картину на разоренном дворе, где оставались лишь растерзанные туши многоногих, сломанные кусты и сарайчики, раздавленные гроздья алых сочных ягод и растоптанные клумбы и грядки. И лужи крови, пятна, потеки и брызги которой теперь повсюду виднелись на прежде столь аккуратном и трогательном в своей уютности дворике.
И только спустя долгое время, когда Деггубэрт спустился из укрепления на улицу, из соседних двориков послышались человеческие голоса – то выли, стенали, рыдали и кричали в запоздалом негодовании соседи уничтоженных поселенцев…
– Слышал я от стариков еще один странный рассказ, – сказал, кинув очередной сочный ствол в общую кучу, Мирейн. – Будто бы много-много времен назад удалось одному смельчаку из какого-то города добраться прямо до Долины Страха в Средних Местах. Он не умер лишь потому, что знал о свечении многое, если не все, и когда его путь углубился в пески, надел особенную рубашку и штаны. Такие прочные, что их ткань не пропускала свечение. Смельчак этот выжил и увидел много интересного и ужасного. Он вернулся в свой город и показал свои рисунки, которые сделал в Долине Страха. А нарисовал он огромных многоногих – гораздо больше, чем видим мы на границе с песками и по краям пустыни. Нарисовал Больших-С-Клешнями – таких же громадных и страшных. Нарисовал богов Средних Мест, но эти рисунки показывал далеко не всякому… Много чего нарисовал.
– Куда же потом девался этот смельчак? – Ларс, увлеченный рассказом Мирейна, открыл рот и забыл о своем занятии.
– Ты чисть кактусы! – буркнул Мирейн. – Давно это было, слишком давно, чтобы знать. Даже старики, наверное, не помнят, да я и не спрашивал. Разве что говорили они, будто смельчак тот направился в Средние Места совсем не из наших краев, а со стороны Западного океана.
– Туда тоже добираются ветры со светящимся песком? – спросил Ларс.
– Там такая же жизнь, как в наших краях, – грустно ответил Мирейн. – Поселенцам на западном побережье тоже туго приходится, там есть свои вышки и свои смотрители, точно такие же, как мы. Но, говорят, у них больше ветров со светящимся песком, а огромных тварей меньше. Значит, местных поселенцев реже, чем нас, тревожат нашествия многоногих полчищ. Но вот светящиеся пески… В общем, на западном побережье люди умирают от этого чаще, – Мирейн поставил сковородку, подошел к Ларсу почти вплотную и оглядел очищенные кактусы. За его спиной начали потрескивать разгоравшиеся дрова. – Ну что ж, можно готовить.
… Блюдо удалось на славу. Поджаренные на свежем маисовом масле ровные овалы кактусов с хрустящей корочкой, с обеих сторон присыпанные набором пряных, острых трав и сдобренные густым соком сладкой агавы, таяли во рту и создавали приятно тяжелое ощущение в животе. А сваренный затем крепкий травяной чай с небольшим добавлением огненной воды настроил Деггубэрта, Недотепу и Мирейна на спокойную, безмятежную, полную умиротворения ночь.
Вечера на посту Службы Наблюдения за Пустыней, если озирать окрестности с верхнего этажа вышки, – красивые. Деггубэрт любил спокойными вечерами смотреть, как плавно темнеет небо на горизонте, постепенно меняя ярко-синий цвет на оранжево-красный, вокруг заходящего солнца, потом – на темно- фиолетовый и, в конце концов, на полную, почти непроглядную – если бы не звезды – черноту. Он садился перед узкой бойницей и, прихлебывая из потертой глиняной кружки ароматный отвар, попыхивал трубкой, глядел и не мог наглядеться на извечную небесную красоту.
И в этот раз темнеющее небо было такое же прекрасное, как и всегда. За его спиной резались в карты Мирейн и Ларс-Недотепа, изредка беззлобно, добродушно поругиваясь, в очаге догорали уголья, внизу тихонько поскрипывали песчинки, пересыпаемые с места на место легким ежевечерним ветерком, идущим от океана.
