воскового цвета, она великолепна, как будто светится изнутри. — с завистью сообщила Эрта, — и зубы, Мина! Они отбелили тебе зубы! Да ты еще отбиваться будешь от кандидатов в мужья, несмотря на твои седые волосы.
Мина с тоской посмотрела на Эрту:
— Если бы Ульриха, тьфу-тьфу-тьфу, не стало, ты бы вышла замуж?
— Нет — твердо сказала Эрта, — я тебя поняла. Ну что ж, значит детский сад. Ты не против, если я буду тут тебе помогать? В замке Боненгалей всем заправляет Криста, и я там только мешаюсь
— Хочешь заграбастать себе и этот замок — грустно пошутила Мина.
— Замков много не бывает — попыталась развеселить ее Эрта
Мина слабо улыбнулась:
— Когда-то я хотела стать королевой Пруссии. И думаю, это было мне по плечу, раз уж я сумела очаровать звезду с неба. Но теперь я хочу только эту звезду и ничего кроме нее. Я очень избалованна, да, Эрта фон Боненгаль?
— Ты не очень избалованна ты просто сверхизбалованная леди, скажу тебе, — смеялась Эрта, — уже и герцогов тебе не надо, звезды с небес ей подавай. Пошли менять пеленки, госпожа звезда. Няньки за всем не успевают. Нужен глаз да глаз.
И они пошли руководить работой замка Гретель. Он так и стал называться 'Дом для работающих одиноких матерей' имени Гретель Фон Линден. Мина потихоньку входила в роль хозяйки гостиницы, завела себе Книгу доходов и расходов. Она понимала, что рабочие матери не могут много платить. Но записывала в свою книгу все, что они получали на своих рабочих местах. Затем высчитывала, сколько получают кормилицы, няньки, прачки за стирку пеленок, сколько тратится на еду. И старалась выгадывать хоть немного доходов. Бизнес был не так уж велик. Еще Мина начала изучать банковское дело и старалась увеличить свои доходы еще и таким путем. Жена Эрика фон Анвельта, ее бывшего возлюбленного происходила как раз из нужной ей семьи банкиров. Поэтому Мина стала частым гостем этой семьи, где проводила долгие беседы со старым Анвельтом. После чего старик потихоньку выговаривал Эрику что жену надо выбирать по уму, а не по красоте и ставил ему в пример предприимчивую Мину. На что Мина смеялась и напоминала, что красавицу-жену выбрал Эрику сам старый Анвельт. К тому же, сердцу не прикажешь. Эрик любит свою жену и счастье в доме — это наилучшее вложение всех капиталов.
Но однажды, провожая ее до замка Гретель Эрик признался, что жену не любит, и что женившись на Мине был бы более счастлив. И даже попытался ее поцеловать. Но Мина увернулась и сказала:
— Ты храбрый, сильный и отважный как рыцарь, Эрик фон Анвельт. Но дома ты всего лишь слабый мужчина Эрик и твоя теща делает тебя несчастным, а не твоя жена. Она такая же слабая, как и ты.
Высказав все свои замечания, Мина добавила:
— Вам надо уехать в другой дом. И вы будете счастливы с женой. Только не забудьте попросить ее отца найти вам хорошего Управляющего. Потому что сами вы с этим не справитесь.
— Ты стала совсем-совсем другой Мина фон Боненгаль, — сказал Эрик, — в тебе остались и особенность, и злость. Но они стали совсем другими. Ты очень удивительная женщина, Мина.
— Да, я знаю, — прошептала Мина, поблагодарив Эрика за проводы и закрывая дверь замка, — я люблю звезду. Куда уж удивительней.
На сороковой день справили пышные поминки по Гретель.
Эпизод 17
Кровь на осколках
А потом Мина придумала экономить на поваре. Гретель фон Линден принадлежала часть леса, возле города. Ульрих и Эрта помогли Мине выкупить прилегающие к этой части территории старого Конрада Фон Анвельта. Мина выторговывала лес больше чем полдня и получила его по довольно приемлемой цене. И старик даже не обиделся на свою ученицу. Моя выучка — похлопал он ее по заду и даже чмокнул в щеку.
