немножечко страшно. Удержаться на его скользкой резиновой спине оказалось совсем не просто. Митя и Аня крепко сжимали коленями крокодильи бока и со страхом и любопытством поглядывали вниз. Сверху город казался картонным макетом с домами крошечными и какими-то ненастоящими. Прямо под брюхом парящего крокодила пестрел Тимирязевский лес, всё ещё не поддающийся осени, и маленьким голубеньким пятнышком искрилось в лучах заходящего солнца озеро в парке Дубки.
Управлять крокодилом оказалось на редкость легко. Нужно было только повернуть его голову туда, куда хотелось лететь. Вреднючка обнаружила талант прирождённого пилота и через несколько минут управляла крокодилом с такой уверенностью, будто занималась этим всю жизнь.
Крокодил сделал круг и пошёл на посадку. Возле своего подъезда друзья заметили дворника Михеева, воюющего с осенней листвой.
– Давайте его напугаем! – Вреднючка резко затормозила, дёрнув крокодила за морду.
Земля стремительно приблизилась, и крокодил пронёсся всего в нескольких сантиметрах над головой дворника. Михеев оторвал взгляд от асфальта и увидел крокодила, набиравшего высоту. Но вместо того, чтобы испугаться, он захихикал и почесал ручкой метлы красный нос:
– Каждый день что-нибудь новенькое! На той неделе чёртики, прозавчера розовые слоники, а теперь ещё и крокодильчики!
Вреднючка направила крокодила к школе, в которой учились Митя и Аня.
– Можете гордиться, – сказала она, – вы первые в мире дети, которые могут посмотреть на свою школу с высоты крокодильего полёта.
Вреднючка спикировала к одному из школьных окон, и крокодил завис перед ним в воздухе, как вертолёт. Митя и Аня заглянули в щёлку между неплотно задёрнутыми шторами. Они увидели учительницу Ирину Максимовну, проверявшую диктанты. Она исправляла ошибки красной ручкой и выставляла оценки.
– Ух ты! Это твоя учительница? Нужно с ней поздороваться! – шепнул Хлопотун и постучал кулачком в стекло.
Ирина Максимовна услышала стук и подняла глаза. Вреднючка резко увела корабль вверх, где Ирина Максимовна не могла их увидеть.
Через некоторое время, когда учительница вернулась к тетрадкам, шалуны опять постучали в окошко.
– Ку-ку! Мы здесь!
Ирина Максимовна подскочила как ужаленная и отдёрнула занавески.
– Эй! Кто там балуется? – голос у учительницы был растерянный. Всё-таки, что ни говори, четвёртый этаж!
Митя, Аня и домовята, взмыв над школой, подталкивали друг друга локтями и хохотали. Они давно так не забавлялись.
Несколько минут Ирина Максимовна прокараулила у окна. Стук не повторялся. «Значит, показалось», – подумала учительница. Но едва она отвернулась, как в стекло опять постучали.
«Ага, я поняла. Они стучат из соседнего класса длинной палкой! Ну я их поймаю!»
Учительница выбежала в коридор, а шалуны верхом на крокодиле влетели в открытое окно.
– Вреднючка, что ты делаешь? – испугались Митя и Аня. Они и представить боялись, что будет, если их застукают в классе, да ещё и с крокодилом.
Вреднючка схватила красную ручку и принялась проверять тетрадки с диктантами. «Маладец! 5!» или «Очин плохо! Два!» – писала она в тетрадках. Других отметок она не ставила. Тем временем Хлопотун вывел на доске печатными буквами: «Здеся были инаплонитяне. Ку-ку!»
В коридоре раздались шаги. Друзья вскочили на летающего крокодила и выскользнули в окно.
Тут произошло ещё одно небольшое событие, о котором нужно сказать хотя бы несколько слов. Когда друзья вылетали из окна класса, мимо школы проходили два психиатра: Рябликов, высокий и худощавый, и Зябликов, маленький, подвижный, в очках. Психиатры говорили на разные учёные темы и в том числе о галлюцинациях. Оба сходились на том, что чудес не бывает, а если чудо и происходит – то это не что иное, как галлюцинация.