«Странно, – думал Деггубэрт. – Прошло столько времен, что только боги Средних Мест знают, сколько точно. А карты как были, так и до сих пор остаются всегдашней забавой скучающих людей…»
Тени на стенах, отбрасываемые предметами и людьми, становились все больше и шире, дотлевать угольям оставалось недолго, вот-вот должна была наступить полная темнота. Мирейн и Ларс уже откровенно позевывали и играли нехотя, видимо, желая поскорее отойти ко сну, прерываемому поочередными дежурствами у бойниц. Внезапно комната озарилась светом, гораздо более ярким, нежели мог испустить остывающий очаг. Младшие смотрители встрепенулись.
– Что это было? – голос Мирейна показался Деггубэрту совсем не сонным.
– Падающая звезда, должно быть. Они летом часто появляются, – отмахнулся было Деггубэрт, но заволновался и Ларс:
– Падающая звезда так долго светить не может! Что я, падающих звезд не видел? – Недотепа вскочил с табурета, направился вдоль стены, переходя от одной бойницы к другой, и наконец обнаружил то, что испускало яркий свет. Глаза Ларса округлились, и рот непроизвольно раскрылся.
Со своего места вскочил и Мирейн. Он подошел к Недотепе и беззлобно подтолкнул его локтем, чтобы Ларс подвинулся и дал посмотреть. «Ерунда какая», – подумал Деггубэрт. Предчувствие чего-то очень нехорошего, неподвластного уму подтолкнуло и его, заставив покинуть уютное место у очага и присоединиться к младшим смотрителям.
Нечто неподвижно висело в небе над пустыней, в отдалении от вышки, освещая пески. Впрочем, Деггубэрт сразу понял, что эта неподвижность – только видимая, на самом деле нечто очень медленно опускалось.
Огромный ромб, заполненный прозрачными маленькими квадратами, почти белый, ярко – до боли в глазах! – сияющий, углы которого едва заметно колыхались вверх и вниз, имел такие же примерно размеры, как десять… нет, двадцать… все же, наверное, тридцать солнц в яркий летний день.
– О, боги Средних Мест! – выдохнул наконец Мирейн. – Что же это такое? – Краем глаза он заметил, как побледнело лицо старшего смотрителя, как напряглись его скулы, как сжались кулаки – так, что кожа побагровела.
Деггубэрт и впрямь заволновался. Так волнуются люди, когда впервые в жизни видят, скажем, безбрежный океан – чудовищного размера массу воды, протянувшуюся от горизонта до горизонта. Или когда на их глазах жесточайший ураган сметает, словно играя и шутя, большущий дом с несколькими десятками орущих от ужаса жителей.
– Проклятие богов Средних Мест! – хрипло выдавил из себя старший смотритель, когда нечто опустилось к самой поверхности земли. С вышки казалось, что каждая песчинка искрится под лучами сияния, исходящего от ромба.
– Далеко… – сдавленным голосом произнес Ларс. – Считай, часа полтора пути до него, а то и два.
«Недотепа прав», – прикинул Деггубэрт.
Может, он, конечно, и недотепа, но все же именно Ларс догадался, что явление это – прежде невиданное и требует их присутствия. В подобных случаях смотрителям полагалось экипироваться полностью, запереть вышку, поднять нижний сегмент лестницы, боевым порядком – старший смотритель впереди, младшие сзади, слегка по бокам, – выдвинуться вперед для разведки, попытаться понять, что происходит, и по возможности скорее вызвать к месту происшествия гвардейцев Его Величества.
И Деггубэрт отдал Младшим смотрителям соответствующие команды…
Караульщики нескоро приблизились к этому нечто. Они шли, почти бежали – сперва по земле с постепенно редеющей травой, затем по ссохшейся глине с нечастыми кустиками колючек, а потом и по щиколотку утопая ногами в песке. Глаза слезились от боли – такой сильный свет исходил от загадочного предмета. Странное нечто оказалось даже дальше, чем в двух часах пути – пришлось бежать часа четыре.
До края огромной сети оставалось всего несколько десятков шагов. В том, что это именно сеть, Деггубэрт уже ничуть не сомневался. Но каким образом кому-то неизвестному удалось соорудить гигантскую сеть и сбросить ее с небес? При мысли об этом сердце старшего смотрителя наполнялось ледяным ужасом. За шиворот повлажневшей боевой рубашки, теперь плотно прилегавшей к металлу доспехов, чуть пониже
