Мне лучше помалкивать, кажется, меня приняли за обычного волка. Вот только незадача… Солнце-то садится!
— И как вы бунтуете? — спросил, меж тем, Нерон.
— Как-как, наг-раг! Голодовку мы объявили!
— Точно, точно, ее, родимую! — поддержали остальные.
Боги, они тупые как… как деревяшки.
— Торон еще не успел привести войско, — спокойно ответил Нерон, но я видела, что он следит за каждым движением этих гоблинов.
— Врешь, наг-раг! — возмутился деревяшка.
— Дурак! — другой гоблин дал первому подзатыльник. — Он не врет! Врал бы, у него нос вырос!
— С чего ты взял? — спросил первый.
— Дурак! — повторил второй. — Все знаю, что когда люди врут, у них отрастает нос.
Поднялся гомон и деревяшки, кажется, готовы были вцепиться друг в друга. Кажется, пора делать ноги.
— Эй, куда! — деревяшки тут же заметили, что мы с Нероном попытались от них сбежать. — А ну стой, шпион! Ты шпион?
— Нет, — ответил Нерон.
— Не врет, — пролетел шепот среди деревяшек, и первый продолжил. — Значит, наг-раг, ты наш пленник!
— Пленник, пленник! — весело подхватили остальные и с десяток деревяшек уцепились за руки и ноги вампира.
— Все будет хорошо, — подмигнул мне Нерон, даже не пытаясь сопротивляться.
Что за чертовщина?! Почему он ничего не делает? Да от этих ненормальных пеньков можно ожидать чего угодно! Ну ничего, ночью попытаюсь его освободить…
— Эй, волк! — вдруг обратился ко мне отставший гоблин. — Пойдем по-хорошему, ты тоже пленник.
Я ничего не ответила, только попятилась назад, но не успела ничего сообразить, как деревяшка схватил меня за лапу. Я попыталась оттолкнуть его и убежать, но поняла, что это бесполезно — силища у этих коротышек оказалась огромная.
Пришлось подчиниться.
Солнце клонилось все ближе к горизонту и оставалось совсем немного, считанные минуты, до моего превращения. Только бы все обошлось!
Нас завели в деревню, за частокол, где находились разбросанные в разнобой приземистые деревянные круглые домики и одно единственно дерево, невысокое, но с раскидистой кроной, дающей обширную тень. Нерона увели дальше, а меня заперли в доме неподалеку от входа. Туда же бросили и наши вещи.
— А он не сбежит, наг-раг? — спросил один деревяшка за дверью.
— Дурак! Он же волк, куда ему сбежать? Ему дверь не открыть, пальцев-то нет, наг-раг.
— А…
Голоса стихли, а я осмотрела место, где оказалась. Небольшой, идеально круглый домик с сухим земляным полом и полным отсутствием какой-либо мебели. Да, небогатая деревенька… В одно единственное окно заглядывают последние закатные лучи.
Я поставила лапы на подоконник и посмотрела на группу деревяшек, которые вели Нерона. Ага… значит, в том большом доме возле дерева живет их «главный» бунтарь — видимо, вампира повели к нему. Что ж, посмотрим…
Солнце село.
Как же хорошо, что вещи оставили здесь! По крайней мере я могу одеться. Так, а теперь посмотрим, что у нас с дверью.
Дверь открылась легко — стоило только повернуть ручку. Осторожно выглянув, я не увидела ни одного деревяшки. Интересно, они все в тот большой дом ушли?
Взяв наши вещи, осторожно вышла из дома и отправилась за ворота. Нужно спрятать их подальше, а потом вернуться за Нероном. Хорошо, что ворота никто не охраняет, ничто не помешало мне выйти и вернуться обратно.
Ближе к большому дому под деревом стояли несколько деревяшек, но меня они не заметили. И мне уже почти удалось, прячась за домами и кустарниками, которые здесь росли в обилии, пробраться к месту, где предположительно держали Нерона, как незнакомый голос заставил остановиться.
— Помогите… пожалуйста…
Поначалу я решила, что меня обнаружили, но через секунду осознала — голос принадлежит не гоблину, а девочке. И доносится он из одного дома за моей спиной.
— Что ты тут делаешь? — я обернулась и с удивлением обнаружила, что в узкое окошко из одного дома на меня смотрит испачканное разводами слез и земли личико. Светло-каштановые локоны спутались и падали на лоб, закрывая часть лица.
— Отпустите меня, помогите, — снова тихо попросила девочка, или, скорее, очень молодая девушка, лет семнадцати. — Они хотят меня съесть.
— Что?! — ужаснулась я. — Так они еще и людоеды?!
— Они не едят тех, кто человек или похож на человека, — печально сказала девушка.
— Но… ты ведь… — растерялась я.
— Я кентавра.
Больше я не стала ничего расспрашивать — времени и без того мало. Осторожно обогнув дом, я обнаружила дверь, подпертую деревянным чурбаном.
— Выходи, только тихо, — шепнула я, открывая дверь.
— Спасибо тебе, человек, — маленькая кентавра едва не заплакала от радости. — Я думала…
— Тссс, — я приложила палец к губам и спряталась за куст, потащив за собой и кентавру. В другой раз и в другой обстановке я бы, наверное, с удивлением и восхищением отнеслась к увиденному первый раз в жизни кентавру, но сейчас было не до того.
Мимо прошли два гоблина, шумно что-то обсуждая. Впрочем, слышались лишь «наг-раг», да «дурак», а потому ничего интересного узнать не удалось.
— Ты сможешь незаметно отсюда выбраться? — спросила я, оборачиваясь к кентавре.
— Да, конечно, — ответила она.
— Тогда жди нас у леса справа от города. И прихвати сумки, они в траве, возле зарослей осоки, там еще ручеек пробегает.
— А как же ты? — спросила кентавра. — Ты что, еще останешься в этом страшном месте?
— Нужно спасти кое-кого, — быстро сказала я. — Не бойся за меня, ты ведь сама сказала, что они не едят людей.
Кентавра кивнула, и я оставила ее, продолжив свой путь. А путь мой лежит… путь лежит…
— Пленник, почему ты не признаешься! — услышав голос деревяшки, я остановилась. — Что задумал торон, наг-раг?
Я спряталась за раскидистым шиповником и затаив дыхание, прислушивалась к разговору.
— Значит так, наг-раг… — не дождавшись ответа, сказал деревяшка. — Пленнику отрубить левую ногу.
Что?! Они совсем спятили?! И почему Нерон ничего не делает?!
Одновременно со звуком стукнувшего топора у меня упало сердце.
Но почему никто не кричит?
— Я сказал левую… — последовавший за этим голос, и я почти перестала дышать, чувствуя, что один только стук моего сердца может быть услышан.
Второй удар подействовал на меня еще убийственней, чем голос последовавший за ним.
— Я сказал ногу…
