Карл наградил свою повелительницу иронической улыбкой.
– Она слишком молода и хороша для того, чтобы обременять себя подобными заботами, – сказал он.
– А можно узнать про ваши планы в отношении нее?
– Кто вам сказал, что у меня есть планы, моя дорогая?
Король круто повернулся на каблуках и покинул ее, вздохнув с облегчением.
31
Мистер Уилл Чиффинч сопровождал Дизайр по галерее во дворец. Она ускорила шаг, пытаясь отделаться от овладевавшего ею волнения. Проведя четыре дня в тревожном ожидании, она, наконец, получила приглашение короля.
С того дня, когда ее доставили во дворец, она все время оставалась в предоставленных ей роскошных апартаментах и не разговаривала ни с одной душой, кроме прислуживавших ей женщин. Правда, один раз, накануне этого вечера, мисс Фробишер уговорила Дизайр покинуть свою комнату и каким-то сложным путем привела ее в одно укромное место, маленькое убежище, откуда можно было взглянуть на банкетный зал.
– Во времена правления Генриха VIII здесь была галерея менестрелей, – по дороге объясняла женщина. Потом рассказала, что именно тогда был расширен и заново отделан банкетный зал, чтобы он мог вмещать возрастающее из года в год число гостей. В новом зале было много места для музыкантов, которые развлекали гостей игрой на лютне, виолах и цимбалах. В одном конце зала была возведена дощатая платформа для представлений.
Нынешний банкетный зал представлял собой вместительное сооружение. Когда проходили обеды членов королевской семьи и придворных, в прилегающих помещениях слонялись толпы прихлебателей, наслаждавшихся музыкой, обменивавшихся сплетнями и карауливших короля перед вечерней трапезой.
Прошлым вечером Карл не появился в банкетном зале.
– Несомненно, он очень занят, – сказала мисс Фробишер и сообщила потом кое-какие подробности.
Дизайр узнала, что у его величества состоялась встреча с большим числом государственных деятелей и что они обсуждали очень важные вопросы, касающиеся восстановления разрушенного города.
Тогда Дизайр с грустью подумала, что ей, наверное, придется долго ждать своей очереди. Если у короля нет времени нормально пообедать, то тем более ему некогда заниматься личными встречами. С такими мыслями она не могла радоваться красочному зрелищу, представшему ее взору, и покинула свою наблюдательную площадку, не пробыв на ней и часа. В тот вечер она рано легла в постель.
Однако сон не шел к ней. Она непрестанно ворочалась в широкой постели, глядя в темноту и вдыхая аромат влажной земли и кустарника, растущего в садике, под окнами ее комнаты. К этому аромату примешивался тонкий запах лаванды и роз. Легкое приятное волнение пробежало по телу. Как ей недоставало Моргана, как хотелось почувствовать прикосновение его рук.
Дизайр перебирала в памяти каждую минуту их последней ночи. Эти воспоминания вернули ей ощущения его теплых губ, всех ласк, которыми он одаривал ее в то короткое время их близости. Зарывшись лицом в шелк подушки, в который раз она спрашивала себя, суждено ли им увидеться снова.
На следующий день, когда она убивала время за вышивкой, ей сообщили, что в ближайшие два часа должна состояться ее встреча с королем. Мисс Фробишер помогла ей надеть атласное желтое платье с черным кружевом. Либби тем временем занималась прической. Потом девушка подала ей губную помаду и пудру.
– И не забудьте духи с сандалом, – напомнила она Дизайр.
Та прикоснулась пробочкой от флакона к коже за ушами, и на этом все приготовления к встрече с его величеством закончились.
Предстояло пройти через уже знакомую галерею. Дизайр шла под любопытными и алчными взглядами украшенных драгоценностями дам и фатов в атласных камзолах и панталонах с лентами. Этот обстрел зорких глаз хотя и создавал неудобство, но не помешал ей идти с высоко поднятой головой. Тем не менее она с облегчением вздохнула, когда, наконец, мистер Чиффинч привел ее через боковой коридор к двери с алыми бархатными шторами. По обеим сторонам двери на карауле стояли два солдата из королевской стражи. При появлении Чиффинча и Дизайр они приветствовали их.
Секундой позже Дизайр вошла в отделанную дубом комнату с узкими окнами и мраморным камином. Стоявший у окна высокий мужчина в черном парике повернулся и направился к ней. Так она оказалась лицом к лицу с королем. Карл приветливо улыбнулся ей.
Преодолевая дрожь в ногах и стараясь не оступиться, Дизайр сделала изящный реверанс.
– Присаживайтесь, пожалуйста, мисс Гилфорд, – сказал король, показывая рукой на бархатное кресло с подушками сбоку от камина. Потом жестом отпустил Чиффинча и сам сел напротив Дизайр.
Он окинул ее беглым оценивающим взглядом. Она выглядела необыкновенно привлекательной в своем бледно-желтом атласном наряде. Вырез ее платья был достаточно глубок, чтобы можно было в полной мере оценить красоту ее обнаженных плеч. Над туго затянутым корсетом виднелась ее высокая грудь с изумительно чистой кожей и темневшей посредине ложбинкой, прикрытой золотым ожерельем с топазами.
Либби хорошо потрудилась над волосами Дизайр. Она придала им яркий иссиня-черный блеск и уложила их так искусно, что от них невозможно было оторвать глаз. Целый каскад локонов спускался с одной стороны вдоль шеи и падал на неприкрытое плечо. У висков располагались кокетливые колечки, придававшие лицу неповторимую прелесть.
– Надеюсь, вы простите меня за то, что я не смог раньше встретиться с вами, – сказал Карл.
– Это мне следует принести вам извинения, ваше величество, за излишние смелость и настойчивость на Тауэр Хилл.
На это король ответил благосклонной улыбкой.
– Ваше появление там действительно было очень неожиданным и необычным, – согласился он. – И к сожалению, тогда у меня не было времени заниматься чем-либо, кроме восстановления порядка в городе. Но в мыслях я часто возвращался к той встрече. Я хорошо запомнил ваши слова: «Наследник трона Стюартов не должен нарушать своего обещания».
– Так всегда говорил мой отец, ваше величество, – сказала Дизайр. – Все то время, что вы были в изгнании, он не переставал верить в ваше возвращение.
– Ваш отец сейчас в Лондоне?
– Нет. Мои родители умерли во время чумы, ваше величество.
– Это очень тяжелая утрата для такой молодой девушки, – с искренним сожалением сказал король. Когда его отца казнили сторонники парламента, он был не намного старше ее. Глаза его стали задумчивыми, и он замолчал ненадолго. – Я не могу припомнить кого-либо по фамилии Гилфорд из числа известных мне людей, – продолжал он. – Но, если мне не изменяет память, вы являетесь родственницей Уоррингтонов. Верно?
Дизайр была поражена. В ее голове не укладывалось, как король при своей занятости многочисленными неотложными делами мог помнить обстоятельства их встречи на балу в Седжвике. Она внимательнее присмотрелась к его лицу. Напряжение двух минувших недель оставило на нем свои следы. Она заметила, что две морщинки возле полных чувственных губ стали глубже. Однако его карие глаза сохранили прежнюю живость.
– У меня нет родственных связей с сэром Джеффри и другими членами его семьи, – сказала она. – Я оказалась в его доме благодаря его доброте и встретила чрезвычайно любезное отношение к себе со
