начальник.
— Боже, какой кошмар! — Гальяно страдальчески поморщился. — Волки и вепри! Мама дорогая…
— Интересно, а мы в каком отряде? — Туча подался вперед.
— Ты в отряде бегемотов, — фыркнул Гальяно, но под тяжелым взглядом Киреева осекся.
— А ты в отряде бабуинов, — огрызнулся Туча и сунул в рот оставшийся кусок котлеты.
— Право называться волками вы можете заслужить! — Начальник бросил быстрый взгляд на их столик. — Сегодня вы отдыхаете, набираетесь сил, а завтра вас ждет первое испытание. И не спрашивайте, что это будет! — Он улыбнулся, глаза за стеклами очков хитро блеснули. — Узнаете утром.
Начальник несколько секунд помолчал, дожидаясь, когда воспитанники усвоят полученную информацию, а потом добавил:
— Ребята, чтобы в будущем у нас с вами не возникало недоразумений, хочу сразу предупредить. Разумеется, у вас будет некоторая степень свободы, но лишь в пределах лагеря. Выходить за ворота вы сможете только по специальным пропускам или в сопровождении взрослых. Дисциплина — вот залог нашего с вами успешного сотрудничества. Дисциплина и взаимное уважение.
— Ага, а еще долбаная конкуренция и командный дух, — проворчал Гальяно себе под нос. Прошло всего каких-то несколько часов, а суперэлитный и суперклевый лагерь больше не казался ему таким уж привлекательным местом. Волки и вепри — с ума сойти!
Начальник еще что-то говорил, но Гальяно его не слушал, краем глаза наблюдал, как милуются Суворов и Мэрилин. Суворов поглаживал Мэрилин по тонким пальчикам, шептал что-то на ушко, а она кивала и улыбалась. Пожалуй, остальных конкурентов можно не принимать в расчет, но вот этот самовлюбленный павлин еще доставит хлопот. Гальяно расстроенно покачал головой, посмотрел в окно.
Снаружи происходило кое-что интересное. Девчонка в розовом сарафане по-прежнему сидела посреди газона, но на сей раз ее окружали сразу четверо взрослых. Рыжую тетку в белом халате Гальяно уже видел, это она звала их на обед. Крупный мужик в синем рабочем комбинезоне, скорее всего, тоже работал в лагере, а вот двое других казались неместными и, если судить по крутому «мерсу», весьма небедными. Лысый представительный мужик что-то говорил рабочему, тот согласно кивал в ответ, то и дело бросая озадаченные взгляды на девчонку. Стройная блондинка с осиной талией нервно гарцевала рядом с лысым. Гальяно не мог видеть ее лица, но чувствовал, что блондинка очень взволнована. Она тоже что-то говорила, только не рабочему, а девчонке. Или не говорила, а уговаривала? Да, скорее всего, уговаривала, причем, если судить по мрачному лицу лысого, без особого успеха. Рядом в нескольких метрах вертелся рыжий пацаненок, тот самый, который предлагал им сигареты и ключ от калитки. Гальяно решил, что тетка в халате и дядька в комбинезоне его родители.
— Чего сидишь? Остынет все! — Туча ткнул Гальяно в бок.
— Кто про что, а вшивый про баню! — Гальяно многозначительно посмотрел на опустевшую тарелку Тучи.
— Сам ты вшивый, — проворчал Туча и потянулся за стаканом с компотом. — Просто невкусно потом будет.
— А и ладно! У тебя ж еще курица осталась. Ее ж доесть нужно, чтобы добро не пропало. Поделишься с товарищем?
Туча посмотрел на него долгим взглядом, а потом улыбнулся и кивнул. Странноватый, конечно, перец, но, в общем-то, неплохой. По крайней мере не жадный. И до Мэрилин ему никакого дела нет…
А происходящие во дворе события тем временем перешли в новую фазу. Лысому удалось-таки поднять девчонку с земли. Она вырывалась, бестолково дергала тонкими ручками, дрыгала ногами и от всего этого была похожа на ожившую марионетку. Надо сказать, кукловод не особо церемонился. Когда девчонка попыталась его лягнуть, с силой отвесил ей оплеуху. Наверное, это было больно, потому что девчонка перестала вырываться, прижала ладонь к лицу. Тетенька в халате испуганно всплеснула руками, обхватила девчонку за плечи, точно защищая. Блондинка покачала головой, сказала что-то сначала лысому, потом тетеньке. Мужик в комбинезоне стоял с мрачным лицом, засунув руки глубоко в карманы. Рыжий пацаненок куда-то исчез.
