Русилина задала этот вопрос, так как и девушка, и девочка явно были местные и могли помочь сориентироваться. Ирэн хмыкнула, подругу поддержала девочка, снова каким?то непостижимым образом оказавшись около Русилины, ведь она только что была около Василины, старавшейся держаться от матери–настоятельницы подальше:
— Ха! Вы не сможете там построить монастырь!
— Да это невозможно, к тому же тут земли не герцогства Вэркуэлльского, а Дрэгисского баронства. Ай да герцог, пожаловал вам то, что ему не принадлежит! — пояснила реакцию своей рыжей подружки черноволосая девушка. Увидев удивление матери–настоятельницы, Ирэн покачала головой и, постучав ногтем по месту на карте, где было отмечено место для будущего монастыря, стала объяснять: — Вот тут вы должны были бы быть к полудню завтрашнего дня, но через полчаса поймёте, почему это у вас не выйдет.
— Но почему?! — растерялась Русилина.
— Утонете раньше, — засмеялась девочка, мать–настоятельница обижено замолчала, но через полчаса убедилась в правоте местных жительниц. Лесная дорога оканчивалась на берегу большого болота.
— Во–о–он там! — указала девочка куда?то вдаль, в сгущающийся туман над болотом, там что?то булькнуло, а потом зачавкало, девочка развела руками: — Ошиблась я, не утонете вы. Вас съедят раньше!
— Да, пошутил над вами герцог, мало того что пожаловал чужие земли, так ещё послал в такое место… Вам же надо поближе к жилью селян строить монастырь, вы же должны людям проповедовать, а не лягушкам, да и в случае чего, вместе с жителями деревень укроетесь в замке, — девушка произнесла это очень серьёзно, без тени насмешки, а вот девочка — широко улыбалась. А Ирэн, без тени улыбки, продолжила: — Это, если вы ещё не поняли, пограничье.
— Но эта же дорога куда?то ведёт! Не может же она оканчиваться здесь! — никак не хотела сдаваться Русилина.
— Вела раньше, а потом здесь появилось болото, неужели вы не видели, что дорога старая, что по ней никто не ездит! — теперь улыбнулась и Ирэн.
— Но она заросла бы, если она была проложена ещё до появления болота! — поддержала настоятельницу сестра Олива.
— Повторю ещё раз — это пограничье, здесь бывает такое, что…
— Вообще не бывает и не может быть! — дополнила свою подругу улыбающаяся рыжая девочка.
— Поворачиваем назад, вам надо ещё найти безопасное место для ночлега, — скомандовала Ирэн и обнадёжила приунывших монахинь: — Я вас выведу к месту, пригодному для строительства вашего монастыря. Разобьёте там временный лагерь и обратитесь с прошением к барону Дрэгису, думаю, он вам не откажет.
Сидя у костра на большой поляне, куда вывела на ночлег незадачливых строительниц монастыря рыжая девочка, Олива поинтересовалась у её черноволосой подруги:
— А что вы делаете в лесу? Я вижу, вы совершено не боитесь! А здесь… — Бывшая сестра карротинка поёжилась — из, окружающего поляну, леса доносились вой, рычание и другие совсем не мирные звуки.
— Ага, не боимся, — подтвердила рыжая девочка и непринуждённо сообщила: — А это рычит махайра — большая саблезубая кошка, она равнинного тигра может пополам перекусить…
— Листик, ну это уже преувеличение, загрызть — да, а перекусить… — возразила Ирэн, девочка заупрямилась:
— Перекусит, перекусит, если не за один раз, то в несколько приёмов!
— А что вы делали в лесу? — спросила у черноволосой девушки Русилина. — Вы говорите, что это здесь у болота никто не ходит.
— За вами шли, — улыбнулась девушка.
— Ага! — подтвердила девочка, а Ирэн пояснила:
— Листику о вас русалки рассказали…
— Якшаться с нечистью… — начала, поджав губы, будущая мать–настоятельница, обязанная блюсти догматы веры.
