терьером, совершенно безумным существом, который готов был при встрече облаять, потом запрыгнуть на коленки и облизать с ног до головы, при этом безудержно виляя хвостом. Юлька не хотела бы иметь такую собаку, да и собака ли это была — большой вопрос. Маленькое лупоглазое и лысое существо, больше похожее на пришельца из иных миров, но о вкусах не спорят, Женька обожала этого пса, а значит, быть любимым Генке до самых его последних дней. Юлька же любила крупных псов, таких, чтобы можно было зарыться в его длинную шерсть, чтоб морда была размером с медвежью и можно было ласково потрепать эту псину за уши, а она в ответ будет смотреть тебе в глаза своим преданным собачьим взглядом. Вот это были собаки так собаки, большие, верные и добрые. Но о собственной собаке можно было только мечтать, мама была против псины и твердо стояла на своем, папа на предложение завести собаку пожимал плечами и смотрел куда-то вдаль, видимо, вспоминая свое далекое детство, проведенное в мечтах о щенке. В общем, собака Юльке не светила, как ни крути, надо было обзаводиться собственной квартирой, чтобы не приходилось кого-то спрашивать на этот счет.
Юля подошла к очередной точке, расчехлила теодолит и начала устанавливать треногу. Почти весь день прошел в полной тишине, по настоянию Миллениума, они старались не забивать эфир. Откровенно говоря, тишина действовала угнетающе, было как-то необычно скучно, без реплик Женьки и Сандаля. Она установила треногу и начала прикручивать к ней теодолит, самое время перекинуться парой слов с подругой, но она уже представляла себе реакцию Бори, потому желание быстро пропало.
Солнце уже давно миновало зенит и начинало приближаться к горизонту, его яркие лучи все еще грели, но света становилось с каждой минутой все меньше и меньше. Тайга в вечерние часы выглядела уже не так привлекательно, как утром, в сумерки здесь становилось совсем не по себе, Юлька начинала ощущать себя чужой на этом празднике жизни. Пожалуй, это будет последняя точка на сегодня, и надо будет перебираться поближе к лагерю. Она прикрутила теодолит к треноге и начала ориентировать его на точку сквозь маленький окуляр с увеличительным стеклом и маленькими насечками на нем. Юля быстро поймала точку, подкручивая рихтовочное колесико так, чтобы центр точки совместился с перекрестием в окуляре. В самом центре точки сидел черный жук, удивительно похожий на голодного клеща, который искал, в кого бы впиться, с целью насосаться свежей крови. Она отпрыгнула от теодолита с тихим писком. Встреча в тайге с этим гадом не сулила ничего хорошего, они, конечно, перед каждым выходом густо обрабатывали себя и одежду реппелентом, отпугивающим кровососущих, но береженого, как говорится, бог бережет. Все эти прививки от клещевого энцефалита, как ей казалось, не более, чем вакцина для собственного спокойствия. Вот цапнет такая тварь в глухой тайге, где цивилизация видна лишь в обрывках туалетной бумаги, и конец: ни тебе врача с дозой иммуноглобулина, ни скорой, которая к этому самому врачу доставит. Да что там говорить, даже если и укусит такая тварь, никто тебя вывозить из этих дебрей не будет, либо кони двинешь, либо будешь и дальше бегать, как горный козлик, точнее сказать, таежный. Так что испуганный писк был вполне оправдан, в конце концов, это совсем не было похоже на Женькину реакцию при виде маленьких ползучих тварей, будь то клещ или муравей. Помнится, года три назад, она с Женькой ехала на какой-то из экзаменов, кажется, это была высшая геодезия, они вместе всю ночь готовились, а вернее сказать, строчили шпаргалки. Было лето, достаточно тепло даже утром, и вот они вдвоем в образе неспавших зомби сели в троллейбус, который должен был доставить их до пункта назначения, а именно, до горного института. Как и всякий общественный транспорт в большом городе по утрам, троллейбус был забит до отказа, все возможные и невозможные форточки были открыты, чтобы народ добрался до работы живым. И вот в этот самый троллейбус залетает маленькая мушка, и кружит она по салону в поисках своей маленькой жертвы, естественно, жертвой была выбрана Женька. Эта самая мушка аккуратненько присела Женьке на плечо и занялась своими мелкими мушиными делами, то ли она там умывалась, то ли искала, чем бы ей поживиться, неважно, важно то, что Женька заметила ее. Это было похоже на сирену, которая предвещала конец всего сущего, ну или на худой конец вой скандинавской баньши, которая чувствовала, что сейчас кто-то откатится в мир иной. Обитатели троллейбуса вздрогнули, чувствуя приближение скорого конца. Маленькая Женя заметалась по переполненному людьми салону с криками, чтобы с нее сняли эту тварь. Люди растекались по углам, понимая по истошным крикам, что девочку атаковало нечто настолько ужасное, что лучше с этим не сталкиваться. Женька прижала к стене какого-то невзрачного мужичка, удивительно похожего на препода по высшей геодезии, который должен был сегодня принимать у них экзамен. Схватила его за руку, и с воплем: «Снимите это с меня немедленно!» начала его пятерней смахивать с себя мушку, последняя же, увидев такое панибратское отношение к своей персоне, покинула плече крикливой девчонки и вылетела в открытую форточку. Юлька же, наблюдая за этой картиной, смеялась так, что заболел живот.
