внедорожников, пытаясь развернуться, так и замер посреди дороги на спущенных шинах, от него во все стороны летели искры и уже шел дым. Второму, под прикрытием первого все же удалось развернуться — но тут проснулся ганнер в башенке десантного средства. Забухтел крупнокалиберный — старая добрая машина Браунинга, стреляющая пулями в полдюйма — и внедорожник с мексиканцами, в зад которого попала целая пулеметная очередь сразу потерял ход, катясь уже по инерции. Потом к крупнокалиберному подключился и гранатомет — и уже искалеченная машина исчезла во вспышках разрывов…
— Cease fire! Cease fire![64]
Стрелять уже и так никто не стрелял, огонь прекратился сам собой. Автоматчики добили свои магазины, а пулеметчик — выпустил целый короб. После М2 вкупе с Мк19 — там и вовсе нечего было делать…
— Что произошло?! Что произошло?!
Лейтенант, у которого на форме была табличка с именем «Вулбридж» и из наград — Бронзовая звезда с Пурпурным сердцем — переводил взгляд с одного морского пехотинца на другого. Те совершенно не знали, как вести себя в перестрелке — вместо того, чтобы занять позиции для отражения нападения, они стояли и смотрели на своего лейтенанта.
— Донахью, какого черта? Кто начал стрелять?!
— Сэр, кажется… я не знаю, сэр, просто этот человек… я вызвал вас, а тут… я смотрю, это был снайпер, сэр. Точно, это был снайпер.
Лейтенант подошел к машине, стоявшей перед заграждениями, глянул внутрь и скривился от отвращения. Зрелище и в самом деле было… малоприятным.
— Ты видел, кто стрелял?
— Нет, сэр, я просто повернулся, и увидел, что в стекло попала пуля, а потом… потом я залег, сэр, как вы же учили.
— Ясно — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, сказал лейтенант — а кто начал стрелять по мексам?
— Я, сэр — сказал высокий парень с автоматической винтовкой.
— А почему? Ты видел, как они стреляли?
— Ну, сэр… я видел, как стреляли, потом Донахью упал и что-то закричал, я подумал, что и его подстрелили.
— Ты видел, как из машин стреляли? Ты видел, как мексы начали стрелять?
— Нет, сэр — признался стрелок
— А почему ты начал стрелять по ним?
— Ну, сэр… а кто-же еще мог тут стрелять…
Лейтенант выругался
— Трудяги-бродяги, мать вашу… Все целы?
Морские пехотинцы переглянулись
— Да, сэр.
— Григгс, Донахью — за мной. Остальным — удерживать периметр.
Они отошли на несколько шагов. Уже собиралась толпа, но близко к чекпойнту морских пехотинцев они не подходили…
— Значит, рассказываю, как это все будет. Вы двое — устроили пальбу, хотя ясно не видели цели. И завалили нескольких молодых ублюдков. Но дело в том, морпехи — что нашей ср…й, до мозга костей толерантной власти нужно будет продемонстрировать, что закон един для всех. Не только для этих ублюдков с ружьями и автоматами — но и для морских пехотинцев с полицейскими. А ваше дело — относится к таким делам, на которых это можно продемонстрировать. Поэтому, вас обоих отдадут под суд военного трибунала — и Ливенворт вам гарантирован. Теперь поняли, во что вы вляпались, сосунки чертовы?
Лейтенант внимательно смотрел на своих подчиненных, и не только как лейтенант морской пехоты, но и как… Он давно наблюдал за ними, и сейчас еще раз убедился в своих предположениях. Из Григгса толк будет, парень начал стрелять сразу, особо не разбираясь и не рефлексируя по этому поводу. В зоне боевых действий именно так и надо действовать. А вот из Донахью ничего хорошего не выйдет, разве что только офицер. Маменькин сынок.
— И что же нам делать, сэр? — за обоих спросил Донахью
— Шевелить мозгами. Вот ты, например, Донохью стоял спиной, когда началась стрельба, поэтому не мог ничего видеть. А вот ты, Григгс — хоть тоже стоял спиной, но ты был прикрыт бронетранспортером — и ты кое-что увидели только потом начал стрелять. Так ведь, сынок?
— Ну… кажется, все так и было, сэр.
— И что же ты там видел, парень? — поощрительно улыбнулся лейтенант
— Ну, сэр… я видел ублюдка… кажется, у него была винтовка. Я видел его около машин, сэр, да, точно.
— Молодец. А ты Донахью. Ты что-нибудь видел?
— Да, сэр… Я видел, как ублюдок с оружием кинулся от машин. И я видел, сэр, что из одной машины нас обстреляли из автомата, только после этого мы открыли массированный огонь на подавление.
— Отлично. Именно это вы и видели. А остальные — как думаете, что они видели?
— Они видели то же самое, сэр — уверенно сказал Григгс — я поговорю с ними, сэр.
— Вот и отлично. Только не тяни, поговори с ними сейчас. Потому что сейчас сюда припрутся все, кому не лень.
— Да, сэр.
Лейтенант перестал улыбаться
— Стать в строй, обеспечить оборону позиции!
— Есть, сэр!
Лейтенант морской пехоты, проводил взглядом своих подчиненных, сплюнул на землю. Потом достал телефон, набрал по памяти номер…
— Это Вулбридж, сэр — негромко сказал он в трубку — дело сделано, дельта-хоутел[66]. Да, сэр. Мозги по всей машине. Так точно, сэр. Семпер фи.
Ни снайперской винтовки, ни снайперской позиции на наблюдательной башне пожарного участка — так и не нашли. Потому что не искали.
У снайпера на башне была достаточно примечательная фамилия. Он был не чистокровным буром, его отец, тоже военнослужащий, познакомился с его матерью в Новом Орлеане, на улице Декатюр во время новоорлеанского карнавала. Именно девичью фамилию матери офицер избрал, когда получал чистые документы прикрытия. В конце концов, у него должны были быть какие-то легальные документы, чтобы под ними проходить во всех списках, служить на флоте и чтобы на них начислялось жалование.
Фамилия была Ландрю.
Картинки из прошлого
31 декабря 2002 года
Бывший дворец Шахиншаха — Голубой дворец
Говорят, что традиции — повивальная бабка могущества. Руководствуясь этой мудростью — мы устроили новогодний бал в кое-как восстановленном Голубом дворце.
Именно новогодний — по нескольким причинам. Первая — Новый год праздник более — менее нейтральный, хоть у мусульман и свое летосчисление, ведущее свое начало не от Рождества Христова, а от