— Ничего они не нечисть! Русалки — это необычный народец, да и остальные тоже! — сердито возразила Листик, а Ирэн, укоризненно покачав головой, напомнила:
— Я же вам уже говорила — это пограничье. Вам вольно или невольно придётся общаться с русалками, дриадами, лешаками и с остальными из необычного народца. Если вы, конечно, хотите здесь жить.
— Ага, — подтвердила рыжая девочка, она уже перестала сердиться и снова улыбалась, — если бы не русалки, сейчас то, что от вас осталось, доедал бы хорот. Можно сказать, что они вас спасли.
Через два дня пути по лесу монахини вышли к холму у излучины небольшой речки. Холм был отделён от леса большим лугом, по которому шла хорошая, мощёная дорога.
— Старый имперский тракт, ведущий к Ларнийскому перевалу, но до него ещё далеко, — Ирэн показала на громаду гор, синеющих на севере. На их фоне серым пятном выделялась могучая крепость. Девушка пояснила: — Дрэгисский замок, он как раз между вами и горами будет. Вы как бы под его защитой, а в случае набега сможете в нём укрыться. Пока свой монастырь не построите.
— Ага! — поддержала подругу девочка. И черноволосая продолжила:
— Вот туда вам следует обратиться за разрешением, к барону Дрэгису. Ну а пока затаскивайте свой скарб на холм.
Усеянный большими и малыми камнями холм представлял собой естественное укрепление. А если заложить просветы между камнями, больше напоминающими небольшие скалы, то получилась бы неплохая крепость. Один из склонов был более пологий, по нему и проехали телеги с монастырским добром. Разгрузив эти телеги, монашки под руководством сестры Оливы из них же соорудили заграждения в просветах между камнями и установили защитные амулеты. Ирэн активно помогала послушницам будущего монастыря святой Урсулы. А Листик, усевшись на большой камень в самом центре холма, с интересом наблюдала за этой суетой. Особенно девочку заинтересовал свёрток, в пол человеческого роста, что бережно достали из одной телеги мать Русилина и одна из монашек. В свёртке оказалась искусно сделанная статуя. Её установили на небольшой камень как на постамент.
— Это кто? — спросила покинувшая свой наблюдательный пункт Листик, разглядывая искусно сделанную фигуру женщины со строго поджатыми губами и постным выражением лица.
— Святая Урсула! Покровительница нашей будущей обители, — ответила Русилина. — Её изображение будет стоять на алтаре нашего храма, в самом центре монастыря! Вот только поставить её надо…
Мать–настоятельница растерянно посмотрела на высокий, острый камень, на котором перед этим сидела Листик. Он был точно в центре холма. Если поставить туда статую, то будет слишком высоко, а убрать этот громадный камень очень непросто, похоже, это была вершина скального основания, на котором стоял холм. Русилина вздохнула, скалу не удастся передвинуть, её придётся срубить, но для этого надо нанимать каменотёсов. Остальные скалы можно не трогать — они впишутся в ограду будущего монастыря.
— Ага, — кивнула Листик, ощупывая статую. Делала она это очень тщательно, словно изучая, как была сделана фигура святой. Русилина уже хотела сделать девочке замечание, но та резко повернулась к центральной скале. То, что произошло дальше, заставило всех бросить свои занятия. Листик протянула руки к высокому камню. Белое пламя, срывавшееся с ручек девочки, окутало скалу, но не скрыло её. Было видно, как скала плавится, словно воск, меняя очертания. Так продолжалось минут тридцать, наблюдавшие за этим затаили дыхание, происходящее было похоже на чудо! Когда пламя пропало, на месте серого камня стояла белоснежная статуя в полтора человеческих роста. Но размеры не портили красоты того, что сделала Листик.
— Но это же не… — ещё через минуту начала Русилина, всё это время она, как и остальные любовалась тем, что сделала Листик. Мать–настоятельница хотела сказать, что эта статуя совсем не похожа на скульптурное изображение святой Урсулы, но повернувшись к привезенной статуе, Русилина застыла — эта статуя изменилась! Она стала копией той, что сделала Листик. Вслед за матерью–настоятельницей к старой статуе повернулись остальные монахини.
— Это чудо! Святая Урсула выразила нам своё благословение! — выдохнула Олива, а Василина