– Если человеку мерещится всякая чушь, значит, он болен и его нужно лечить! – говорил Зябликов.
– Согласен с вами, коллега. Думаю написать об этом статью, – отвечал Рябликов.
Тут психиатры случайно подняли глаза и увидели зелёное брюхо крокодила, летящего над ними.
– Вы что-нибудь видите, коллега? – небрежно спросил Зябликов.
– Нет, ничего! – так же небрежно отвечал ему Рябликов. – А почему вы спросили?
– Да так просто. А вы почему спросили, что я спросил?
– Да тоже так. Дай, думаю, спрошу!
Психиатры таинственно улыбнулись друг другу и пошли дальше.
Тем временем путешественники уже парили высоко-высоко. Вся осенняя Москва раскинулась перед ними как на ладони. Вон Красная площадь, золотые купола церквей, вот Садовое кольцо, а вот и их Тимирязевский парк, который сверху казался просто крошечным.
– Держитесь! – Вреднючка пришпорила крокодила, и он резко взмыл вверх. Друзья едва успели уцепиться за его резиновые бока.
– О-го-го-го! – восторженно воскликнула Вреднючка. – О-го-го-го! Хорошо-то как!
– Холошо-то холошо, но слишком высоко! – Пузатик сидел на крокодиле бледный и с закрытыми глазами, потому что боялся высоты.
Неожиданно раздался звук выходящего с шипением воздуха. Крокодил стал сдуваться, и пропеллер заработал с перебоями. В заднем кармане у Хлопотуна лежал небольшой гвоздик. Он-то и проткнул резинового крокодила.
– Мы сейчас лазобьёмся! – запищал Пузатик.
Земля приближалась. Крокодил сдувался и съёживался. Его резиновая спина обмякла и норовила согнуться пополам. Ещё немного, и от друзей осталось бы только мокрое пятно на асфальте.
– Хлопотун! Заткни отверстие пальцем! – скомандовала Вреднючка и резко дёрнула морду крокодила вверх. И произошло чудо! Уже у самой земли крокодил кое-как выровнялся.
– Уф! – облегчённо вздохнули друзья.
Еле-еле, цепляясь за верхушки деревьев, крокодил полетел в сторону Митиного двора.
– Вреднючка! Лети скорее! Не могу же я всё время затыкать дырку пальцем? – ворчал Хлопотун.
– Сам виноват! Не будешь забивать карманы гвоздями! – отвечала Вреднючка.
Наконец показался Митин балкон. Крокодил с трудом дотянул до него, перевалился через перила и моментально сдулся. На подоконнике друзья увидели Ворчуна. На полу валялись клочья разодранного альбома. Ворчун буквально кипел от раздражения.
– Как вы могли! Я едва вас не потерял! И зачем, старый пень, колода трухлявая, я подарил вам этот дурацкий альбом?
Целых полчаса путешественникам пришлось выслушивать от Ворчуна массу малоприятных вещей. Но мало-помалу он успокоился.
– Обещайте, что больше не будет никаких проказ! – потребовал он.
– Честное Вреднючкино, дедушка! Больше никаких шалостей! – Внучка повисла на шее у Ворчуна.
Сдержала ли она своё обещание, мы узнаем немного погодя.
Глава пятнадцатая
Волнующее искусство
У Аниной мамы была мечта. Она хотела, чтобы Аня стала известной пианисткой. Когда мама представляла себе Аню в белом кружевном платье на сцене консерватории, глаза её загорались.
– Сама я не получила музыкального образования, но дам его дочери, чего бы мне это ни стоило! – взволнованно говорила мама. – Вчера мне приснилось: Аню пригласили на гастроли, а я говорю: «Да что вы? Она же ещё ребенок!»
– Вот-вот. С нашей стороны у Ани очень музыкальная родня, – хвалился дедушка. – Мой отец играл на барабане, когда служил в армии. Помню, он никогда не разрешал мне дотрагиваться до своего барабана!
