вернейший раб Ваш
Князь Потемкин
676. Екатерина II – Г.А. Потемкину
Из Царского Села. Августа 13, 1783
Письмы твои, друг мой сердечный, из лагеря у Карасу-Базара от 29 июля я получила, и уже о прошедшем, по которому ты прислал объяснение, упоминать не буду. Слава Богу, что ты и с тобою в лагере находящиеся войски, посреди сильной Крымской язвы, здоровы. Хорошо бы было, естьли б каждую татарскую деревню для пресечения язвы можно было до того довести, чтоб наблюдали обряд тот, который у нас каждая деревня наблюдала в подобном случае. Скорее пресеклась бы зараза. За все приложенные тобою труды и неограниченные попечения по моим делам не могу тебе довольно изъяснить мое признание. Ты сам знаешь, колико я чувствительна к заслугам, а твои – отличные, так как и моя к тебе дружба и любовь. Дай Бог тебе здоровья и продолжение сил телесных и душевных. Знаю, что не ударишь лицом в грязь.
Будь уверен, что не подчиню тебя никому, окроме себя. Что дешевле подряжаешь, и за то великое тебе спасибо. Только, пожалуй, береги себя для меня. Я очень смеялась тому, что пишешь о слухах заразы размножения теми, у коих сборное место Спа и Париж. C'est un mot delicieux {Это восхитительное выражение
Я чаю, после Байрама откроется, на что турки решатся, а дабы не ошибиться, кладу за верно, что объявят войну1.
О чем ты писал, о том решение к тебе отправлено. Во флот отправленные к тебе люди, чаю, уже до тебя доходят.
Радуюсь, что Корсаков тебе пригодился и что мои о нем попечения и деньги не втуне остались2.
Росписание Малороссийских полков зделано, как сам усмотришь3.
Прощай, мой друг сердечный, Бог с тобою.
Саша тебе кланяется.
Августа 18 ч., 1783. Из Царского Села
Вчерашний день я письмо твое от 5 сего месяца получила чрез подпол[ковника] Тамара, который привез и Грузинское дело, за которое снова тебе же спасибо. Voila bien des choses de faites en peu de tems {Вот как много славных дел совершено в короткое время
Прямо ты – друг мой сердечный! На зависть Европы я весьма спокойно смотрю: пусть балагурят, а мы дело делаем.
По представлениям твоим дела не будут залеживаться, изволь прислать. О Тамаре и Корсакове получишь с сим курьером1. Радуюсь, что сей последний столь искусен. Дай Бог тебе здоровья и всякого счастия и удовольствия. А про меня знай, что я на век к тебе непременна.
Саша выздоровел и благодарит тебя за поклон.
678. Екатерина II – Г.А. Потемкину
Из Царского Села. Августа 31 дня 1783
Когда я получала от тебя не иные известия, как радостные о твоих успехах и, веселясь о том, на сих днях приказала отпустить на достройку петербургского твоего нового дома на Литейной улице сто тысяч рублей из кабинета, ожидала ли я, чтоб ты всекрайне опечалил меня известием о твоей опасной болезни, которое усмотрела из письма твоего из Кременчуга1. Просила я тебя, да и прошу, ради самого Бога и естьли меня любишь, приложи более прежняго старание о сбережении драгоценного твоего для меня здоровья.
Игельстрома2 оставь у себя, буде тебе надо, а Хану вели сам ехать, куда разсудишь. Лишь будь здоров. Браниться с тобою и за то хочу, для чего в лихорадке и в горячке скачешь повсюду? Теперь крайне буду безпокойна, пока отпишешь, что каков.
Сына Эльфинстона я взяла в службу, а с ним никто не уладит3.
Дай Бог скорее услышать о твоем выздоровлении. Тогда станем паки веселиться о твоих успехах. Adieu, mon cher et bien aime Ami {Прощайте, мой дорогой и горячо любимый друг
[До сентября 1783]
Естли Ваше Императорское Величество благоволите 22 сентября жаловать Александровские ордены, то осмеливаюсь представить Генерал-Порутчика Апухтина1. Он первый по армии в сем чине, человек знающий и прилежный.
680. Екатерина II – Г.А. Потемкину
Из Царского Села. Сентября 11 числа 1783
Друг мой сердечный, я об тебе в крайнем безпокойстве, и для того посылаю нарочного курьера, чтоб узнать, каков ты? От посторонних людей слышу, что маленько будто легче тебе1, чего от сердца желаю, а наипаче, чтоб ты совершенно выздоровел. О делах тебе скажу, что мое мнение есть, аще турки не объявят нам войны прежде 1 числа октября, чтоб от того числа войски расположить по винтер-квартерам. А именно где, о сем прошу прислать твое мнение, буде тебе в мощь, как надеюсь с помощию Божиею. Сестренцевич2 сюда приехал и отдал мне твое письмо, и я его всегда находила, как его описываешь. Как Киевский наш Митрополит умер3, то переведу в Киев Ростовского, а дабы Новгородский, Московский и Псковский не были в черных клобуках, когда тот наденет белый, то думаю всех трех нарядить в белые клобуки, дав им титул митрополичий. А на Ростовскую и Владимирскую епархии, опорожненные, переведу по Синодскому докладу из степени в степень.
Теперь отовсюду французские интриги и происки до нас доходят, mais ils ne feront que de l'eau claire, pourvu que Vous Vous porties bien. Adieu, mon cher Ami {Но они толкут воду. Лишь бы вы были здоровы. Прощайте, мой дорогой друг
Двои письмы твои из Кременчуга от 31 августа и 8 сентября, друг мой сердечный, я получила одно за другим2. Дай Боже, чтоб ты скорее здоровьем оправился. Всекрайне меня обезпокоивает твоя болезнь. Я ведаю, как ты не умеешь быть болен и что во время выздоровления никак не бережешься. Только зделай милость, вспомни в нынешнем случае, что здоровье твое в себе какую важность заключает: благо Империи и мою славу добрую. Поберегись, ради самого Бога, не пусти мою прозьбу мимо ушей. Важнейшее предприятие в свете без тебя оборотится ни во что. Не токмо чтоб осудить, я хвалю тебя, что в Кременчуг переехал, но сие не должно было делать в самую опасность болезни. Я ужаснулась, как услышала, что ты в таком состоянии переехал триста верст.
Саша благодарит за поклон, не пишет, чтоб излишним чтением не обременить больного2.
Вести о продолжении прилипчивых болезней херсонских не радостные. Много ли тамо умерло ими? Отпиши, пожалуй, и нет ли ее между посланными матрозами и работниками. По причине продолжения оной едва ли поход мой весною сбыться может3.
Прощай, друг мой любезный, молю Бога, да укрепит твое здоровье.
Сен[тября] 17 ч., 1783 года. Из Петербурга
В коронацию мою белый клобук дам одному Новгородскому Архиерею, буде от тебя не получу письма прежде4.
682. Г.А. Потемкин – Екатерине II
