В спящем режиме

Изображение на прямоугольнике из неизвестного материала – ожило.

Теперь это было не фото, а нечто вроде видеоролика.

Лицо девушки не было застывшим, оно жило, меняло выражение, двигалось… Но главное, что ее губы шевелились, она что-то говорила. Звуков «фото» не издавало, однако человек, умеющий читать по губам, мог бы «услышать» ее слова и узнать, о чем она говорит.

Я благодарна тебе, мой избранник. Ты совершил невозможное. У меня появилась надежда на освобождение. Можешь собой гордиться, ведь ты всегда хотел свершить нечто значительное. Так что теперь принимай поздравления. Ты изменил мир. Процесс запущен. Ты молодец, все сделал именно так, как я хотела. Самое главное – это твое внимание к снам. Ты один из немногих людей, уловивших поданный мною знак – сон, призывающий к переменам. Но ты единственный, кто после сна решился пойти туда, куда я хотела. В глубине сознания ты догадался, что я управляла тобой, через сновидения. Благодаря мне ты порвал с прошлой жизнью и, вопреки собственным опасениям, обрел настоящего себя в новой. Да, ты оказался на своем месте, но ты настолько хорошо подходишь для такой судьбы, что я теперь опасаюсь тебя. Опасаюсь, потому что ты способен научиться большему и улавливать не только мои трансляции, направленные тебе, но и влезать в другие каналы, перехватывать то, что тебе не предназначено. Поэтому я вынуждена лишить тебя той способности, которая привела тебя ко мне. Ты выйдешь из спящего режима и больше не увидишь подсказывающих, спасительных снов. Тебе будет невероятно тяжело без этой возможности, ведь твое предназначение было определено давно, даже раньше, чем ты родился. И с предназначенной ролью ты справился превосходно! Но теперь процесс запущен. Далее в силу вступают уже новые роли и новые задачи. И все они – не твои. Не хотелось бы называть тебя отработанным материалом, но… лучше бы ты вернулся на большую землю. Заработанных денег тебе хватит на безбедную жизнь. Оставаться здесь – слишком опасно для тебя. Новые герои не чтут старых… Я бы могла убить тебя, но вместо этого оставляю тебе выбор. Уйти или остаться? Решай сам. Только помни, сейчас ты видишь сон в последний раз. Потом ты проснешься и больше никогда не увидишь ни одного сна. Наша связь будет прервана и не возобновится. Ты меня никогда не сможешь увидеть и услышать. Диалог закончится. Повторяю, я предлагаю тебе два варианта. Уйти или остаться? Решать тебе. Но лучше уходи. Иначе ты вряд ли выживешь. А я не хотела бы, чтобы ты умер, ты не заслужил такого бессмысленного исхода. Потому что ты был первым, кто не только слушал, но и услышал меня в этом мире. Эпизодические контакты, беспорядочные связи мне удавалось поддерживать и раньше, но настоящий диалог стал возможен, когда я нашла и позвала тебя. Ты был мне нужен, как никто из людей, но теперь это в прошлом. Попытайся принять перемены и вновь обрести другую жизнь. Ведь однажды тебе это уже удалось… Прощай и прости. Сом, просыпайся!

Снова привал

Сталкер выбрался из щели, образованной двумя огромными глыбами гранита, облегченно перевел дух и оглянулся. Посмотрел на сумрак, царящий в промежутке, по которому он только что протиснулся, и… резко вздрогнул, словно его пробрало холодом.

Затем развернулся и ушел прочь, больше не оглядываясь. В узком пространстве между кубическими обломками скал, с виду очень похожих на две игральные «кости» с неровно вытесанными гранями, что-то тускло светилось, будто далекая фара в тумане, но после ухода человека горело недолго, погасло не дольше чем минуты через три.

Молодой, лет тридцати с виду, хорошо экипированный и вооруженный мужчина крался по Троту, и сразу было видно, что он в аномальной реальности не новичок. Области ИФП засекал безошибочно, мутантов чуял загодя, мелких отпугивал, крупных пропускал или прятался от них. Зонники его не интересовали совсем. Почему-то. Расстелившийся чуть ли не на дороге «грибной суп» он просто проигнорировал, не пожелав тратить время на кропотливую добычу этого хабара.

Куда-то очень спешил…

Как выяснилось, на встречу с другим бродягой Зоны.

