бывал в Доме удовольствий за то время, что я не делю с ним постель. А теперь идите и приведите его ко мне. — Лара начала с наслаждением есть очищенный розовый апельсин и густо намазывать маслом черный хлеб.
Когда пришел Колл, она поведала, как и почему Мача впала в немилость.
— Ты хочешь наказать их за то, что они занимались любовью? — спросил он.
— Не за это, мой господин, а за то, что они осквернили нашу супружескую постель. Я не смогу ни одной ночи спать в кровати, на которой моя служанка развлекала своего любовника. Она загрязнила те немногие воспоминания, которые у меня есть. Я больше не могу думать о тех чудесных минутах, когда лежала в твоих объятиях и принимала как почетный дар твою любовь. Я представляю себе только одно: как эта служанка низкого происхождения наслаждается своим любовником на моих простынях. Его соки, конечно, испачкали матрас! Их запах сохранится, даже если сменить белье, мой господин. — Лара закрыла лицо ладонями и стала всхлипывать. Получилось убедительно. — Мое горе от этого повредит твоему сыну!
Колл обнял супругу. Во всей этой истории для него были важны только Лара и его сын.
— Меньше чем через час в твоей спальне будет стоять новая кровать, моя дорогая, — пообещал он, стирая слезы с ее щеки. — А теперь, моя драгоценная, пойдем посмотрим, как будет исполнено наказание.
— После того как служанок выпорют, — промурлыкала ему Лара, — ты как следует поимеешь их, чтобы немного ослабить тот любовный пыл, который бережешь для меня.
— Какая из них больше заслужила твой милый гнев? — спросил Колл.
— Анка. Она не знает, что такое верность.
— Тогда после того, как я получу от нее удовольствие, отдам ее на час начальнику наказаний.
— Ах, мой господин! — пробормотала Лара и с улыбкой взглянула ему в лицо. — Ты так хорошо знаешь, как сделать мне приятное. Могу я посмотреть, как он будет мучить ее своей похотью? Пожалуйста, позволь мне это!
— Ты становишься очаровательной озорницей, моя драгоценная! — Колл засмеялся и погладил ее по щеке. — Мне все труднее соблюдать правила твоего уединения, которые предписаны Книгой Правления. Я думаю, после сегодняшнего дня не стану видеться с тобой, пока не родится наш ребенок. Ты становишься все злее, и это будит во мне влечение к тебе, моя прекрасная супруга. — Он поцеловал ее в губы, долго- долго.
Лара вздохнула и сказала:
— Скорее бы родился этот негодный мальчишка, мой господин! Я тоскую по твоим ласкам и желаю всю жизнь доставлять удовольствие только тебе. Нашел ли ты для меня кормилицу?
— Сегодня она прибудет в замок. Ты увидишь, она само совершенство, — сказал Колл.
Лара закончила свой завтрак, две ее служанки помогли ей одеться. Потом она вместе с Повелителем Сумерек отвела их на порку. Колл с гордостью и одновременно веселым интересом наблюдал за тем, как подробно она объяснила начальнику наказаний, чего хочет. Два стражника, охранявшие покои Лары, тоже сопровождали их, и несчастный Альвар удивился, когда она приказала наказать и его тоже, вслед за его любовницей, чтобы он знал, как она получает то, что ей положено.
Колл и Лара уютно уселись в кресле для двоих. Мачу в это время раздели догола, повесили между двумя мраморными столбами, и плеть вонзилась в ее тело. Когда ее крики разрывали воздух, Колл медленно поглаживал живот Лары и с явным восторгом чувствовал, как внутри шевелится новая жизнь. Повелитель Сумерек довольно улыбался.
Следующим был наказан охранник. Когда его раздели догола, Повелитель Сумерек подозвал к себе начальника наказаний и что-то шепнул ему на ухо. Тот кивнул, вернулся к своей жертве и повернул ее лицом к господину и госпоже. Затем взял с находившейся рядом полки маленький кувшин и тремя толстыми пальцами достал из него густую как сметана мазь, которой натер член охранника. Через несколько минут он стал твердым и длинным. Тогда начальник наказаний поднял свою плеть и умело провел ею поперек туловища Альвара так, что ее кончик обвился вокруг члена. Альвар был так удивлен, что закричал только после второго удара плети. Потом он завыл от боли, а Мача горько плакала при виде того, как жестоко с ним поступают.
