сорняки — бедствие… Нам надо решить самое главное, Андрей Михайлович, — дать один год передышки… ну, попросту сказать, сильно засоренным полям дать отдых, пропаровать их.
— Сколько же намечаете под пары?
Шувалов взглянул на Григорьева.
— Давай уж начистоту! — воскликнул тот.
Шувалов сказал, что было бы правильно сразу все сильно засоренные земли отвести под чистый пар, а процентов двенадцать нынче же засеять многолетними травами под покров основных культур. По мнению Шувалова, это позволило бы уже со следующего года перейти к правильным восьмипольным севооборотам и в короткий срок очистить поля от сорняков. Но, чтобы осуществить такой план, придется временно сократить посевные площади.
— Так или иначе, но когда-то этот вопрос придется решать именно так! — голос Шувалова становился уверенней. — Главное-то, Андрей Михайлович… — Шувалов немного смутился, но закончил решительно: — Если мы сами можем спокойно планировать, то, конечно, получится!
Павлов попросил Шувалова закончить расчеты к плану, а сам вместе с Григорьевым уехал в бригады.
Вечером в контору собралось много колхозников. Они тоже приняли участие в обсуждении плана агронома. Шувалов наметил уже в этом году под паровую обработку отвести значительную часть пашни — наиболее засоренные поля.
И, к нескрываемому удовольствию Шувалова, с его предложением согласились все, кто был в конторе. Согласился и Павлов.
4
Павлов не принадлежал к числу людей быстрых на решения. Он, пожалуй, больше походил на тех, кого принято называть тяжелодумами. Любил дойти до смысла всякого дела своим умом. И он всегда был откровенен сам с собой.
После поездки по колхозам он признавался себе, что вот теперь и он в полной мере понял всю мудрость решения партии о предоставлении колхозам права самим планировать свое производство. До этого он иногда подумывал: все ли смогут правильно перестроиться? Но теперь Павлов лишний раз убедился, что люди колхозной деревни сильно изменились. Тот же старик Савелий и в достижениях науки хорошо разбирается, и к любому вопросу подходит с государственной точки зрения. А Соколов! Это же человек, в котором соединились воедино и мудрость народная, и коммунистическое понимание стоящих задач. Разве такой ошибется?
Все это не могло не радовать Павлова. Более тесное общение с рядовыми людьми, непосредственное знакомство на месте с работой председателей колхозов, секретарей партийных организаций, специалистов помогло более четко осмыслить и свою работу. И людей колхозной деревни он увидел как-то иначе, словно с какой-то другой, главной стороны: с их мыслями и большими заботами о путях быстрейшего подъема артельного хозяйства. Павлов решил и в дальнейшем поездки на несколько дней в одно хозяйство совершать регулярно, втянуть в это дело и других районных работников.
На очередном бюро он доложил о своей поездке по колхозам и о предложениях, которые требовали обсуждения. Он умышленно не высказал своей точки зрения и на различную оплату труда по бригадам, как это хотели сделать в колхозе «Труд», и по организации труда животноводов, и по планированию. Ему надо было лучше понять тех, с кем предстоит работать. Нельзя сказать, что он совсем не знал их. Знал. Но как бы с одной стороны. Вот сидит Быстров — второй секретарь. Седые, приглаженные височки, на худощавом лице болезненный румянец. В своих суждениях очень осторожен, даже слишком. И это Павлову понятно: Быстров больше десяти лет занимает пост второго секретаря, пережил уже четырех первых, как видно, смирился с мыслью, что его не «признали», и стал очень осторожным. При Обухове он чаще всего выступал на бюро вслед за ним, «задавал тон». Но Обухов почти всегда сам первым и высказывал свое мнение по любому вопросу — будь то прием в партию, разбор персонального дела, производственный вопрос. И вслед за ним Быстров всегда говорил примерно так: «Михаил Николаевич достаточно ясно и убедительно высказался по этому поводу, есть ли смысл терять дорогое время на дальнейшие дебаты…»
Совсем иной Васильев — теперешний предрика, а до этого заместитель Павлова, — тридцатилетний мужчина с черными вьющимися волосами. До райисполкома работал агрономом совхоза. Этот не боится высказывать свои мысли и иметь свое, оригинальное суждение. Но Павлова смущало то, что Васильев слишком привержен к нему, и он боялся, как бы это обстоятельство не оказало влияния, не сделало Васильева таким, каким стал Быстров. Ведь и про Быстрова рассказывали, что когда-то он был решительным, энергичным. А вот теперь, после сообщения Павлова, он тоже первым говорит. Но как говорит…
— Андрей Михайлович привез на бюро несколько совершенно оригинальных, животрепещущих вопросов. Именно вопросов. У Андрея Михайловича, по-видимому, нет еще своего предложения по этим вопросам? — повернулся он к Павлову.
— Нет! — подтвердил Павлов.
— Понятно. По вопросу о различной оплате трудодня по бригадам… Где такое еще есть? — Быстров обвел всех взглядом. — Я не читал подобного. И не вижу в этом… Словом, товарищи, вопрос требует согласования по крайней мере с обкомом. Ну, а о труде доярок… По этому поводу есть достаточно ясные инструкции. Не нам их отменять. Ночная дойка коров совпадает с работой клуба. Ну и что же? А заводы, промышленные предприятия свою работу строят с учетом работы клуба или театра? Главное — интересы производства! — возвысил голос Быстров. — Этого мы никогда забывать не можем, права не имеем. И мне кажется, товарищи, доярки из колхоза «Труд», как об этом рассказывал Андрей Михайлович, политически более зрелы, чем у Соколова. Вот именно: «Работы не боимся, лишь бы заработать!» Социалистический принцип…
— Туманно что-то, — заговорил Васильев. — Очень туманно Петр Петрович выражается. А мне кажется, нужно обязательно поддержать Григорьева: пусть введут в этом году оплату труда по бригадам. Это же будет опыт! И он может оказаться очень ценным. Если уж говорить теоретически, Петр Петрович, — повернулся к нему Васильев, — то здесь то же самое: оплата по труду!
— Я высказывал только свое личное мнение, — пожал плечами Быстров.
— Все мы высказываем только свое мнение, — негромко проговорил Павлов. — Но личное мнение должно исходить из наших общих интересов.
Поднялся директор Березовского совхоза Несгибаемый:
— Надо, Петр Петрович, почутче прислушиваться к голосу низов. Вы прекрасно понимаете… во всяком случае обязаны понимать, что в связи с последними решениями партии по вопросам сельского хозяйства развязана инициатива людей деревни. Люди вносят уйму различных предложений по быстрому подъему сельского хозяйства.
Несгибаемый, как и остальные, поддержал внесенное Павловым предложение о составлении планов по примеру колхоза «Сибиряк» и о созыве там районного агрономического совещания.
Получилось так, что Быстрова никто не поддержал. И Павлов лишний раз убедился, что первому секретарю не всегда следует первым высказывать свое мнение по любому вопросу. Тогда активней обсуждается вопрос, больше предложений.
5
К Павлову приехал Несгибаемый. Глядя на него немигающими, широко расставленными глазами, он говорил грубоватым голосом:
— Вы скажите, Андрей Михайлович, ради чего вышло постановление Центрального Комитета, зачем мы тешили себя надеждой, что наконец-то займемся разумным планированием производства, с учетом всех
