайл рассеянно кивнул, всё ещё рассматривая рентгеновские снимки.

— Блестящая идея. Хмм...

Что его так заинтересовало?

'Посмотри-ка на все эти зажившие травмы. Сколько раз её мать роняла?'

И засмеялся своей шутке.

— Я начинаю думать, что эта девушка родилась под несчастливой звездой. Всегда в неподходящем месте в неподходящее время.

'Да, этот городишко уж точно неподходящее для неё место, с тобой в качестве пугалища'.

Я вздрогнул.

'Иди. Попробуй уладить, что удастся. Я скоро подойду'.

Я помчался, чувствуя себя слегка виноватым. Должно быть, я и вправду лгун хоть куда, раз смог одурачить даже самого Карлайла.

Когда я добрался до палаты срочной помощи, Тайлер всё ещё бубнил свои извинения. Девушка пыталась избежать сомнительного удовольствия слушать его покаянные молитвы, притворяясь спящей. Глаза были закрыты, но её выдавало неровное дыхание и, временами, нетерпеливое подёргивание пальцев.

Я долго стоял незамеченным и всматривался в её лицо. Я вижу его в последний раз. Эта мысль пронзила мою грудь острой болью. Почему? Только ли потому, что ненавижу оставлять загадки неразгаданными? Этого объяснения было явно недостаточно...

В конце концов, я сделал глубокий вдох и приблизился к ним.

Тайлер увидел меня и порывался что-то сказать, но я приложил палец к губам.

— Она спит? — спросил я шёпотом.

Глаза Беллы резко открылись. При виде меня они сначала расширились и тут же сощурились. Что в них было — обида или подозрения? Или и то и другое? Я напомнил себе, что мне необходимо разыграть комедию, поэтому я улыбнулся ей так, будто утром не случилось ничего особенного. Кроме удара головой и немного разгулявшегося воображения.

— Привет, Эдвард,— завёл свою волынку Тайлер. — Я так извиняюсь…

Я поднял руку, останавливая собиравшийся излиться поток извинений.

— Нет крови, нет вины, — сказал я. И усмехнулся своей двусмысленной шутке. Излишне широко усмехнулся.

Игнорировать Тайлера с порезами, сочащимися свежей кровью, лежавшего менее чем в четырех футах от меня, было на удивление легко. Я никогда не понимал, как Карлайлу удаётся не обращать внимания на кровь пациентов. Как могло быть, что постоянный соблазн не отвлекал его, не провоцировал? Но сейчас… Я понял, что если очень сильно сосредоточиться на чём-то, то соблазн отступает.

Кровь Тайлера, даже свежая и выставленная на всеобщее обозрение, по своей привлекательности не могла идти ни в какое сравнение с кровью Беллы.

Я благоразумно не приближался к ней, усевшись в ногах койки Тайлера.

— Ну, каков приговор? — спросил я её.

Она слегка выпятила нижнюю губку.