Гальяно перевел дыхание, отвернулся от окна. Оказалось, что за происходящей во дворе пантомимой очень пристально наблюдает еще один человек. Дэн Киреев смотрел в окно невидящим взглядом. Его брови сошлись на переносице, а кулаки он сжимал с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Похоже, творящийся снаружи беспредел ему тоже не нравился. Заметив, что за ним наблюдают, Киреев отвернулся от окна и уставился в тарелку, но кулаки так и не разжал.
Гальяно гордился своей наблюдательностью и особым чутьем на людей. В Кирееве странностей было больше чем достаточно. Даже улыбчивый и с виду простодушный Туча казался шкатулкой с двойным дном. Пожалуй, самым нормальным из их четверки, не считая самого Гальяно, был Матвей. Впрочем, любой человек имеет право на маленькую придурь, и если эта придурь не выходит за рамки, тогда все о'кей! А вот девчонок бить нельзя! Это уже не придурь, а скотство. Даже если девчонка похожа на огородное пугало и, вполне вероятно, немного не в себе.
Матвей
Автобус со вторым отрядом приехал ближе к вечеру. Матвей с ребятами к этому времени уже успел изучить территорию. Территория была большой, если не сказать огромной. Кто бы раньше ни жил в этом поместье, в средствах он явно не нуждался, потому что, помимо главного здания и двух флигелей, в усадьбе имелись еще хозпостройки и маленький гостевой домик, в котором жил Василий со своими родителями. Сзади к дому примыкал парк, старый, но ухоженный. В парке имелись скамейки, фонари и даже на удивление чистая беседка. От внешнего мира парк, как и весь лагерь, отделял высокий кирпичный забор. Забор этот прерывался лишь в двух местах: на въезде, где имелась будка охранника, и в глубине парка, где в самом укромном уголке обнаружилась запертая на висячий замок калитка. Сквозь прутья калитки была видна дорожка, убегающая в глубь окружающего поместье леса. Если судить по ширине, то пользовались дорожкой нечасто.
— Приплыли! — Гальяно подергал за калитку, попытался вскарабкаться вверх по прутьям, но едва не свалился. — Концлагерь какой-то! — сказал с досадой и, вытащив из кармана джинсов сигареты, закурил. — Будете? — Он кивнул на пачку.
— Спасибо, в другой раз. — Матвей тоже подергал калитку. Не то чтобы ему так уж хотелось оказаться на той стороне, просто стало любопытно.
Дэн отказался от сигарет, молча мотнув головой. Он вообще был самым неразговорчивым из них, и ни разу за день знакомства Матвей не видел, чтобы Дэн улыбался.
— А я, пожалуй, закурю! — Туча потянулся за сигаретой, рука его заметно подрагивала.
— Уверен? — спросил Гальяно, но зажигалкой все-таки щелкнул.
— Угу, — пробормотал Туча, прикуривая.
Он закашлялся в тот самый момент, когда погасла зажигалка, а его вечно румяное лицо вдруг нездорово посинело.
— Вот дурак, — прокомментировал ситуацию Дэн. — Зачем тебе?
— Не умеешь — не берись! — Гальяно выхватил у Тучи сигарету, аккуратно загасил о стену, сунул обратно в пачку. — Потом докурю. Неизвестно еще, как здесь все сложится.
— Тебе же сказали, за десять процентов комиссионных все добудут, — усмехнулся Матвей, хлопая по спине не прекращающего кашлять Тучу.
— А для постоянных клиентов у меня еще и скидки имеются, — раздалось вдруг совсем рядом, и из-за куста шиповника высунулась рыжая голова Василия.
— Шпионишь, малый? — пригрозил ему пальцем Гальяно.
— Не шпионю, а держу ситуацию под контролем. — Пацаненок выбрался из кустов и теперь косил на них хитрым глазом.
— Контролер выискался! — Гальяно глубоко, по-взрослому, затянулся.