Наконец наступила очередь Анки. Она всхлипывала и выла от страха еще до того, как начальник наказаний поднял плеть для первого удара. Каратель в маске усмехнулся, он явно был в восторге от ее ужаса. Десять ударов упали на спину кричащей женщины, потом Анку повернули, и она получила еще десять ударов по груди и животу.
Начальник наказаний изловчился и несколько раз умело задел самым кончиком плети ее соски так, чтобы она почувствовала укол боли, но ее кожа осталась цела. Когда он закончил, обеим женщинам было приказано встать на четвереньки, и Колл насладился ими. После этого Анка была на час отдана для любовных утех начальнику наказаний. Он поблагодарил господина и госпожу за щедрость, пристально посмотрел на Анку и облизнул губы.
Ларе все это было отвратительно, но она знала, что должна по-прежнему производить впечатление на Колла. Его решение не видеться с ней, пока не родится ребенок, было для нее большим облегчением.
Колл отвел Лару обратно в ее комнаты. Там их ждала только что назначенная кормилица — широкая в кости женщина, ее огромные груди напомнили Ларе коровье вымя.
Она стояла перед Повелителем Сумерек и его супругой опустив глаза.
— Ты отучила от груди своего ребенка? — спросила ее Лара.
— Да, госпожа. Мне приказали это сделать, — ответила женщина.
— Мой сын родится через несколько недель, — сказала ей Лара. — Я не хочу, чтобы твое молоко высохло. Чтобы этого не случилось, господин будет сосать твою грудь не реже чем два раза в день. Ты понимаешь меня? Тебе оказывают большую честь.
— Да, госпожа.
— У тебя есть имя?
— Меня зовут Ема, госпожа. — Кормилица все это время стояла с опущенной головой.
— Я приготовила для тебя комнату рядом с моей спальней, Ема. Отведи сейчас туда своего господина. — Лара повернулась к Коллу: — Иди с ней, мой дражайший господин. Когда ты пойдешь обратно, я закроюсь в своей спальне, и мы больше не увидимся, пока не родится ребенок. — Она поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы. — Прощай до того дня, мой господин Колл.
Сказав это, Лара повернулась и ушла в свою спальню. Закрывая за собой дверь, она вздохнула с облегчением. Теперь ей не было нужно общаться с Коллом или видеть его, она может удерживать тьму в себе на минимальном уровне.
«Великий Создатель! — молча молилась она. — Прости мне все ужасное зло, которое я совершила за последнее время, и все зло, которое я совершу в ближайшие дни, чтобы Колл не знал, что я снова стала собой. Помоги мне благополучно вернуться к моему любимому Магнусу. Не дай ему никогда узнать об этом ужасном времени в моей жизни! Пусть Калиг сдержит свое обещание и сделает так, чтобы я забыла время, проведенное в Темных Землях».
Скучают по ней дети или нет? Диллон, конечно, должен был скучать. Ануш, вероятно, снова стала ее ненавидеть. А Загири теперь даже не знает, кто она такая. «Я больше никогда не покину своих детей, что бы мне ни пришлось ради этого сделать!» — решила Лара. Потом подумала, что ей уже давно пора родить Магнусу сына — мальчика с темно-золотистыми волосами и глазами цвета бирюзы, как у отца. Лара удивленно моргнула, новая жизнь, которую она носила в утробе, вдруг заворочалась, протестуя против этой мысли. Когда один ребенок крутился внутри ее, это было тяжело терпеть, но два — вообще ужасно. Лара знала, у них будут бледная кожа и темные волосы, как у их отца.
Пришла Ема и сказала Ларе, что Повелитель Сумерек ушел к себе. Кормилица выглядела такой опустошенной и усталой, что Лара пожалела ее и приказала ей отдыхать. Мача то и дело тихо всхлипывала, на ее спине были видны следы плети. Лара пожалела и ее и с помощью заклинания ослабила боль, оставив столько, чтобы Мача помнила о своих грехах.
Вернулась Анка, сильно избитая и исцарапанная. Позже Лара услышала, как Анка шепнула Маче, что начальник наказаний — лучший любовник из всех, которые у нее были, и она придет к нему снова, когда у
