Складывается впечатление, что Россия сбилась с курса, что она идет куда-то совершенно не туда или вообще стоит на месте. И дело не в личности будущего президента. Кризис репрезентации, блокировка обратной связи элиты и общества, путаница в определении момента исторического развития, неадекватность правящей элиты, отсутствие направляющей идеологии, неопределенность и противоречивость стратегии. Это не просто техническая ошибка или серия неудач. Дело куда серьезнее. В очередной раз мы приближаемся к решающей черте. Впереди нас ждут испытания, и к ним надо быть готовым.
Российская политика на пороге системного сбоя — страну в очередной раз ждут серьезные испытания, но далеко не все к ним готовы. Мы стоим на пороге нового исторического цикла. Необходима альтернатива существующему положению вещей. Это значит, что нам нужна внятная идеология, другая элита, четкий стратегический курс, корректная репрезентация общества. Нам нужна по-настоящему легитимная власть. Может быть, странно слышать это из уст убежденного консерватора, но я все больше прихожу к выводу, что сегодня нам необходима демократия не «отложенная» и не «подвешенная», а самая настоящая, та демократия, которая определяется как «соучастие народа в своей собственной судьбе».
Конец политического цикла. За пределами серого полюса
Создается впечатление, что вместе с 2011 годом заканчивается определенный цикл в российской политике. Это ощущают и осознают очень и очень многие. Причем цикл не второстепенный и локальный, а очень долгий. Хотя власть делает вид, что все по-прежнему, как ни в чем не бывало, это уже никого не убеждает, ни на кого не производит впечатления, не действует, одним словом. Все четыре года медведевского президентства мы к этому шли, свою долю в это ощущение конца цикла внесли и невиданные летние пожары, и отставка Лужкова, и скандал с Лукашенко, и СНВ-3, и теракты в метро, события на Манежной площади, взрыв в «Домодедово». Но ничто из этих событий по отдельности не было решающим. Все это — лишь симптомы качественных изменений в политической системе, которые невозможно далее не замечать. Попробуем окинуть взглядом, в чем эти перемены состоят.
Заря в сапогах и легитимность Путина
Начать придется издалека, с появления Путина у власти. Власть Ельцина в 90-е годы была политически нелегитимной. Он и его окружение делали то, что не поддерживалось большинством населения (либеральные реформы, шоковая терапия и т. д.). Это было диктатурой либеральной прозападной элиты, олигархов, «семьи», очень узкой правительственной верхушки. Народ это в целом не одобрял, но на бунт был не способен. Страна, тем не менее, стояла на грани распада. Путин, которого вначале продавили в президентство пиар-средствами с использованием мощного административного ресурса, оказался, вопреки всему, именно тем, кого все ждали. По сравнению с Ельциным это был настоящий подарок. Путин сделал ряд важнейших шагов навстречу народу — предотвратил распад России, провел победоносную вторую чеченскую кампанию, укрепил вертикаль власти, изгнал или посадил самых одиозных олигархов, стал говорить с Западом в более резких тонах, вернул гимн, вышвырнул из политики ультралибералов, ввел федеральные округа, дал зеленый свет интеграции постсоветского пространства, отнял у олигархов оппозиционные каналы, настоял на изъятии понятия «суверенитет» в республиканских законодательствах субъектов РФ, укрепил позиции силовиков во власти, добился назначения губернаторов. Все это, и особенно сравнение с Ельциным, сделало Путина в начале 2000-х годов легитимным. Он нашел пропорцию между тем, чтобы частично соответствовать и прозападным олигархическим элитам 90-х (в их умеренном секторе), и частично народным массам, чающим великой державы, сильной руки и порядка. Движение в сторону народа было очевидным: после чисто антинародного и компрадорского ельцинского курса это воспринималось очень живо. Так сложился феномен рейтинга Путина. Путин удовлетворял большинство. Это был, конечно, компромисс, но компромисс, соответствующий требованиям политического момента.
Против Путина на первом этапе оказались лишь представители крайне либеральных и прозападных сил («несогласные»), финансируемые США и беглыми олигархами. Это задало политическую парадигму нулевых годов. В сравнении с ельцинским курсом Путин сделал вираж на 90 градусов. Не на 180, а именно на 90. Он не повернул в другом направлении, он остановил процесс, заморозил его.
Парадигма Путина и ее фазы
Данная парадигма действовала в течение 10 лет. Сегодня именно она ставится под вопрос. Есть большая вероятность, что она либо вот-вот развалится, либо на ее место придет нечто иное, либо продлится еще какое-то время, но в уже ослабленном и неэффективном виде.
10 лет путинской модели были не равнозначны. В них можно выделить все признаки политического цикла: подъем, стабилизация и распад. Первые два года Путин закладывал основы своего курса, демонтируя ельцинскую систему: укрепляя государство, борясь с олигархатом, устанавливая политический контроль над крупным частным бизнесом, СМИ, партиями и т. д. Он менял принципы действия политической системы, усиливая авторитарную составляющую (и без того достаточно сильную уже при Ельцине) и сосредотачивая в своих руках все больше рычагов политической и экономической власти.
Это вызывало недовольство в политической элите, но в целом благожелательно поддерживалось массами (в том числе и потому, что не затрагивало их интересов напрямую). Пик этой фазы приходится на осень-2003, ознаменованную посадкой Михаила Ходорковского и началом дела ЮКОСа. Олигархи, загнанные на площадку РСПП, вздрогнули, гадая, кто следующий. Это был момент исторического решения: Путин мог как продолжить данный курс в том же направлении, так и остановить его, удовлетворившись достигнутым. Теперь мы знаем, что он принял решение удовлетвориться тем, что было. Следовательно, можно считать данную точку, 2003–2004 годы, апогеем путинского курса, который пришелся строго на половину его двухтактного президентства.
Стагнация и распад
Далее началась путинская стагнация. Политический курс полностью подстроился под сохранение статус-кво, перешел в чисто «консервативную» фазу. Путин не возвращался к ельцинскому периоду, но и не продолжал идти в намеченном вначале им же самим направлении. Все процессы затормозились. Путинское окружение попыталось зафиксировать статус-кво в политических программах — «суверенная демократия», «стратегия 2020», «путинский курс» и т. д. Все эти «названия» имели один только смысл: «остановись, мгновенье» («ты терпимо» — не «прекрасно», а именно «терпимо» и «могло бы быть намного хуже»). На самом деле, как сейчас видно, это было началом заката Путина.
Последним аккордом стали выборы 2008 года. Путин еще мог бы взять разбег для взлета, для возврата к своему раннему курсу и укрепить свою легитимность в массах (ослабив ее параллельно в элитах и на Западе), если бы остался на третий срок. Он стал бы «российским Лукашенко», которого любили бы массы, боялись элиты и ненавидел Запад. Или как минимум назначил бы преемником кого-то, в целом похожего на себя и продолжающего его курс. Но он предпочел поступить иначе и делегировал в преемники
