– Зачем? – поинтересовалась я.
– У меня есть один очень хороший адвокат по разводам. Вел мой развод, правда со стороны жены. Но все равно, дядька отличный. Просто работает на того, кто первый заплатит.
– Ты с ума сошел. Зачем мне адвокат?
– Ты, все-таки, дурочка. Во-первых, сама ты будешь разводиться годами. И пока разведешься, уже передумаешь за меня замуж идти. Во-вторых, у тебя какая-никакая, а фирма. А это – имущество. Квартира у тебя откуда?
– Наследство.
– Это не считается. Значит фирма.
– Да, – подтвердила я. – Давай-ка твоего адвоката.
– Окей, – сказал он в трубку, поговорив о непонятных мне исковых заявлениях и претензиях.
– Все в порядке?
– Однозначно. Заплатим судье, разведет через неделю. К рождеству будешь свободна. Тебе проще, он оставил тебя с малолетними детьми. И не появляется уже три года. Так что плевое дело. Кстати о детях. Ты точно решила, что пойдешь ко мне в жены?
– Абсолютно. Побегу. Прогонять станешь – в ноги вцеплюсь.
– А венчаться пойдешь?
– С ума сошел?
– Почему? Я, например, очень даже не против. Обвенчаться пожениться, приковать тебя голой к батарее и кормить манной кашей и ананасами. А в перерывах – иметь, иметь, иметь!
– Развратник! – ахнула я.
– Да брось ты! – хохотал он, отбиваясь от меня подушкой.
– А идея с батареей мне нравится, – развеселилась и я.
– Ну а раз так, надо вспомнить, что Новый Год – праздник семейный. Негоже тут валяться, когда там дочери твои один на один против мамы. Они же еще дети.
– Ты хочешь, чтобы я поехала к ним? – загрустила я.
– Я хочу, чтобы МЫ поехали к ним. Ты не возражаешь?
– Нет. – Облегченно выдохнула я. Оторваться от него хоть на час мне казалось пыткой.
– Тогда собирайся.
– Надо позвонить Алексу и узнать, куда нам ехать. Интересно, на этот Новый Год у нас совсем не будет еды?
– Почему?
– А я же не приготовила. Маман принципиально не станет. Она лучше таблеток налопается и элексиром каким-нибудь запьет и уснет.
– Нормалек. Все будет, – рулил восхитительный, уверенный в себе и счастливый Руслан. Как хорошо, что все так хорошо.
Алекс сообщил, что ценой невероятных усилий он все-таки выпер молдаван из моей хатки и она в полном моем распоряжении. Маман с дочерьми уже там, правда вот мебели практически никакой нет, так что придется любоваться свеженьким евроремонтом, сидя на полу. Мы поехали на моей машине. Во-первых, потому что она новая. Во-вторых, потому что она красивая, в-третьих, мне очень хотелось похвастаться. Руслан всю дорогу ехидничал, уточняя, не тянет ли меня отжать сцепление, не слишком ли я маленькая для такой громадины, не слишком ли я красивая и нежная для такой страшной и черной машины.
– Наверное, это моя судьба – иметь в женах женщину на черном Пассате.
– Это твоя карма, – подтвердила я. – Иметь меня на черном Пассате, в черном Пассате, вне черного Пассата…
– Кончай шалить, а то врежешься.
– Приехали. Вылезайте, мистер. – Я остановила машину около моего родного любимого папочкиного дома. Покровка, родная улица, заметенная снегом, перерытая колесами машин до состояния каши. Дорогая Покровка, родные фасады. Чистые и неоновые снаружи, бедные и обшарпанные внутри, как же я по вам соскучилась. И по моему дворику, где я бегала маленькой, а потом с умным видом выгуливала Шуренка и Аленку. Мой большой рыжеватый дом с самыми высокими потолками на свете. И в моих окнах горит свет, какой счастье.
– Эй, принцесса, ты собираешься выходить? – окликнул меня Руслан, открыв дверь Пассата и протягивая мне свою широкую ладонь.
– Конечно, – я схватилась за нее и вытряхнулась их машины, смешно задирая полы шубы.
– Не так-то и просто вылезти из большой низкой машины, если бордюр высокий. Ап! – он поймал меня в свои объятия и принялся целовать.
– Прекрати, ты сотрешь мне помаду, – прошипела я, надеясь, что следы нашего трехдневного любовного марафона хоть как-то удалось заштукатурить косметикой.
– А наплевать. Олечка, девочка.
– Не сюсюкай!
– Солнышко!
– Не сюсю… – он опять начал целоваться, и не могу сказать, чтобы я сильно сопротивлялась. Я только вытянула руку и бряцнула брелком сигнализации, закрыв мою дорогушу – Пассатину. Мы повернулись к подъезду. В этот момент от темно-рыжей стены подъезда неожиданно отделилась фигура. Фигура удивленно произнесла:
– Олька, это ты?
– Я? А вы кто? – автоматически спросила я, но ответ был очевиден. Мы с Русланом сегодня помянули дурака, вот он и появился.
– Руслан, познакомься, мой бывший муж – Сергей. Сергей – это Руслан, главный мужчина моей жизни.
– Это тот самый муж, который оставил тебя три года назад одну, совсем без денег и с долгом в пятьдесят тысяч долларов?
– Совершенно верно. Ты представляешь, какой был бы кошмар, если бы он этого не сделал.
– Какой?
– Я не узнала бы тебя!
– Ужас, – все это мы несли, смеясь и разговаривая нарочито громко. Мы прошли в подъезд и поднялись к себе, а Сергей молча семенил следом. Дверь нам открыла мама. Она любезно одела на лицо свою лучшую улыбку, по-видимому хорошо проинструктированная Алексом о состоянии дел Руслана.
– Добро пожаловать. Вот как хорошо, все вместе Новый Год справим.
– Здравствуй мама. А мы, как видишь, не одни.
– Сережа? А ты как сюда попал?
– Папа? – выскочила из комнаты Шурка, уставилась на Сергея и страшно побледнела.
– Папа! – побежала и прыгнула к нему на руки глупышка Анька.
– Сережа зашел на минуточку пожелать всем счастья в Новом Году.
– Да нет. Анютка, как ты выросла! Шурка, иди ко мне! – Шурище не двинулось с места. Анюта, глядя на сестру, с рук тоже соскользнула.
– А зачем же ты пришел? – удивилась я. – Деньги мне вернуть?
– Зачем ты так? – деланно оскорбился он. – Я же все-таки твой муж.
– Кто? – влез Руслан.
– Да, муж. А она мне жена и я ее люблю, не смотря ни на что! А вот ты кто такой?
– Я ее муж!
– Невероятно! Вот это да. При живом муже так себя вести. Оля, я вернулся. Я остаюсь.
– Ни за что.
– Оля, что ты несешь? У нас двое детей. Если тебе нравится этот хмырь, пожалуйста!
– Спасибо, – фыркнула я.
– Но не смей водить его к нам в дом!
– Убирайся, – закричала вдруг Шурка. – Ты нас бросил и ушел к другой бабе. Вот и катись к ней. Ты мне
