– Я и сам прямо разваливаюсь на части, – пожаловался Джо Бирн.
Ночь принесла желанную передышку – после захода солнца менее чем за час жара спала. С запада долетал прохладный ветерок.
– Наверное, мы уже возле гор, – предположил Нед. – Это ветер со снежных вершин.
Из-за отсутствия топлива огонь развести не удалось. Ужин состоял из холодного консервированного мяса и смоченных водой сухарей.
– Завтра надо обязательно найти воду, – сказал Нед, – иначе лошадям будет нечего пить. Тогда нам конец.
Разговор не клеился – все чувствовали леденящее дыхание смерти. Сразу после ужина путники завернулись в одеяла и провалились в тяжелый сон.
Среди ночи Адди проснулась и обнаружила, что Молли прижимается к ней всем телом.
– Вы спите? – прошептала Молли.
– Уже нет, – последовал раздраженный ответ.
– Мне страшно, мисс Трент.
– Меня зовут Адди. Чего ты испугалась?
– По моим ногам только что пробежала ящерица. То есть я думаю, что ящерица. Может, это была змея.
Адди похолодела, но попыталась пошутить:
– Звучит очень обнадеживающе.
Наступило молчание, и Адди уже почти заснула, когда Молли снова заговорила.
– Вам нравится мой брат?
– Да… – не сразу ответила Адди. – Нед – прекрасный человек. Очень жаль, что ему приходится вести такой образ жизни.
– Ну да… У таких бедняков, как я, да еще ирландцев, выбор невелик. Правда, мама говорит, что здесь все равно лучше, чем в старой стране. Вы знаете, что он вас любит?
– Кто тебе это сказал?
– Он сам. Нед вас обожает. Разве он вам этого не говорил?
– Нет, – солгала Адди.
– Неужели? А разве вы с ним еще не спали?
– Не грубите, юная леди.
– В Гленроувэне он перепробовал всех девушек, кроме своих сестер.
– Да спи же ты!
Перед рассветом луна зашла и стало так темно, что невозможно было разглядеть собственную руку. Адди очнулась оттого, что кто-то бросил ей в спину горсть камушков. Охваченная паникой, она села.
– Пст! Адди… – раздался тихий голос.
– Нед?
– Иди ко мне, моя сладкая!
– Я тебя не вижу. Как же я приду?
– Зато ты меня слышишь, милая. – И он начал без слов напевать старинную ирландскую балладу.
Повернувшись, Адди прислушалась к ровному дыханию Молли. Убедившись, что та спит, она вылезла из-под одеяла и поползла на голос Неда, держа перед собой вытянутую руку. Это было странное ощущение. Странное, но и восхитительное, поскольку темнота обострила все остальные чувства, в первую очередь осязание. Природа, можно сказать, предложила Адди неожиданную компенсацию.
Простейшие акты любовной игры теперь были исполнены тончайшей эротики – даже прикосновения рук и губ. Темнота придавала всему особую остроту.
– Я чувствую себя настоящей распутницей, – прошептала Адди. – Заниматься любовью в то время, как рядом спят четыре человека, в том числе твоя сестра. Перед тем как заснуть, она как раз меня об этом спросила.
– О чем?
– Спали ли мы с тобой.
– Ее нужно как следует отшлепать, вот что! – тихо засмеялся Нед.
– Скорее, ей просто нужен мужчина.
– Может, и так. Какая-то она в последнее время стала раздражительная. Норовистая, словно сука, которая прижимает задницу к земле.
– Что за странное выражение «спать с кем-то»! – засмеялась Адди. – В такой ситуации мужчина и женщина вряд ли могут заснуть. Надо же – «спать»!
После этого беседа прервалась, поскольку обоих захлестнули волны страсти. И вот она – последняя, почти вертикальная стена, по которой Адди взбирается все быстрее и быстрее, стремясь достичь белого пенистого гребня.
В следующий миг она уже на вершине.
О Боже! Она прикусила язык, чтобы сдержать крик наслаждения.
Сладкие судороги, казалось, рвали ее тело на части. Ощущения были просто невероятными. – Останься здесь, со мной, – мягко попросил Нед, когда тело Адди вздрогнуло в последний раз.
– Не могу. Здесь, в пустыне, нет кукабарры, и тем более нет будильника. – Она легонько сжала его плоть, теперь обмякшую, и поползла на прежнее место, к Молли. Завернувшись в одеяло, Адди сразу задремала и спала до тех пор, пока ее не разбудил солнечный луч. Прикрыв глаза рукой, она села.
Нед и остальные мужчины седлали лошадей.