— Ну ты даешь! — с трудом выдавила она из себя подошедшей подруге. — Ты чуть Игорю Ивановичу руку не оторвала, как бы он нам тогда на экзамене пятаки бы лепил в ведомость?
— Это был Игорь Иванович? — Женька густо покраснела и посмотрела в сторону мужичка, рукой которого она только что размахивала, как рыцарь мечом в поисках шеи неприятеля.
— Игорь-Игорь и еще какой Иванович, как бы он твой подвиг не припомнил тебе на экзамене! — Юля отвернулась в другую сторону, так, чтобы препод не видел ее лица, уж лучше не быть замешанной в этой веселой истории. — Будет следить за каждым твоим движением, фиг спишешь.
Надо сказать, что в тот день Игорь Иванович был к ним снисходителен, он вел себя так, будто ничего и не было, будто Женька и не эксплуатировала его руку, чтобы скинуть ужасную мушку со своего плеча. Юлька уже точно не помнила, но, кажется, они обе в тот день схлопотали по пятаку и отправились к Женьке домой устраивать банкет по поводу окончания летней сессии.
…Юльку передернуло, все-таки встреча с клещом куда более неприятное событие, чем мушка на плече. Она подошла к теодолиту и посмотрела в окуляр; то, что она там увидела, заставило шевельнуться волосы на затылке. Через точку, прямо через самый ее центр, ползла вереница сверкающих на солнце своими черными спинками клещей. Их было чертовски много, Юля медленно отошла от теодолита, пристально разглядывая то, что было под ее ногами. Легкий холодок пробежался по спине и замер где-то у самого затылка, собираясь там в тугой шар страха. В густой траве она едва различала полчища маленьких тварей, их было настолько много, что, казалось, земля под травой шевелится. Кровососы перемещались весьма упорядоченно, они сохраняли свои стройные ряды и двигались строго на юг, все в одном направлении, как заведенные. Юля никогда такого не видела, хотя родилась и выросла на Урале, леса которого летом кишели этими тварями. Она посмотрела себе под ноги, клещи аккуратно обходили ее голые ступни и шагали дальше, не обращая ни грамма внимания на человека, который мог бы питать их не один день.
— Ерунда какая! — Она непроизвольно сказала это вслух, ей нужна была сейчас поддержка, хотя бы собственным голосом. — Куда это они все намылились? — инстинктивно Юля повернула голову в сторону юга, собственно говоря, ничего нового она там не увидела, точно такая же тайга была на севере, западе и востоке, ни единого намека на то, что могло привлечь лесных разносчиков энцефалита.
Она аккуратно подобралась к теодолиту, почти физически ощущая каждую раздавленную ею тварь, но иного выхода не было, не стоять же здесь до тех пор, пока этот мистический поток не иссякнет. В окуляре теодолита Женька стояла на своей точке и отчаянно жестикулировала Юльке, время от времени поглядывая в свой «Т-второй» и недоумевая, чем это там занимается ее подруга. Юля быстро сделала замеры, ежесекундно бросая взгляд себе под ноги. Поток тварей не ослабевал, казалось, их стало еще больше, но они по-прежнему не обращали внимания на свежую кровь, что стояла посреди армии кровососов. Все это было чертовски странно, то ли их что-то напугало, хотя, что может напугать клещей, было трудно представить, разве что лесной пожар, коего не было видно до горизонта, то ли массовая миграция была вызвана массовым клещевым психозом. Юля сделала записи, схватила теодолит вместе с треногой, разбирать и паковать оборудование не было никакого желания, и быстро направилась к Женькиной точке. Она была уверена в том, что на сегодня работа точно окончена. Ноги предательски дрожали, кровь прилила к голове, и казалось, что сейчас давление просто разорвет черепную коробку, неприятная пульсация рвала виски на части.
Женькина точка располагалась на высокой сопке, абсолютно лысой, как попка младенца, армии клещей каким-то чудом миновали ее, и надо сказать, что этой маленькой «барби» чертовски повезло. Скорее всего, она умерла бы от страха, увидев то, что всего с десяток минут назад было под ногами Юльки.
— Ты чего там застряла? — крикнула она с вершины, завидев подругу у подножия сопки. — Я тебе тут