— Эх, жаль, у меня нет второго сына, — сокрушался банкир, — непременно женил бы его на тебе! Но когда умрет моя Амалия, я непременно женюсь на тебе сам!
— А я непременно дам вам свое согласие! — поспешила исключить из планов пфальцграфа страшные мысли Мина, бросаясь на колени перед умным, но трусливым пфальцграфом — НО только, умоляю вас, — не становитесь убийцей ради меня! Я не смогу выйти замуж за грешника!
— Что ты детка, конечно нет! Амалия стара и ей уже осталось недолго. А потом…. А потом… мы непременно будем счастливы с тобой, моя красавица!
Он вручил ей все положенные бумаги на лес, еще раз хлопнул ее по заду и выдворил из своего кабинета. На другом конце залы по лестнице бодро шагала его Амалия, которая по всем параметрам собиралась пережить мужа лет на тридцать.
Мина вернулась домой, обрадовав Ульриха и Эрту тем, что теперь у нее есть обширные охотничьи угодья. Осталось найти хорошего охотника. Ульрих обещал присылать за пару кружек хорошего эля местных тевтонских рыцарей. Но велел хорошенько следить за молодыми мамашами. Поскольку не все тевтонские рыцари также благочестивы как он. От услуг главного повара Мина отказалась. Она вместе со служанками чистила куропаток и потрошила зайцев. И сама варила каши и чаи. Она занималась всем этим пока, наконец, доход от благотворительного Дома не начал перевешивать расходы вдвое. Теперь можно было спокойно передохнуть.
Эрта и Ульрих уже уехали, повосхищавшись ее предприимчивостью и умом. А Мина шла в местный банк, положить часть доходов под проценты. Когда на нее напали. Она напрасно решила сэкономить время и свернула с главной улицы в переулок. Когда ее окружили, она бросила мешок с деньгами к ногам главаря, но тому денег показалось мало. Мина смотрела себе под ноги, чтобы найти хоть что-нибудь, чем можно было бы защищаться. Она увидела камни и разбитое стекло, видимо от бутыли или вазы. Упала на землю, и схватила это стекло, Грабитель упал на нее сверху, и она приставила стекло к его горлу, а он приставил к ее горлу нож
— Обожаю таких строптивых необъезженных лошадок. Вы куда приятней тех тупоголовых овец и свиней, которые подставляют свой зад по первому требованию. Но не боитесь ли вы умереть, леди?
— Я уже мертва, — спокойно сказала Мина, смотря в глаза насильника, который пытался задрать ей юбки, под которыми она теперь всегда носила брэ, — а ты? Не боишься умереть?
Он ухмыльнулся ей в лицо, засунув грязную лапищу ей между ног. Его положение было не из удобных — оценила Мина. И изо всех сил, с которыми рубила зайцев, полоснула его стеклом по лицу. Он взревел как раненный зверь, схватившись за лицо Каким-то чудом, Мина вывернулась из-под его ножа и из-под него самого и вжалась в стену переулка. Она собиралась защищаться до конца, до смерти.
— Вот так я умру. Шер, — сказала она вдруг вслух, — не в 80 лет а чуть-чуть за двадцать. И даже если они тебе расскажут обо мне, меня уже не будет, как и О-линь. И что ты будешь делать, Шер, Любимый. Почему я могу думать сейчас только о тебе? О том, как ты станешь жить, когда никакой надежды на любовь у тебя больше не останется?
— О чем это она?
— Неважно — ревел главарь — отымейте суку и убейте!
Мина подняла второе острое стекло, валявшееся под ногами. И Схватила его также крепко как и первое. По одному стеклу текла кровь насильника, смешавшись с ее кровью, по другому текла ее кровь и оба осколка полыхали огнем. А потом огонь начал вырываться из оставленных Шером меток. Ее одежда
