отстояла длинную очередь в единственную работающую кассу и уже изготовилась произвести оплату, когда в магазин влетел ОН – лет тридцати, взрослый мужчина, высокий, широкоплечий товарищ в светлых джинсах, огромной светлой спортивной кофте с длинными рукавами и в бейсболке, немного похожий почему-то на иностранца. Из-за нерусских надписей на кофте, наверное. Он очень спешил и, продравшись через всю очередь, обратился сразу непосредственно ко мне.
– Простите, милая девушка, на коленях молю! – произнес он веселым голосом, а в голубых глазах заплясали его фирменные смешинки. – А не пропустите ли одинокого мужчину оплатить мобильный телефон?
– Что? – растерялась я, не привыкшая к такого рода обращениям.
– Девушка, милая, буквально вопрос жизни и смерти. Разъединили важный разговор из-за задолженности на счету. Неужели же не войдете в положение? – насел на меня он и, естественно, тут же получил желаемое, то есть я пропустила его перед собой, несмотря на то что вся очередь возмущенно шикала и протестовала.
– Это же буквально минута, – виновато оправдывалась я, пока ОН, еще мне незнакомый, называл кассирше цифры.
– Нет, какие все наглые пошли! – шипели мне в спину, а ОН оплатил телефон, купив дополнительно пачку жвачки, шоколадку и (ой!) презервативы, ушел, даже не обратив внимания на весь этот начавшийся из-за него гул. Я, признаться, до этого никогда в жизни не видела, чтобы кто-то покупал вот так спокойно и открыто презервативы. Мне даже само слово это казалось неудобным. А тут вот так просто, заодно с оплатой телефона: шоколадка, жвачка – и ОНИ. Я покраснела так, что стала по цвету как туфли Катерининой мамы. Хорошо, что никого больше это не волновало.
– Вы все? – толкнула меня под локоть баба, которую больше всего возмутила моя неустойчивость по отношению «ко всяким хамам». По ее мнению, я должна была костьми лечь, но не пропускать в очередь этого субчика.
– Все, – кивнула я и вылетела из магазина. На остановке я отдышалась, перекурила и успокоилась, постаравшись выкинуть все из головы. В конце концов, с кем не бывает. И тут заметила, что вышеупомянутый субчик стоит недалеко от остановки, только на другой стороне дороги, рядом с красивой серой машиной, и с кем-то оживленно, если не сказать неистово, разговаривает. Конечно, я ничего не слышала, да и не могла бы из-за шума машин, но он так отчаянно махал руками, жестикулировал, крутился на месте, а под конец ударил кулаком по крыше своей «серой» – что я аж вздрогнула. Да, разговор был не из приятных. А он почему-то в этот момент почувствовал мой взгляд, повернулся в мою сторону и несколько секунд смотрел прямо мне в глаза. Потом что-то крикнул, сел в машину, громко хлопнул дверцей и резко разогнался, явно вдавив педаль в пол.
У кого-то неудачный денек, подумала я и прикурила сигарету. Троллейбус, который был мне нужен, ходил ужасно редко. Просто в час по чайной ложке. Как папина рябиновая самогонка. Иногда за время, что я там торчала, я успевала выкурить и по три сигареты. Уже тогда я курила ужасно много.
– Девушка, а вас подвезти? – вдруг раздалось рядом. Я вздрогнула, повернулась и увидела серебристую машину с открытым окном, из которого, перегнувшись, смотрел на меня ОН.
– Что? Зачем? – глупо испугалась я.
– Да просто так. Вы ведь пропустили меня без очереди. Вот я и подумал – что вы будете стоять тут, на этой остановке? Разве это порядочно, после всего того, что вы для меня сделали? – он улыбался и говорил шутливо, он умел делать это мастерски и всегда в считаные секунды располагал к себе людей.
– Даже не знаю, – растерянно пробормотала я, но он только открыл дверь и махнул рукой.
– Давайте садитесь. Предложение однократное, действует только в эту минуту.
– Ладно. Только мне далеко, – согласилась я.
– А у меня есть целая куча свободного времени, – заверил меня он, трогаясь с места. Так мы с ним и познакомились. – Тебя как зовут? – спросил он, перейдя на «ты» после пары светофоров.
– Дина. То есть Диана.