Они встретились на обочине бывшего шоссе, многие десятилетия тому назад связывавшего соседний областной город с тем городом, которому не подфартило угодить в эпицентр российской Зоны Посещения. На этой дороге мало что осталось из положенных аксессуаров типа разметки, километровых столбиков, щитов и отражателей, но столб с указателем, на котором с трудом, но просматривалась надпись «Межреченск 30 км», чудом уцелел.

Возле него и было назначено рандеву. Здесь, во втором круге, неподалеку от границы с первым, местность была, в общем и целом, далеко не самая напряжная. Хотя и тут, конечно, ни один уважающий себя сталкер не расслабится.

Другой бродяга, возможно, себя не уважал. Он уже поджидал первого. Засев в кустиках неподалеку от указателя, он включил громкоговоритель своего портативного терминала, и на дороге отчетливо слышался голос спортивного комментатора:

– …МакГрэттон проходит по левому краю, бросок! Коломин отбивает, но первым у шайбы оказывается Синье! Попытка добить, но наши защитники не дают этого сделать! Еще одна попытка бросить! Коломин прижимает шайбу!

– Хоккеем балуешься? – прямо над ухом болельщика спросил неслышно подкравшийся с тыла первый сталкер. Увлеченный он-лайн-трансляцией сиделец должен был, по идее, вздрогнуть и переполошиться, но он и ухом не повел; спокойно ответил:

– А то. Россия – Канада. Такое нельзя пропускать даже в Зоне. Тем более, впервые встречаются тренер-Кросби и тренер-Овечкин.

Возможно, поджидавший бродяга был не так безыскусен и прост, как могло показаться, судя по его беспечному поведению. Есть такие, им позволяет несколько «ослабить галстук» гарантированная уверенность в собственных силах и внимательности. И к тому же все-таки стоило сделать скидку на то, что здесь внешняя сторона второго круга, а не внутренняя третьего и тем более четвертого…

– Как время-то летит… – Сталкер, подтянувшийся к месту рандеву, картинно закатил глаза. – Помню, когда ходил под стол пешком, Овечкин капитанил в «Вашингтоне», а Кросби в «Питтсбурге»…

– Да. Как ни каламбуристо это звучит в нашем случае, время летит. – Хоккейный болельщик, мужчина, с виду далеко за сорок лет, устало вздохнул, но тут же поднял голову и просверлил более молодого коллегу своими острыми, внимательными глазами. – Привет, брат-сталкер. Рад тебя видеть живым. Рассказывай, – велел он, приглушая звук терминала.

– Взаимно, шеф. Как я и сообщал в записках, которые удавалось иногда пробрасывать через канал перехода, все замечательно, расчеты оправдались. Он добрался до эпицентра, смог зачерпнуть, передал образец, а дальше… ну, ты знаешь.

– Тебя не раскрыли, Леонид?

– Нет, но… – более молодой сталкер, названный Леонидом, замялся. – Однажды Сом чуть не спалил меня, но я успел включить маскировку и выскользнуть из гаража. В течение рейда пришлось применять не только импланты, но и спецсредства… э-э, поневоле создавая анахронизмы. Чтобы спасти ему жизнь, я подбивал летательные аппараты, расстреливал толпы мутантов, отводил от смертельных ловушек, устранял разномастных сталкеров… Под видом аудиофайла песни мне удалось сбросить на его комп программу- шпион, и, пока он не потерял свой гаджет, я слышал все, о чем они говорили, а кое-что даже видел… Короче, послужил я ангелом-хранителем на полный вперед. Апофеозом было финальное спасение жизни в эпицентре… – Заметив, как глаза шефа сверкнули, Леонид ухмыльнулся и разъяснил: – Сома сильно потрепало. Так сильно, что он едва не закончил там свою последнюю ходку, следуя примеру других напарников. Я был вынужден применить к нему кое-что из своей аптечки и потом на себе выносил, чуть ли не до третьего круга. Спящий сталкер на прицепе, когда лезешь по отвесной скале, – это нечто, я тебе доложу…

– Свидетели устранены? – глаза шефа снова кольнули лицо оперативника.

– Обязательно. Программер Гик убит, проводник Борода тяжело ранен. Как и было задумано, для усиления мотивации. Кстати, проводник до сих пор жив. Он живучий оказался невероятно, как будто из нашего времени или еще более далекого будущего, и у него… э-э, есть что-то вроде моей аптечки. – Леонид недовольно поморщился. – Но выздороветь не должен. Я позабочусь.

– Ты уж позаботься, капитан. Сам понимаешь, слишком многое зависит от того, сумеем ли мы сохранить секрет. Я понимаю, что необходимость убивать тех, кто тебе доверяет, самая паскудная сторона