– Очень приятно, Диана. А я – Сергей.
– Мне тоже приятно, – пропищала я, глупо краснея, потому что краем глаза увидела, что на заднем сиденье машины валяется свежекупленная пачка презервативов. Кажется, клубничный аромат. А он перехватил мой взгляд, усмехнулся и прибавил скорость. Так вот я и познакомилась с Сергеем Сосновским. Эх, не учила меня мама не садиться в машину к незнакомцам.
Глава третья,
– Ты никогда не говоришь мне комплиментов.
– Но ведь я же зову тебя пончиком!
Еще на первом курсе, хотя в целом он был посвящен общечеловеческим ценностям и предметам, я все-таки разобралась, что за профессию выбрала. Если, конечно, можно сказать, что я ее выбирала. Если отбросить все тонкости, выкинуть профессиональные термины, графики, кривые и аналитические сводки, то в сухом остатке останется то, что маркетинг – это искусство вычислять, какой товар пипл схавает с наибольшей готовностью в конкретный момент времени и пространства, а также (и это главное) чем именно надо на пипл воздействовать, чтобы он хавал товар резче, лучше и бодрее. Маркетологи были вооружены психологией, статистикой, рекламными технологиями, аналитикой, фокус-группами и еще фиг его знает чем, и все это работало только для того, чтобы всучить народонаселению очередную «новинку». Целые полки маркетологов ходили на совещания, исследовали психологию «потребителя», выискивали слабые места, не гнушаясь при этом ничем, в рамках дозволенного, конечно. Оказалось, для того чтобы мой папашка пришел в магазин и спокойно купил бутылку «Березовой», к примеру, до этого целая группа «наших» исследовала, как именно должна выглядеть бутылка, пробка и особенно этикетка, чтобы привлечь к себе «целевую аудиторию» – алкашей у «стекляшки». Вопросы ценообразования изучались особенно тщательно, проводились сравнительные анализы доходов алкашей-грузчиков и алкашей-безработных, выяснялась покупательская способность и тех и других. Выяснялись и анализировались предпочтительные сети продаж. К примеру, продвигать «Березовую» в супермаркетах элитного класса было бесполезно, ибо представители целевой группы, как правило, еле держащиеся на ногах, в такие места не ходили. Мой папашка даже мимо витрин таких магазинов проходил с волнением. На мой вопрос:
– А чего ты, папа, так стремаешься? – он отвечал тихо, но твердо:
– Тут ежели эту красотищу хоть даже и запачкать – долги на всю жизнь. Нет уж, лучше десятой дорогой, – иными словами, папашка мой четко «позиционировал» ареал продаж как ларьки на вокзалах, торгующие из-под полы, без чеков и прочих глупостей, в том числе в запрещенное время, а также «стекляшка», а еще, может быть, палатка около метро. После всех проведенных исследований и расчетов на рынке появлялась бутылка «Березовой» стоимостью, скажем, сто двадцать рублей, что по силам даже лицам без определенного места жительства, особенно если на троих. И появляется «Березовая» в розничных сетях соответствующего уровня. И торговля идет бойко и успешно, на радость отечественному производителю – все благодаря только нам, маркетологам.
– Маркетинг – это сила, – сказала я, когда окончательно врубилась, что это за наука. Оказалось, что она применима не только к товарам или, вернее, товаром может быть не только товар, но и человеческая жизнь. Когда я встретила Сергея Сосновского, самым главным для меня вопросом стало, как продвинуть отдельную, не слишком выдающуюся в смысле внешней упаковки личность в руки самого желанного потребителя.
– Зачем он тебе сдался? – кашляла в телефон Катерина, слушая мои вопли о том, что я встретила мужчину, за которым и в огонь, и в воду, и в медные трубы.
– Я не знаю. Что ты имеешь в виду? А вдруг это любовь? – глупо причитала я, злясь, что нельзя пойти и поговорить с Катериной лично.
– Любовь? О, я тебя умоляю. Это же просто смешно!
– Почему? – оторопела я. – Я чувствую, что это совсем другое. Не то, что было раньше.
– С чего бы такое понимание? – удивилась Катерина. – Ты видела его всего пару часов. Разве можно что-то за это время понять?
– Можно, – уверенно ответила я. И была права, хоть и отчасти. Сергей Сосновский – это действительно
